Поединок с судьбой - Денис Григорьев
«Последнее право» — это не просто желание доказать силу, или когда тебе какой-нибудь придурок в таверне, кувшин эля на новые штаны вылил, и ты аж прям трясёшься, как его за это убить хочешь. Нет, вызов «по последнему праву» — ещё обосновать надо. И "добро" на него от местного начальства, в нашем случае — герцога Георга Трэя, получить.
Принудить к подобному поединку непросто. Ведь, вроде бы, главное, чтобы оба участника согласились…. А если нет? Однако ж, не для того кривду творят, чтобы что-то доказывать. Вот и обращается пострадавший к лорду за разрешением обличить подлеца. А тот, оценив ситуацию субъективно, может разрешение на поединок дать… или отказать, если посчитает бузу беспочвенной. Последний рубеж истины, когда прямых доказательств не хватает. Древняя традиция, еще живая в медвежьих уголках заснеженной Норады и заштатных колониях на новых землях. Суть её в том, что любой, в том числе, и простолюдин, может вызвать на бой неравного по сословию. Даже человека, обличённого властью и богатством, в случае, если тот виновен в подлом убийстве или задета честь семьи вызывающего. Это касается насилия над теми, кто не может дать отпор вооружённой рукой, или же убийства без возможности к сопротивлению. Своеобразный вызов на суд, где обвиняющий приглашает в свидетели представителя власти, а в качестве судьи, помогающего исполнить приговор, видит Бога, или же Родового Покровителя — в землях, где свет Всеблагого ещё не полностью вытеснил древние культы. В редких случаях, когда для такого поединка нужна магическая арена, а вызывающий не может оплатить услуги мага наблюдателя, расходы берет на себя герцог. В отличие от северных варваров, просвещённым городским жителям не придёт в голову бросать вызов воину, колдуну, или аристократу, итог уж слишком очевиден. Но, имеющие познания о дуэльном кодексе, иногда используют древнюю формулу. Если, конечно, смогут её обосновать. Говорят, проигрыш более сильного противника в этих поединках случается чаще, чем в обычных дуэлях. От того и не любят поединок «по последнему праву». Опытный воин — под орех разделает новичка, магистр стихий — превратит в прах и кровавые ошмётки бывалого воина, магистр разума…. Без амулетов, ограждающих от прямого ментального воздействия, устоять против «мозголома» мало кто сможет. Кроме другого, такого же, «мозголома». Раньше вызов «по последнему праву» — «божьей правдой» называли.
Обычно, если не поделившие что-то люди решили биться с применением магии, заходят двое — выходит один. Или ни одного, как повезёт. Будь то талантливый маг, сплетающий боевые заклятья в своем мозгу, или самый обыкновенный наёмник, увешанный боевыми артефактами, как пёс блохами, биться они будут только на арене.
Внести деньги должен вызывающий, в данном случае — это я. То, что уцелеет на трупе врага — собственность победителя. То-то Эмиль недоволен моей скромностью, да вот, не жаль его, совсем. Время проведения поединка уточняется у градоправителя. Он обращается к герцогу, чтобы владетель выделил мага-наблюдателя, следящего за безопасностью поединка для жителей города.
На практике, церемониал давно сократили. Никто в ратушу не бегает, и герцога по пустякам не теребит. Хотя, конечно, посмотреть на редкое зрелище приглашают. Потом архи-магистр Евсей даёт мне ректорское поручение: проверить охранные артефакты и взвести плетение защиты к оговоренному времени. Ну, и отследить, чтобы очередной «праздник смерти» прошёл без накладок. Проклятья посмертные деактивировать, личные вещи изъять и описать, если больше некому, протокол составить, ну, и прочие мелочи.
Неаппетитные последствия высокой магии — убирают подопечные стражников. Обычно, это хулиганьё, попавшееся на мелких правонарушениях и получившее от городского судьи несколько дней общественно-полезных работ.
Но сегодня — суета обошла стороной, потому как, выдалось срочное дело — доказать своё право вызвать мэтра Эмиля, главу представительства торгового дома Караена на Розетте. Доказать лорду Георгу причастность уважаемого в городе купца к похищению и убийству моей жены, достоверно так и не удалось. Несмотря на поручительство архимага Евсея, ректора коллегии, и моего непосредственного руководителя — магистра Шиндака, герцог не поверил в виновность мэтра. Или сделал вид, что не поверил. …Способность мага разума перед смертью понять, откуда она придёт, дабы сообщить об этом близкому человеку, обладающему талантом, много раз была описана в книгах. И дважды подвергалась критическому научному разбору. Среди мудрых из башен «Си-Ом» и других магических школ ближайших миров, подобный феномен давно не считался чем-то удивительным или необычным. Однако, такая ментальная связь не имеет способов проверки. Будь я травником, артефактором, шаманом, или магистром любой другой стихии, кроме разума, независимый специалист мог бы проверить мои слова на истинность. Но, будучи магистром стихии разума, я сам могу повлиять на точность проверки. На что и обратил внимание мой оппонент, доказывая герцогу, что мои показания не могут считаться доказательством его вины. И, как итог нашей тяжбы — я вызвал Эмиля на поединок по последнему праву. Перед этим, ещё имея некие заблуждения насчёт торговой гильдии, я лично явился к их главе. Тогда я плохо понимал, с кем предстоит иметь дело…
* * *
Двое суток отчаянных поисков по городу ничего не дали. Поставленная на уши городская стража, магистр Телиньи, наш главный водник, страшно матерящийся и отфыркивающийся, всплывший из залива к причальной стенке с целым десятком утопленников разной свежести. Поиск сильно «порадовал» стражу, но Юкки в заливе магистр не нашёл.
Алиена, городская метресса-палач, единственный официальный некромант на территории Розетты, и также, единственный, насколько мне известно, магистр с иномирным образованием в нашем городе, ради меня уничтожила полугодовой запас своих специфических артефактов-накопителей силы. Хорошо хоть, ингредиенты для её неаппетитных ритуалов, местные и заезжие висельники поставляли в избытке. И, о чудо, среди мёртвых Юкки не оказалось.
Самая простая и логичная мысль — получить направление на кровь, благо, в коллегии, все обучающиеся и преподающие, эту субстанцию сдают в обязательном порядке, ни к чему не привела. Где бы не находилась моя любимая, прямой магический поиск был к ней блокирован. Никакие корабли, в эти двое суток, бухту не покидали, а храмов на острове нет, я встал в тупик. И, даже, обращался лично к владетелю Древних Слэйду, дом которого находится в порту. Благо, был знаком с его семьёй, но там лишь подтвердили, что на их территории Юкки нет. А потом, когда лихорадочные поиски, наконец, сменились кратким сонным забытьём, ко мне явилась жена.
Во сне она была не одета. Её миниатюрная, ладная фигурка, со всеми нежно любимыми холмиками, не вызвала обычного, при подобном «явлении», мужского желания, возможно, оттого, что огромные,
