Ведьмы и враг - Барб Хенди
В целом, их жизнь значительно улучшилась.
И все же… Было несколько сюрпризов, таких как покровители, такие как мастер Колби. Селин не могла не выразить соболезнования тем, кто пострадал, и у многих людей в Сеоне были свободные деньги.
К сожалению, у некоторых из них не было абсолютно ничего лучшего, чем навещать ее несколько раз в неделю, чтобы рассказать ей о своих болях, болячках и проблемах с различной пищей и трудностях со сном. Ее всегда можно было найти здесь, и она стала чем-то вроде мишени.
Эти клиенты хорошо платили ей, но в некоторых случаях ей начинало казаться, что ей платят за ее компанию, а не за ее навыки аптекаря, и она не совсем понимала, что с этим делать.
Возможно, ей нужно было быть немного менее отзывчивой и немного более деловой? Перспектива казалась недоброй.
Мастер Колби придвинулся ближе. «И у меня кишечник болит», — прошептал он заговорщицким тоном.
Селин собралась с духом. Так больше продолжаться не могло.
Хотя теперь она была достаточно близко, чтобы коснуться его, она этого не сделала.
«Ты ел сыр и пил спиртное за ужином вчера вечером?» — спросила она.
Он удивленно моргнул. Хотя она советовала ему по разным вопросам не есть и не пить, она никогда раньше не подходила к этой теме так прямолинейно.
«Ну…», - пробормотал он, сбитый с толку отсутствием у нее жалости.
Внутри она чувствовала себя ужасно из-за того, что сделала это, но это было необходимо, если что-то должно было измениться. Лето закончилось, наступила осень, и Селин придется потратить много времени на сбор трав и лепестков роз, чтобы подготовить медикаменты для деревни на предстоящую зиму. Скоро она будет ухаживать за людьми с кашлем и лихорадкой.
Прежде чем мастер Колби смог продолжить, она сказала: «Ваш кишечник уже не может нормально переваривать сыр, жирное масло и крепкие спиртные напитки. Если вы будете придерживаться овощей, хлеба и запеченного мяса или рыбы, я обещаю, что скоро вы почувствуете себя лучше. Если вам нужно выпить что-то помимо воды или чая, выпейте немного вина во время еды… возможно, всего полбокала. Продолжайте с несколькими ложками можжевелового масла, которое я отправила вам домой, чтобы защитить ваш желудок.»
Он снова моргнул. «Но боль сильная, прямо здесь». Он приподнял левую сторону рубашки.
«Мастер Колби», — сказала она, не глядя на его обнаженный бок. «Я дал вам лучший из возможных советов. Это зависит от вас, чтобы следовать моим советам. Попробуйте мои предложения, по крайней мере, в течение четырех дней, и если вам не станет лучше, приходите ко мне». Она отошла. «А теперь, если вы меня извините, мне действительно нужно закончить приготовление этой мази».
Ее тон был решительным, и теперь он смотрел на нее так, словно она каким-то образом предала его. «Я не плачу за советы о том, что мне следует питаться», — огрызнулся он.
«Конечно, нет. Всего хорошего.» Она подошла к двери и открыла ее.
Рассерженный — и, возможно, обиженный — он повернулся и, шаркая ногами, вышел из магазина.
Селин вздохнула, все еще сожалея о том, что обошлась с ним так холодно, но без колебаний закрыла дверь и вернулась к работе над мазью. Люди, как правило, сжигали себя гораздо чаще зимой, чем летом — из — за того, что разводили больше костров, — и ей нужно было быть готовой.
* *
Эмили Фэйв возвращалась с рынка, неся свежий хлеб и мешок осенних груш. Она почти добралась до своего дома, аптеки «Бетони и Бук», когда увидела, кто входит в парадную дверь — старый мастер Колби, — и замерла.
«Только не снова», - пробормотала она, оглядываясь в поисках места, где можно было бы спрятаться.
Она не войдет туда, пока он не уйдет. Почему Селин мирилась с некоторыми из этих людей, оставалось загадкой. Ну… Некоторые из них хорошо платили, но не то чтобы сестры так сильно нуждались в деньгах.
Вместо того, чтобы прятаться, Эмили решила продолжить путь по улице, прогуливаясь, как будто она никогда не останавливалась. Она немного походила вокруг, а потом возвращалась. По правде говоря, ей нравилось бывать на свежем воздухе на красочных улицах Сеоне.
Но она действительно хотела, чтобы Селин научилась быть немного более жесткой с некоторыми людьми, которые пользовались ее добротой. Казалось, что, несмотря ни на что, Селин всегда могла, по крайней мере, притвориться сочувствующей.
Как она это делает?
Эмили и Селин почти полностью зависели друг от друга с тех пор, как осиротели, когда Селин было пятнадцать, а Эмили двенадцать. Но они не были похожи ни по темпераменту, ни по внешности.
У них обоих были лавандовые глаза матери, и только.
Недавно отпраздновав свое восемнадцатилетие, Эмили была еще ниже ростом, чем Селин. Но там, где Селин была хрупкой, в телосложении Эмили чувствовался намек на силу и мускулатуру. Она презирала платья и всегда носила бриджи, мужскую рубашку, парусиновую куртку и ботинки. Она унаследовала прямые черные волосы их отца, которые она подстригла в прическу, которая свисала почти до плеч. На левом бедре у нее был кинжал в ножнах, которым она умела пользоваться, и она держала короткий меч в магазине, но обычно она не носила его в деревне, так как в этом не было необходимости.
Большинство людей находили ее немного странной, но ей было все равно.
Прошлой весной она и Селин переехали сюда жить, когда доказали свою полезность принцу Антону, который правил замком Сеоне и шестью окружающими его файфами. Обе сестры обладали уникальным «даром». Селин могла читать будущее человека — просто прикоснувшись к нему — а Эмили могла читать прошлое человека.
Не раз принц Антон полагался на эти способности, чтобы найти убийц или любого, кто мог представлять угрозу для его народа.
Однако… конец лета и начало осени были довольно тихими, предлагая сестрам отсрочку, и после их последнего приключения с принцем Антоном Эмили была рада, что Селин немного успокоилась. Большинство вещей, которые их просили решить, касались крови, смерти и безумия.
Селин часто требовалось время, чтобы прийти в себя после этого.
Размахивая пакетом
