Великий вождь Арис (СИ) - Эм Рина

Арис занял свое место на помосте, возвышаясь над гудящей оргией. И вдруг воины закричали в сотни глоток, славя своего вождя, Ариса, сына Мауро Смелого!

— Слава Арису, смелому, могучему, будущему вождю северных кочевников!

Бако сунул ему в руку рог с вином:

— Еще одно лето и ты поведешь нас на столицу янгов! Их царство падет. Царь Лаодокий сбежал из страха перед тобой и их города теперь падают к ногам, как спелые орехи осенью! Янги уже сдались и это ты, Арис, принес нам победу!

— Арис, великий воин! — орали воины.

— Арис бросается в бой первым и убирает меч, лишь когда сдох последний враг!

Младший шаман, напившийся настоя, влез на повозку и кричал, будто видел сон наяву:

— Духи сказали мне: Ариса ждут невиданные дела! Даже Мауро только подивится делам своего сына, Ариса, когда придет его время!

Сам Арис молча слушал, понемногу прихлебывая из рога. Последнее время вино странно действовало — стоило выпить чуть больше, в него точно вселялся демон. Вино не тушило больше ярость, которая жгла его изнутри, наоборот, разжигало ее сильнее.

Пленницы Патрата, испуганно оглядываясь по сторонам вынесли добычу. Вещи, ткани, золото и камни разложили перед помостом Ариса. Но прежде, чем приступили к дележу, явился вестник:

— О великий Арис! Янги из Катсы прислали послов!

— Катса — соседний город, — наклонившись сообщил ему Антор, — немного больше Патрата.

Арис кивнул и сказал вестнику:

— Хорошо. Убейте их.

— Но они старики! Их головы белы как снег, — возразил вестник.

Арис усмехнулся и покачал головой:

— Коварные янги! Они знают, что для нас нет худшего позора, чем убить слабого и беззащитного! Мы щадим беспомощных стариков. Мы щадим женщин и детей, в отличии от них — трусливых и подлых! И теперь они шлют к нам стариков послами! Что ж! Я смогу достойно встретить их!

Легко поднявшись с меховых шкур и отбросив рог с вином на гору добычи, Арис зашагал ко входу в лагерь. Многие последовали за ним.

Там, где заканчивались шатры, его ждали трое — два старика и старуха с головами, похожими на июньские одуванчики. Они были так стары, что их лица походили на иссохшую землю — все в морщинах и трещинах.

Остановившись в трех шагах от послов, Арис хмуро сказал:

— В землях янгов закончились мужчины, раз послами приходят древние старцы⁈ — он оглянулся, и люди за спиной закричали, засвистели.

Старики попятились. Лица их были бледнели на глазах. Но старуха ни сделала ни шагу назад. Дребезжащим, как стекло, голосом она сказала:

— Великий Арис, сын племени северных кочевников! Мы пришли к тебе, что бы предложить мир и богатые дары! Мы просим тебя не нападать на наш город — он мал и не богат. Все, что ты захочешь забрать мы и так отдадим тебе!

— Вот в чем низость янгов! — Арис повернулся к старикам спиной, — Я не позволил бы мужчине говорить мне в лицо подобные слова! Лишь безумец может сказать мне, что между янгами и кочевниками возможен мир! Но они прислали стариков, чтобы я выслушал их подлые речи!

Воины снова закричали:

— Позор! Позор трусливым янгам!

Арис повернулся к старикам и подошел так близко, что буквально навис над ними:

— Идите назад и скажите: сегодня я взял Патрат, но не пройдет и недели, как я буду в Катсе и разрушу ее; я сам возьму все, что захочу! Ваши мужчины умрут, а женщины станут рожать детей для нас, и янгов больше не будет!

— Тогда почему бы тебе не убить и нас? — тихо спросила старуха, — Какая разница, ведь мы умрем зимой от голода!

Арис едва расслышал что она сказала из-за гула голосов и ударов мечей по щитам вокруг.

Удивившись про себя ее мужеству, он ответил:

— Я отвечаю только за судьбу своего племени, но не вашего трусливого и подлого народа!

Он хотел уйти, но старуха спросила:

— Почему ты все время обвиняешь наш народ в подлости и трусости? И в нашем народе позорны те же деяния, что и у вас, о вождь. Я не знаю, кого из нас ты обвиняешь в подобном, но нельзя же из-за одной паршивой овцы губить все стадо!

Весь дрожа от ярости он повернулся назад:

— Благодари богов, что ты стара и я не могу убить тебя! Никогда! Никогда не будет мира между нами и вашим подлым племенем! Никогда!

4

Как и обещал Арис, ровно через неделю они пришли к воротам Катсы, разбили и сожгли её.

Было достаточно тепло, первые листья едва легли на землю желтым ковром и от Катсы Арис повернул на запад и еще пол месяца северные кочевники разоряли земли янгов, нигде не встречая хоть сколь серьезного сопротивления.

После Патрата и Катсы пришел черед мелких поселений. Дождей было мало, дома горели хорошо и шатры, и одежда воинов насквозь пропиталась дымом пожарищ. Запах этого дыма был совсем не похож на запах костров в родном стойбище. Тот дым пах домом, и пищей, а от этого несло тревогой и тоской.

На рассвете, в чистом утреннем воздухе, он становился особенно заметным. Им пропиталось все — войлочные стены шатров, одежда, развешанная на колышках и даже войлочная скатка, на которой спал Арис.

А потом пошли долгие, осенние дожди. Повозки, полные добычи, едва ползли; порой весь день уходил на то, чтобы вытаскивать их из грязи и чинить. Пора было возвращаться, но Арис все никак не мог отдать приказ сворачивать домой.

Только когда несколько лошадей завязли по самое брюхо, а воз, который они тащили так и не удалось достать, он велел поворачивать. Ничего. Зима пройдет быстро. На будущий год он закончит дело. И тогда… тогда, он может быть, обретет покой.

5

Потоки дождя размыли дорогу так, что она превратилась в непроходимое болото. Пришлось объезжать по полю, подстилая ветки под колеса. Двигались медленно, со скоростью бредущего старика. Арис, отпустив поводья, качался в седле, равнодушно следя, как мимо проходит войско. Бако и Антор — его правая и левая рука, как два молчаливых призрака, маячили за спиной.

— Когда начинают лить дожди, сердце гложет тоска. А когда приходит весна, сердце поет от радости. Почему? — услышал Арис голос Антора и кивнул. Сквозь завесу дождя и правда все выглядело уныло.

— Когда приходят дожди, Лара ложится спать. Поэтому всем грустно, — ответил Бако. — Лара — богиня веселья.

— Лара — начало жизни и богиня леса, — возразил Антор, — кто сказал тебе, что она богиня веселья⁈

— Отец говорит, что Лара богиня веселья! — возразил Бако сердито.

— Ты глуп и не понял своего отца, — со смешком ответил Антор. — Твой отец хотел сказать, что Лара — богиня весны!

— Откуда ты знаешь, что хотел сказать мой отец⁈ — возмутился Бако.

Арис иногда представлял Бако похожим на упрямого быка, которого невозможно развернуть. Сколько не старайся, будет переть напролом, сметая рогами все на своем пути. В то время, как Антор представлялся ему похожим на воздушный поток. Верткий, способный превратиться в разрушительный ураган в одну минуту.

Когда пришло время и Арис, как старший сын вождя, должен был объявить кто станет его руками, именно Антора он хотел видеть своей правой рукой, а Бако — левой. Он бы так и сделал, если б не отец…

Мауро сказал, что правой рукой нужно объявить Бако, старшего сына из клана Приволов. А для Антора, не имеющего семьи и поддержки клана, стать даже левой рукой завидная доля.

Еще Мауро сказал, что если б не упорство Ариса, он бы не позволил Антору стать и левой рукой. Что лишь глупый вождь приближает к себе безродных. Что видимо северных кочевников ждут дурные времена с таким вождем и что…

— Хватит! — крикнул Арис. — Довольно! Мне надоели ваши перепалки!

Бако и Антор растерянно переглянулись. Арис подхватил повод, конь встал на дыбы и помчался вдоль рядов телег. Комья грязи полетели в стороны. Бако и Антор последовали за ним.