Терри Гудкайнд - Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших [вcтавлен проп. отр.]

— Он умер быстро. И мне должна быть дарована такая же быстрая смерть! Это неправильно!

— Неправильно? Что действительно неправильно, — с жутким спокойствием произнесла Верна, — так это что твоя мать вообще раздвинула ноги для твоего отца. И теперь мы несколько запоздало, но исправим ее ошибку. Что действительно неправильно, так это что хороший и добрый человек погиб от руки ничтожной мелкой трусливой гадины, настолько лишенной здравого смысла, что неспособна распознать ложь, которую теперь выплескивает на нас. Ты хочешь обменять свою жизнь на ту, что ты забрал? Жаждешь умереть за дело, которое по глупости считаешь благородным? Ты получишь то, что хочешь, молодой человек. Но прежде чем умрешь, ты полностью осознаешь, что именно отдаешь, насколько ценна твоя жизнь и как глупо растрачена. И в конечном итоге начнешь жалеть, что мать тебя вообще породила на свет, так же сильно, как сожалеем об этом мы.

Верна обвела решительным взглядом молча наблюдавшую группу.

— Такова моя воля. Пожалуйста, проследите, чтобы она была выполнена.

— Тогда позволь это сделать мне, — шагнула вперед Кара. На ее суровом лице не было и намека на милосердие. — Я лучше всех справлюсь с поставленной тобой задачей, Верна.

Сопляк истерически расхохотался.

— Баба? Вы все считаете, что какая-то здоровенная блондинистая сучка преподаст мне урок? Вы все и впрямь такие психи, как мне говорили!

Верна кивнула.

— Буду тебе обязана, Кара. — Она повернулась, чтобы уйти, но задержалась. — Не позволяй ему умереть до утра, пока я не приду, чтобы присутствовать при этом. Я хочу посмотреть ему в глаза и увидеть, пришел ли этот юноша к пониманию реальности, что жизнь вообще — штука несправедливая, прежде чем расстанется со своей жизнью ни за грош и за то, что является частью великого зла.

— Обещаю тебе, — мягко проговорила Кара, — хоть для тебя в твоей скорби эта ночь покажется вечностью, для него она будет гораздо длинней.

Верна лишь на ходу благодарно коснулась руки Кары. Когда Верна растворилась в ночи, Кара повернулась к Кэлен.

— Мне понадобится палатка. Не стоит никому видеть, что я с ним делаю. Достаточно будет его воплей.

— Как пожелаешь.

— Мать-Исповедница! — Юнец отчаянно вырывался, но солдаты держали крепко. — Если ты такая добрая, как заявляешь, то прояви милосердие!

С губ юнца свисала слюна, он тяжело дышал.

— Я и проявляю, — ответила Кэлен. — Я позволяю тебе понести то наказание, что вынесла тебе Верна, а не то, которому подвергла бы тебя я.

Кара, щелкнув пальцами, указала на парня и двинулась прочь. Солдаты поволокли верещащего юнца следом за ней.

— А что с остальными, которых мы поймали? — спросил генерал у Кэлен.

Кэлен направилась к своей палатке.

— Перережьте им глотки.

Глава 62

Кэлен села, когда поняла, что больше не слышит отдаленных воплей. До рассвета еще было далеко. Может, у него неожиданно отказало сердце?

Нет, Кара — Морд-Сит, отлично обученная своему делу. Кэлен лежала полностью одетая на кровати, слушала душераздирающие крики, переживала за Верну и тосковала по Уоррену. Кэлен иногда покрывалась испариной — когда думала о том, как Ричард однажды перенес воздействие эйджила Морд-Сит.

Чтобы прогнать непрошеные жуткие картинки, она смотрела на «Сильную духом». Свисавшая на веревке лампа освещала резную фигурку теплым светом, грациозные линии развевающегося платья, сжатые кулаки и гордо вскинутую голову. Сколько бы Кэлен ни смотрела на статуэтку, ей никогда не надоедало. Всякий раз это было потрясение.

Ричард предпочел так смотреть на жизнь, вместо того чтобы поддаться горечи. Погрязни он в разочаровании и горечи, это только лишило бы его способности испытывать счастье.

Кэлен услышала снаружи какой-то шум. Не успела она вскочить, как в проем отдернутого полога просунулась голова Кары. Голубые глаза Морд-Сит сверкали смертельной яростью. Она вошла в палатку, волоча за волосы мальчишку. Того трясло и он судорожно моргал, кровь заливала ему глаза.

Скрипнув зубами, Кара швырнула его вперед. Он рухнул в грязь у ног Кэлен.

— В чем дело? — спросила Кэлен.

Выражение глаз Кары показывало, что она на грани тотального бешенства, едва владеет собой, в ней мало что осталось человеческого. Она практически являла собой живое воплощение того, что называлось одни словом: безумие.

Опустившись на колени. Кара схватила юнца за волосы. Рванув ему голову назад, она притиснула его к своему алому кожаному облачению и прижала эйджил к горлу. Тот задохнулся и закашлял. Изо рта хлынула кровь.

— Скажи ей! — прорычала Кара. Он, словно сдаваясь, поднял руки.

— Я его знаю! Я его знаю!

Кэлен хмуро поглядела на испуганного юнца.

— Кого ты знаешь?

— Ричарда Сайфера! Я знаю Ричарда Сайфера! И его жену, Никки!

Кэлен показалось, что мир рухнул. Под тяжестью этого мира она опустилась на колени перед подопечным Кары.

— Как тебя зовут?

— Гейди! Я Гейди!

Кара прижала эйджил к его спине, он дико заорал. Она с размаху ударила его лицом в землю. — Кара, погоди, — вытянула руку Кэлен. — Нам надо с ним поговорить.

— Знаю. Я просто забочусь о том, чтобы он захотел с нами говорить.

Кэлен еще никогда не видела Кару такой… распоясавшейся. Она не просто выполняла просьбу Верны. Для Кары это дело имело личный оттенок. Уоррен ей нравился, но, что было куда хуже для Гейди, в Ричарде заключалась жизнь Кары. Морд-Сит снова подняла юнца. Из сломанного носа текла кровь. Когда свет упал на Кару, Кэлен заметила блестящую на красной коже кровь.

— А теперь я желаю, чтобы ты рассказал Матери-Исповеднице все, что знаешь.

Хныча, он закивал, не успела Кара даже договорить, приказ.

— Я жил там… куда они приехали. Я жил там, где Ричард с женой…

— С Никки, — поправила Кэлен.

— Да, с Никки. — Он не понимал, что она имеет в виду. — Они поселились в комнате в нашем доме. Мне с моими друзьями он не понравился. А потом Камиль с Набби начали с ним разговаривать. И Ричард начал им нравиться. Я разозлился…

Он так заикался, что никак не мог договорить. Схватив его за скользкий от крови подбородок, Кэлен потрясла его голову.

— Говори! Или я прикажу Каре начать все заново!

— Я не знаю, что говорить, что вам нужно, — прохныкал он.

— Все, что тебе известно о нем и Никки! Все! — проорала Кэлен в дюймах от его лица.

— Расскажи остальное, — проговорила Кара ему на ухо, вздергивая его на ноги.

Кэлен поднялась следом, боясь пропустить хоть одно драгоценное слово.