Робин Хобб - Судьба Шута
– О, это замечательная кобыла! – воскликнул Чивэл, и я последовал за ним, чтобы взглянуть на Малту. Мы прошли мимо Грубияна, жеребца-четырехлетки, которого Чивэл хотел скрестить с ней, если бы не воля отца. И еще я подошел к Радди. Мне показалось, что старый жеребец почти меня вспомнил. Он подошел и прижался головой к моему плечу.
– Наверное, это будет его последний жеребенок, – тихо сказал я. – Полагаю, Баррич хотел использовать последний шанс еще раз скрестить две эти линии. В свое время Радди был замечательным жеребцом.
– Я смутно помню, как он у нас появился. Какая-то женщина спустилась с холма с двумя лошадями и передала их отцу. Тогда у нас даже не было хлева, не говоря уж о конюшне. Папа вынес все дрова из сарая в ту ночь, чтобы лошадям не пришлось остаться под открытым небом.
– Могу спорить, что Радди был рад видеть твоего отца.
Чивэл недоуменно посмотрел на меня.
– Так ты не знал, что он много лет назад принадлежал Барричу? Верити дал твоему отцу возможность выбрать из двухлеток. И Баррич выбрал Радди. Он знал жеребца с самого рождения. В ту ночь, когда королеве пришлось бежать из Баккипа, спасая свою жизнь, Баррич посадил ее именно на него. И Радди благополучно доставил ее в Горное Королевство.
Мои слова произвели на Чивэл а впечатление.
– Я ничего об этом не знал. Папа редко рассказывал о Баккипе.
Кончилось тем, что я остался помогать убирать навоз и кормить лошадей. Я рассказал мальчику о тех его лошадях, которых знал раньше, а Чивэл с вполне объяснимой гордостью показывал мне конюшню. Он отлично справлялся с работой, и я так ему и сказал. Чивэл показал мне кобылу, у которой гноилось копыто, – она уже поправилась, а затем мы добрались до коровы и дюжины цыплят.
К тому моменту, когда мы направились к дому вместе с остальными мальчишками, я успел со всеми познакомиться.
– Мама, у нас гость, – крикнул Чивэл, распахивая дверь.
Я стряхнул снег и навоз с сапог и вошел в дом вслед за ним.
Она уже знала о моем приезде. Щеки Молли раскраснелись, она успела пригладить короткие волосы. Заметив, что я смотрю на нее, она бессознательно подняла руку, чтобы их поправить. Мы оба тут же вспомнили причину, по которой ей пришлось обрезать волосы, и тень Баррича встала между нами.
– Ну, я закончил работу и ухожу к Стаффманам, – заявил Чивэл, прежде чем я успел поздороваться с Молли.
– Я с тобой! Мне так хочется посмотреть на Кип и поиграть со щенками, – вмешался Хирс.
Молли наклонилась к мальчику.
– Ты не можешь всякий раз сопровождать Чивэла, когда он идет к своей девушке.
– Сегодня может, – неожиданно предложил Чивэл и бросил на меня быстрый взгляд, словно хотел убедиться, что я понял, какую услугу он мне оказывает. – Я посажу его у себя за спиной; его пони не сможет бежать по такому глубокому снегу. Поторопись Хирс, я не стану тебя ждать.
– Хочешь чая, Фитц? Ты не замерз?
– Честно говоря, работа в конюшне помогает быстро согреться. Но от чая не откажусь.
– Мальчишки заставили тебя работать в конюшне? Ах, Чив, он же гость!
– Он умеет обращаться с лопатой, – заметил Чивэл, и это был комплимент. – Давай скорей, Хирс, я не собираюсь целый день тебя ждать.
Наступило несколько минут суматохи. Должно быть, подобная суета всегда происходит, когда надо отправить куда-нибудь шестилетнего ребенка, поскольку удивила она только меня. По сравнению с этим переполохом даже казармы стражников были спокойным местом. К тому моменту, когда Чивэл и Хирс ушли, Стеди успел сбежать на чердак, а Джаст и Нимбл устроились за столом. Нимбл делал вид, что чистит ногти, а Джаст откровенно меня разглядывал.
– Фитц, пожалуйста, присядь. Нимбл, подвинься немного. Джаст, принеси дров, – раздала указания Молли.
– Ты специально меня отсылаешь!
– Какой ты проницательный! А теперь ступай. Нимбл, ты вполне можешь ему помочь. Отряхни дрова от снега и перенеси их в сарай, чтобы они немного подсохли.
Оба вышли из дома, всем своим видом выражая протест. Когда дверь за ними закрылась, Молли глубоко вздохнула, потом сняла чайник с огня, вылила закипевшую воду в большой сосуд, куда уже успела насыпать чай. Затем она достала чашки и баночку с медом и уселась напротив меня.
– Здравствуй, – сказал я.
– Здравствуй, – с улыбкой ответила она.
– Я спросил Неттл, не хочет ли она поехать со мной, но она отказалась покинуть замок в такую метель.
– Не могу ее винить. И мне кажется, что ей стало трудно возвращаться домой. Здесь все гораздо скромнее, чем в замке.
– Вы можете перебраться в Ивовый Лес. Ты же знаешь, теперь он принадлежит тебе.
– Я знаю. – По ее лицу пробежала тень, и я пожалел, что упомянул о поместье. – Но это будут слишком большие перемены – прошло так мало времени… Мальчики еще только начинают привыкать к мысли, что их отец никогда не вернется. К тому же Чивэл влюблен.
– Мне кажется, он еще слишком юн, – осторожно заметил я.
– Он молодой человек с большими владениями. Еще одна женщина в доме нам не помешает. Да и чего ему ждать, если он нашел девушку, которая его любит? – добавила она.
Я не нашелся что возразить, и Молли сказала:
– Если они поженятся, не думаю, что Трифт захочет далеко уезжать от родителей. Она очень близка с сестрой.
– Понятно. – И до меня вдруг дошло, что Молли уже давно не девушка, которую я могу увести к себе из отцовского дома. Она стала центром этого мира, обзавелась многочисленными корнями и связями.
– Жизнь – сложная штука, не так ли? – сказала она, увидев, что я молчу.
Я посмотрел на нее, на унылое темное платье. Руки Молли больше не были гладкими и тонкими; на лице появились морщинки. Годы округлили ее тело. Она перестала быть убегающей от меня по берегу девушкой в красной юбке.
– Ничего в жизни я не хотел так, как тебя.
– Фитц! – воскликнула она, бросив взгляд в сторону чердака, и только тут я сообразил, что произнес эти слова вслух.
Молли густо покраснела и закрыла лицо ладонями.
– Извини, – сказал я. – Еще слишком рано. Ты сама мне об этом говорила. И я буду ждать. Столько, сколько ты посчитаешь нужным. Просто я хочу, чтобы ты знала: я жду.
Я увидел, как она сглотнула.
– Не знаю, сколько тебе придется ждать, – севшим голосом ответила Молли.
– Не имеет значения. – Я протянул к ней руку и положил ладонью вверх на стол.
После некоторых колебаний она накрыла мою руку своей. И мы сидели так до тех пор, пока не вернулись мальчишки с дровами и Молли не принялась их ругать за то, что они не вытерли ноги.
Я провел у них почти весь день. Мы пили чай, и я говорил о Неттл и ее заботах, а мальчикам я рассказал несколько историй о Барриче. Однако еще до возвращения Чивэла и Хирса я оседлал Вороную и распрощался с ними. Молли вышла попрощаться и поцеловать меня. В щеку. На обратную дорогу в Баккип я потратил три дня.
Риддл продолжал возить мои письма. Все семейство приехало на Весеннюю ярмарку, и мне удалось потанцевать с Молли. Никогда прежде мы с ней не танцевали, да и сам я не пытался танцевать много лет. Затем я пригласил Неттл, которая после танца попросила меня никогда больше этого не делать. Однако она улыбнулась.
В начале весны я повидался с Недом. Они с Сотангом заглянули в Бакк перед началом летнего путешествия. Нед стал выше и стройнее, и мне показалось, что он доволен своей новой жизнью. Он многое повидал в Бернсе и теперь собирался посетить Риппон и Шокс. Он написал две собственные песни, обе получились веселыми и имели успех, когда он исполнил их на выступлении молодых менестрелей. Позднее в Баккип приехали Уэб со Свифтом. Мальчик заметно раздался в плечах и стал более серьезным. Уэб остановился в замке, а Свифт отправился домой, чтобы провести неделю с семьей. Он вернулся в Баккип с сообщением, что через три месяца состоится свадьба Чивэла.
Я отправился на свадьбу. Когда Чивэл стоял рядом с Трифт, а она краснела и улыбалась, смущенно опустив глаза, мной овладела зависть. У них все получилось так просто. Они встретились, полюбили друг друга и поженились. Я подозревал, что не пройдет и года, как у них появится ребенок. А я мог лишь коснуться руки Молли и поцеловать ее в щеку.
Лето выдалось удивительно жарким и удачным. Эллиана забеременела, и все Шесть Герцогств возбужденно обсуждали радостную новость. Все обещало обильный урожай. Моя Вороная выучила дорогу от Баккипа до домика Молли. Я помог Чивэлу подвести балки для строительства дополнительных комнат и наблюдал, как Молли и Трифт вместе занимаются хозяйством. Молли легко двигалась по комнате, выполняя мелкую работу, я видел, как она смеется, помешивая похлебку, как убирает с лица пряди отросших волос. Меня переполняло такое сильное желание, какого я не испытывал лет с пятнадцати. Ночью я не мог спать, а когда мне удавалось заснуть, был вынужден охранять свои сны. Я мог видеть Молли и говорить с ней, но мы всякий раз находились в доме Баррича и в окружении его сыновей. У меня складывалось впечатление, что в ее жизни нет для меня места, и чем дальше, тем больше я уставал от этого.
