Кира Измайлова - Случай из практики-2

— Фло… — капитан удержал меня за руку. — Я когда-то сказал вам, а вы не поверили. Мальчишкам верить нельзя точно так же, как и магам: сегодня они говорят одно, завтра другое… Поэтому я хочу повторить сейчас, Фло. Я…

— Нет, — я закрыла ему рот ладонью. — Вы ничего не будете говорить сейчас, Лауринь. Если нам удастся задуманное, тогда хоть уши мне прожужжите, я слова против не скажу. Но сейчас — молчите! Прошу вас!

— Хорошо, — согласился он. — Я буду молчать, но…

Верно, этого я ему запретить не успела, да и не хотела, если честно. Как знать, может быть, это последний раз, когда Лауринь целует меня, когда я чувствую сухие обветренные губы, теплое дыхание… Может быть, мы вовсе больше не увидимся. Тогда, десять лет назад, всё было иначе: я знала, что вернусь, я знала, что оставляю Лауриня живым, и только от него зависело, сумеет ли он пробиться в жизни и уцелеть! Он сумел. Но теперь… Теперь нами играла чья-то злая воля, и нельзя было угадать, что она уготовит нам в следующий момент. Я готова была ко всему, но думать — думать об этом не хотела…

Глава 32. Лицом к лицу

Собирались молча: я придавала себе вид Фелиции Нойрен — спасибо Аю, что напомнила о кошмарных серьгах, без них образ оказался бы незавершенным! — Лауринь отдавал распоряжения своим людям и тоже переодевался. Удалось найти кое-какие гражданские вещи, и аккуратный подтянутый капитан превратился в того, кого и должен был изображать: молодого головореза, сопровождающего богатую торговку.

— Итуро заночевал в усадьбе, — сообщила я негромко, проверив, что видели мои вороны. — И сейчас еще там. Если поторопимся, застанем.

— Это в том случае, если он собирается оттуда уехать, — заметил капитан. Он взял коня одного из своих подчиненных, крепконогого метиса гнедой масти, а я пересела на своего мерина. Всё не так приметен, как желтая кобыла!

— Мы об этом узнаем, — заверила я и подхлестнула лошадь. — Вы что-нибудь знаете об этой усадьбе? Кто хозяин?

— Она переходила из рук в руки много раз, — ответил Лауринь. — Сейчас принадлежит какому-то неизвестному нейру, даже фамилию его местные перевирают! Возможно, получится установить по документам, но для этого придется вернуться в столицу.

— На это у нас времени нет, — хмыкнула я. Покосилась на капитана, вернее, на шпагу у него на перевязи. — А помните, Лауринь… Такейны когда-то овец разводили.

— Верно, — насторожился он, припомнив нашу вылазку в замок Такейн и, так сказать, импровизированный экскурс в историю этой семьи. — Полагаете, это тоже намек?

— И довольно прозрачный, — ответила я. — Адресованный участникам тех событий. Правда, рассчитан он на то, что мы знали о прошлом семьи Такейн, но…

— Об этом многие знали, — сказал капитан и помрачнел. — А что, если…

— Довольно болтать, — сказала я, и дальше мы ехали молча.

До усадьбы оставались считанные вессы, а мне ничего не шло в голову. Как быть? С чего начать? Я могу действовать по обстоятельствам, но… Я покосилась на Лауриня. Нужно было оставить его в деревне. Похоже, здешний знахарь ничего толком не умел: на бледных щеках капитана цвели алые пятна, видно, его лихорадило, да и кашель этот мне не нравился! Но поворачивать назад было поздно…

Вот и ограда. Нетронутый снег, только по не расчищенной дорожке — следы четырех лошадей. Явно вчерашние, это наш приятель Итуро пожаловал.

— Соберитесь, Лауринь, — сказала я сквозь зубы и рявкнула во всю глотку: — Э-эй! Хозяева! Есть кто живой?

Голос у меня такой, что лошади шарахаются, если прикрикнуть как следует, но во дворе царила полнейшая тишина.

Я присмотрелась: здание старинное, видно, несколько раз подвергалось всяческим новомодным переделкам, но основу владельцам испортить не удалось. Таких усадеб много в окрестностях столицы: иной дом не уступит замку, стены прочные, высокие, окна, что твои бойницы — хоть сейчас в осаду садись до самой весны! Там наверняка еще и подвалы глубоченные, чтобы припасы на год упрятать можно было…

— Вроде никого! — сказала я нарочито громко, спешиваясь.

— Странно, вон следы, — подхватил Лауринь.

— Видать, спят хозяева, — хмыкнула я. — Пошли-ка, взглянем, что там к чему!

— Это тебе не в чужую спальню ломиться! — удержал меня за локоть "муженек". — Совесть имей! Мало ли, не принимают люди гостей!..

— Так я уплачу, мигом примут, — пожала я плечами и только сделала шаг ко входу, как дверь распахнулась. На пороге показался старый знакомый. Значит, я не ошиблась… Чувство опасности прошлось когтистой лапкой вдоль хребта, и волосы встали бы дыбом, не будь они заплетены в косу и туго повязаны косынкой! — Ба! Кого я вижу!.. Вы тут какими судьбами?

— А вы? — так же удивленно спросил Анзимах Итуро, а это был он.

— А мы мимоходом, — сообщила я. — В мою усадебку в восьми вессах отсюда направляемся. Надоело у крестьян отдыхать, сил нет, вот, решила заглянуть — вдруг не отправят восвояси… А тут вы! Ну судьба просто нам встретиться!

— И правда что, — согласился Итуро. — Вы уж проходите, госпожа Нойрен, я сейчас слуг кликну, чтобы лошадьми занялись…

— А вы-то тут откуда взялись? — спросила я без обиняков. Мое фальшивое имя он помнит, уже неплохо!

— Так управляющий здешний — мой друг хороший, — усмехнулся Итуро. Удивительно, он уже немолод на вид, а улыбка, как у юноши, зубы белоснежные, все целы. — Вот, приехал к нему погостить, пока хозяев нет, а тут, говорят незадача какая-то, так он по деревням отправился… Жду сижу!

— И правда, не повезло! — посетовала я, покосившись на Лауриня. Тот только качнул головой, видимо, про управляющего ничего не знал. Или знал, но сказать сейчас не мог. Что бы мне заранее спросить! — Но уж двум путникам вы в крове не откажете, полагаю? Надолго мы вас не обременим, передохнем да дальше поедем… Неладно это: без хозяев в доме оставаться!

— И то правда, — кивнул Итуро. Сейчас он вел себя совсем не как владелец оружейной лавки, появилось в нем некое сдержанное достоинство как будто. А может, мне просто казалось… — Идемте, я как раз обедать собрался, и на вашу долю там хватит! Здесь мелочиться не привыкли…

Мы с Лауринем переглянулись: стоило вспомнить гостеприимство ведьмы Дараи! Она вот тоже… не мелочилась.

— Отлично! — воскликнула я, вспоминая о своей роли. — Эк мы удачно подоспели! А то бы тряслись до следующей деревни, а там опять всё то же: каша да солонина, и как живут только…

— Ну, здесь вас тоже особыми разносолами не порадуют, — усмехнулся Итуро, показывая нам дорогу. — Живут тут просто, без затей, что крестьяне, что господа, уж не обессудьте, госпожа Нарен.