Ричард Байерс - Нежить

— Все нормально, — произнес он. — Стоило бы наказать тебя за предательство, но ты мне всегда нравилась, да и пользы от тебя было немало. Я превращу тебя в лича, и тогда ты сможешь войти в новый совет зулкиров, который я собираю под своим руководством. Как тебе такая перспектива?

Её глаза закатились. Содрогнувшись, она зашарила пальцами по своей алой мантии в поисках потайного кармана с нужным ей талисманом. Но безуспешно — тело уже почти перестало ей подчиняться.

Сзасс Тэм сконцентрировался, чтобы сокрушить то немногое, что осталось от её силы воли.

— Сейчас ты можешь помочь моим осьминогам расправиться с остатками твоих войск. Не беспокойся, тебя они не тронут, пока я не позволю.

И в этот момент через ряды впавших в панику легионеров протиснулся Маларк Спрингхилл. Сломленная напором лича, Дмитра повернулась к своему шпиону и принялась зачитывать заклинание. Осознав, что она намеревается атаковать именно его, Маларк встал в боевую стойку. Очевидно, он рассчитывал увернуться от любого заклинания, которое она могла в него запустить.

Но затем, несмотря на все свое мастерство и власть сферы, Дмитра запнулась, провалив магию. Сзасс Тэм не мог её осуждать. Он тоже оцепенел, как, несомненно, и все остальные волшебники Фаэруна. Они почувствовали, что произошло, хотя и не знали, как или почему. Мистра, богиня магии, только что исчезла, и с её смертью Плетение, всемирная магическая структура, содрогнулось.

Оказавшись во власти наступившего хаоса, Сфера Мертвой Луны взорвалась в руках у Сзасса Тэма.

Аот почувствовал столь сильный шок, что на мгновение его голова полностью опустела. Снова обретя способность связно мыслить, он решил, что на него обрушилось заклинание одного из вражеских священников или магов. И все же казалось, что он каким–то чудом остался цел и невредим.

— Ты в порядке? — спросил он своего фамильяра.

— Ну да, — ответила Яркокрылая. — А что, не должна?

— Понятия не имею.

В окружающем мире чувствовалась какая–то неправильность. Он полагал, что причина была в том, что сегодня сражающиеся использовали слишком много магии — достаточно, чтобы затронуть самые основы материи, силы, времени и пространства. Реальность оказалась повреждена, и те, кто, подобно ему, владели волшебством, могли чувствовать её боль.

Но и реальности, и ему придется с этим смириться. Битва ещё не была окончена.

Содрогнувшись, земля заходила вверх и вниз, словно морская поверхность — очевидно, какой–то могущественный маг решил вызвать землетрясение. Насколько Аот мог судить, это было хорошей идеей. Толчки сбили с ног многих воинов Хезасса Нимара, и ряды его войск смешались. Наездники на грифонах же находились в воздухе и поэтому совершенно не пострадали.

— В атаку! — крикнул Аот. Яркокрылая спикировала на Нимара. Аот хотел добраться до этого сукина сына ещё с того момента, когда между двумя войсками завязался бой, и вот наконец ему подвернулась подходящая возможность. Его товарищи по оружию устремились к другим воинам.

Когда Яркокрылая стремительно обрушилась на тарчиона с небес, выставив когти вперед, Нимар поднялся на ноги и прикрылся щитом. Аот заметил, что шея священника была обмотана шарфом, и внезапно его осенило, что именно могло заставить Нимара вновь сменить сторону. Это охладило его ненависть, но не ослабило решимости. Так или иначе, огненный священник оставался одним из вражеских командиров и поэтому должен был умереть.

— Прекратите! — крикнул Барерис усиленным магией голосом, чтобы все смогли его услышать. — Поднимайтесь выше! Так высоко, как только сможете!

Взмахнув крыльями, Яркокрылая начала набирать высоту. Аот завертелся в разные стороны, пытаясь выяснить, что вызвало тревогу его друга, и у него перехватило дыхание.

По рядам армии Лапендрара с юга по земле ползла стена голубого пламени — или иной субстанции, похожей на пламя, но не нуждавшейся в топливе и не испускавшей жар или дым. Аот увидел, что все, до кого оно дотрагивалось, мгновенно погибали, но от разных причин. Кости и органы вылетели изо рта легионера, когда его вывернуло наизнанку. Один из монахов Коссута рассыпался облаком сверкающей пыли и исчез. Рыцарь вместе со своим конем сплавились в единый вопящий кусок плоти. Нимар превратился в статую из мутных кристаллов.

Языки голубого огня поднимались достаточно высоко, и многим наездникам не удалось от них ускользнуть. Один из них вместе со своим питомцем оказались разодраны на куски, а у второй пары оторвало головы и конечности. Затем, несмотря на отчаянные усилия Яркокрылой обогнуть огненную стену, их с Аотом тоже объяло пламя. Его глаза пронзила вспышка боли, и он закричал.

Ксингаксу просто повезло, что, когда сфера с грохотом взорвалась в центре армии северян, он находился позади зомби горного великана, и тело его массивного прислужника его защитило. Зомби рухнул, превратившись в груду почерневшей, освежеванной плоти, и, когда он заглянул за его останки, то на мгновение задался вопросом, уничтожил ли этот взрыв и Сзасса Тэма тоже.

Но этого, очевидно, не произошло — лич уже поднимался на ноги. Тем не менее, ему сильно досталось. Прежде, если не считать иссохших пальцев и периодически доносящегося от него запаха тлена, он мог бы сойти за живого человека. Но сейчас, учитывая, что взрыв сорвал всю плоть с его лица и рук, а глаза его вытекли, его неживая натура стала видна всем. Кайма его изодранной мантии была охвачена пламенем, но он, казалось, этого не замечал.

— Повелитель, — спросил Ксингакс, — что произошло?

Сзасс Тэм без труда обернулся в его сторону. Лич не нуждался в глазах для того, чтобы видеть.

— Можешь ли ты перенести нас куда–либо? — прохрипел он.

Ксингакс не видел для этого никаких препятствий. Подобные мгновенные перемещения были одной из его естественных способностей.

— Да.

— Тогда доставь нас внутрь Крепости Сожалений. Если Со—Кехур и Мутот справились со своим заданием, там будет так же безопасно, как и в любом другом месте, и я не хочу рисковать, перемещаясь на большее расстояние.

— Как прикажешь, — произнес Ксингакс. — Но что, во имя Бездны, вообще происходит?

— Нет времени на объяснения, — ответил некромант. — Достаточно сказать, что пока нам придется положиться на твои способности, потому что своим я больше доверять не могу. По крайней мере, сейчас.

Сзасс Тэм исчез во вспышке взрыва, хотя Маларк полагал, что для того, чтобы уничтожить архимага, этого оказалось недостаточно. Дмитра потеряла сознание. Хорошо. Теперь она хотя бы больше не находилась под контролем лича и не пыталась убить своего собственного офицера. Неотвратимое наступление кракенов замедлилось. Они больше не крушили ряды легионов Элтаббара с тем же неистовством, что и раньше, а несколько гигантов даже начали атаковать себе подобных.