Михаил Кликин - Малыш и Буйвол

Этой ночью Малыш и Буйвол посменно дежурили возле окна в темной прихожей.

В большой комнате храпел Шалрой, порой замолкая и встревоженно ворочаясь. На улице ветер гнал пыль, царапал крышу и стены. Дом, словно живой, потрескивал, поскрипывал, постанывал, вздыхал. Было жутковато. Казалось, за спиной кто-то стоит, таращится прямо в затылок. Вот-вот протянет руку-лапу из тьмы, коснется волос…

Несколько раз за ночь дежурившим бойцам мерещилось, что в степи проблескивают какие-то огоньки — не то далекие костры, не то волчьи глаза, не то что-то гораздо более страшное…

Иногда чудилось, что сейчас перед самым окном вынырнет жуткая морда с оскаленной пастью, с горящими бельмами… Кто-то же скребется в стену, словно роя подкоп… Какие-то тени мечутся в темноте за стеклом… Ветер?..

Бойцы гнали неприятные мысли, но те копились во мраке. Роились.

Бесконечно долго тянулась ночь.

Глава 7

Они не пришли ни ночью, ни утром, ни днем, ни вечером.

Не было их и в следующую ночь.

Они появились в полдень, в самое жаркое время, когда их меньше всего ждали. И пришли они не с востока, как ожидалось, а с севера.

Видимо, они подошли к деревне ночью, залегли, укрывшись пыльными кусками ткани с нашитыми пучками травы, неразличимыми на фоне выгоревшей равнины, дождались рассвета. Осмотревшись, убедившись, что в деревне вроде бы нет посторонних, вроде бы все тихо и никто их не ждет, медленно поползли на животах, подбираясь вплотную к огородам. Там они поднялись и побежали, прячась за изгородями.

Двигались они быстро, бесшумно, рассыпавшись широкой цепью. Они не знали, что их ждет в деревне, и потому осторожничали.

Их заметили, лишь когда они ворвались на деревенскую улицу. Заметались переполошенные куры. Закричала женщина, подметающая крыльцо, бросилась в дом. Играющие в пыли мальчишки брызнули в разные стороны. Застучали запираемые двери, захлопнулись окна.

Только Халтет сидел в тени тополя и не двигался. Спокойно следил за приближающимися чужаками.

Он знал, что надо делать.

— Проморгали! — Малыш выбежал из комнаты в прихожую. Буйвол стоял возле окошка, держа в руках обнаженный меч.

— Там их нет!

Они оба слышали крики и поняли, что эти крики означают.

— Они пришли с другой стороны! Проклятье!

Айхия выглянула из своей комнаты. Буйвол махнул ей рукой:

— Прячься! Они пришли!

— Где Шалрой? — крикнул Малыш.

— Я здесь! — Пастух вбежал с улицы, запер за собой дверь, прислонился к косяку, пытаясь отдышаться.

— Видел их? — спросил Буйвол.

— Только одного. Заглянул за угол и увидел.

— Я видела, — сказала Айхия. — Из своего окна. Человек шесть.

— Наверное, их не меньше десятка, — сказал Малыш.

— Справимся, — Буйвол, легонько отодвинув девушку, шагнул в ее комнату. Краем глаза поймал какое-то движение справа, развернулся мгновенно, готовый отразить атаку. И ухмыльнулся, увидев себя, — всего лишь большое зеркало на стене — дорогая вещь. Балует пастух племянницу, балует…

— Спускайся в подпол, — сказал Малыш девушке.

— Прячься, — поддакнул Шалрой, попытался ободряюще улыбнуться.

— Все будет хорошо? — спросила у них Айхия.

— Лучше не бывает, — сказал Малыш и подмигнул. — Не волнуйся.

Буйвол скользнул мимо девушки. Доложил:

— Десять человек. Не кучкуются. Все вооружены. Пешие. Одеты легко, доспехов нет. И Весельчак с ними. Беседует со стариком.

— Он вернулся, — сказал Халтет.

— Кто? — Чет Весельчак не смотрел на старосту. Он следил за деревней.

— Тот, кого вы искали раньше.

— Меченый?

— Наш пастух.

— Зачем ты говоришь это мне?

— Вы же его искали.

— Сейчас я ищу своих людей.

— Четырех человек на двух лошадях?

— Да, их. Они не вернулись в срок. Что ты скажешь об этом? — Чет пристально посмотрел на Халтета. Глаза его казались неживыми, холодными.

— Они были здесь два дня назад, — Халтет выдержал взгляд разбойника. — Забрали все, что могли, и уехали. К горам.

— Здесь кругом горы.

— Они двинулись на запад..

— На запад? Зачем? Ты врешь, старик!

— Они нашли наше золото, — произнес Халтет заготовленную ложь. — Возможно, они не захотели делиться с тобой.

— Золото? Какое? Откуда?

— В горах его много. Надо только уметь взять. Мы умеем…

Чет долго молчал, разглядывая старика, пытаясь понять, правду ли тот говорит. Сказал:

— Ты врешь!

— Нет, — ответил Халтет.

— Врешь!

— Они забрали все золото и ушли на запад. К горам. Ветер был сильный, но, возможно, за деревней еще можно найти следы… — Халтет знал, что следы есть. Вчера утром он сам велел двум подросткам, Хитату и Артису, увести лошадей как можно дальше от деревни, на зеленые пастбища у предгорий, к пещерам, где можно спрятаться в случае опасности. Ребята умчались, гордые оказанным доверием, и Халтет надеялся, что с ними сейчас все в порядке.

— Я проверю, — сказал Чет. — И если следов не окажется… Это будет твоя последняя ложь, старик.

— Я говорю правду.

Бандиты, заняв центр деревни, с нетерпением ожидали дальнейших распоряжений. Весельчак запретил им собираться вместе. Он каждому назначил зону ответственности, наказал глядеть в оба, держать оружие наготове.

Жарило солнце. Дрожал раскаленный воздух.

Кое-кто из бандитов, ослушавшись приказа, украдкой поглядывая в сторону Чета, сходил с утоптанных дорожек, прятался за домом, в тени, садился на землю, откладывая оружие, забывая об осторожности. Деревня казалась вымершей. Было тихо, спокойно. Перепуганные крестьяне теперь десять дней носа из дома не высунут. Кого тут остерегаться?..

— Сколько золота? — спросил Чет.

— Много. Мы собирали его сорок лет.

— Зачем?

Этого вопроса Халтет не ждал, но ответ пришел в голову сам:

— Чтобы перебраться на лучшие земли.

Снова возникла пауза. Холодные глаза изучали безучастное лицо Халтета. Наконец Чет ухмыльнулся:

— Ты складно говоришь, старик. Но я не верю тебе.

Староста пожал плечами:

— А разве есть такие, кому ты веришь?

Чет расхохотался:

— Ладно. Со своими людьми я разберусь сам. Показывай, где Меченый.

— Зачем он вам?

— Это не твоего ума дело!

— Да, конечно… — Халтет не двигался с места. Ему нравилось быть в тени. — Я просто хотел предупредить — он опасный человек.

— Кто? — Чет фыркнул. — Пастух? Опасен?

— Вы убили его отца. Убили подпасков. Угнали стадо. Вы разозлили его. Это плохо.

— Ты что, старик, выжил из ума? — Чет больше не ухмылялся.

— Я? Еще нет… Но вот пастух без стада… Это плохо.

— Где он?! — рявкнул Чет.

— Там! — Халтет махнул рукой себе за спину. — Дома. Ждет вас.