Ник Перумов - Имя Зверя. Том 2. Исход Дракона

И только башня осталась стоять как ни в чём не бывало.

– Давайте перебираться, – занервничал Ксарбирус. – Что-то мне тут не очень нра…

– Гниль! – разом заорали Стайни, Нэисс и Брабер.

Зелёное пламя ещё опадало, ещё висело жутким веером над скалами, и в его свете вся четвёрка увидала, как возле каменного кольца стремительно вздувается чудовищный пузырь.

– А-а-а-а! – заорал алхимик.

– Брабер! Кидай мне верёвку!

– Лови лучше её! – вдруг проревел гном, сгрёб в охапку ещё не до конца оправившуюся и нетвёрдо стоящую на ногих сидху и, недолго думая, швырнул её прямо через пропасть, словно тюк с шерстью.

Нэисс дико завизжала, взмыв над пропастью, однако сила у гнома оказалась поистине нечеловеческой и в прямом, и в переносном смысле. Вопящая сидха пронеслась надо рвом, словно метательный снаряд, очутившись прямо в объятиях бывшей Гончей. И та, надо сказать, не подкачала. Не пошатнувшись, не дрогнув даже, Стайни поймала сидху, подхватив её на руки.

– Скорее, мэтр!

– Н-не надо, гноме! Не смей! А-а-а-а!!!

Милорд командор взмыл надо рвом, судорожно дёргая руками и ногами, словно чудовищный паук. Его сумка болталась во все стороны, однако ремни выдержали. И вновь Стайни не дрогнула, подхватив алхимика и не дав ему врезаться в чёрные стены.

– Совсем обезумел! – Ксарбирус первым делом откинул кожаную крышку, трясущимися пальцами касаясь своих бесценных скляниц. К счастью, все уцелели – снасть у мэтра оказалась первосортной. – А ну как пролилось бы?!

– У тебя, милорд командор, ничего не прольётся. – Брабер тяжело дышал, лицо блестело от пота. – Вот и хорошо. А теперь, распечать меня во все кости, мы потешимся. – Он нарочито медленным движением взял наперевес свой чудовищный клинок. – Давно хотел, понимаешь, переведаться с тварями по-настоящему, по-нашенски, как среди охотников за демонами принято. Ловите мешки, они вам ещё пригодятся.

– Брабер! – рявкнула Гончая, размахиваясь якорьком. – Немедля сюда, а то я тебя так разделаю, как никаким многоножкам не суметь!

– Нет уж, – помотал головой гном. – И так я слишком долго от них бегал. Хватит. Набегался.

– Брабер!.. – И Стайни разразилась такой бранью, что покраснели, наверное, даже чёрные стены башни. – Кому сказала?!

Тонкие губы Ксарбируса изгнулись, правый глаз сощурился, словно алхимик собирался вот-вот сказать нечто вроде «а теперь хватит дурака валять, братец…».

Зазвенели железные крючья, трёхзубый якорь зацепился за край трещины, верёвка натянулась.

– Брабер! – надсаживалась сидха.

– Если ты задумал элегантно ускользнуть от нас, гноме, то, право же, ты выбрал не самое лучшее время, – холодно бросил алхимик.

Охотник за демонами не отвечал, стоял с занесённым для удара клинком и ждал – однако его левая рука отчего-то вдруг сползла с эфеса и вцепилась во что-то на груди гнома.

Пузырь Гнили меж тем всё раздувался и раздувался, сделавшись уже в рост зрелого человека.

– Держите! – яростно зашипела Стайни, сунув конец верёвки в руки опешившим Ксарбирусу и Нэисс.

– А ты-то куда?! – возопил алхимик.

– Сейчас вернусь, – бывшая Гончая вновь играючи перебежала пропасть по тонкому канату, легко спрыгнула наземь.

Брабер продолжал стоять, чуть покачивая мечом и стискивая что-то в левом кулаке.

Стайни танцующей змейкой скользнула к нему, коротко размахнулась, ударила чуть пониже уха.

Гном пошатнулся, закачался, едва не выронив меч. Гончая ударила вторично, стремительно обмотала свободный конец верёвки вокруг груди Брабера, затянула узел.

– Тяните! – и навалилась сама.

– Там же всё сейчас лопнет… – начал было Ксарбирус, однако за верёвку взялся.

…Тяжёлое тело гнома казалось совершенно неподъёмным. Оно низринулось в тёмную бездну, пролетело, тупо ударилось о камень. Стайни осталась стоять на самом краю, держа – и тоже играючи! – гигантский красно-золотой меч Брабера.

– Тяните же!

Лица алхимика и Нэисс покраснели от натуги, они оба старались как могли. Бесчувственного Брабера медленно вытягивали вверх.

…Пузырь лопнул точно в тот самый миг, когда алхимик швырнул освободившуюся верёвку Гончей.

Прижавшись к стене, они молча смотрели на шелестящий бесчисленными лапками живой поток мёртвого. Ночь смыла краски, в свете поднявшихся Гончих видна была лишь сплошная шевелящаяся масса.

– И зачем всё это? – шёпотом простонала Нэисс. – Мы же видели, как они перебирались через ров!

– Наверх, Стайни. – Ксарбирус был бледен, но решителен. – Наверх, больше ничего не осталось…

– Сейчас, – Гончая возилась с бесчувственным гномом. – Ого! Гляньте-ка!

Чёрно-золотой талисман Брабера, его «находитель демонов», вновь сходил с ума. Песок внутри перемешался, частички его, похоже, совсем забыли о земном притяжении.

Что это значит, все уже знали. Даже слишком хорошо.

– Только демонов нам тут и не хватало, – простонал алхимик.

Брабер закряхтел, пошевелился.

– Ты… ты чего, распечать тебя?!

– Не могла допустить, чтобы ты, гноме, красиво помер у меня на глазах, отобрав всю славу, – ядовито бросила Гончая.

– И потому надо было меня по башке, да-а?

– Ну извини. Надо было оставить тебя на съедение. – Стайни не отрывала глаз от расползающихся по котловине потоков живого гноя. – Приходи в себя, охотник! Твоим друзьям, похоже, не терпится. Боятся пропустить самое интересное.

Брабер уставился на обезумевший талисман.

– Чего тут только нет… – непонятно пробормотал он.

– Полезем вверх? – слабым голосом предложила Нэисс.

– Вверх? Нет смысла. – Ксарбирус стоял, скрестив руки на груди, тоже, как и бывшая Гончая, глядя на стремительно приближающуюся желтоватую волну. – Похоже, друзья мои, наш поход здесь и закончится, если только мы очень, очень быстро не окажемся внутри.

– Помоги! – гаркнул на Стайни Брабер. – Где Гончая не углядит, мож, у гнома выгорит!

Они двинулись кругом, всем телом прижимаясь к тёплой, нагретой за день, несмотря на осеннюю пору, стене. Нэисс и Ксарбирус остались стоять, где стояли, стараясь, чтобы брошенные Брабером мешки не свалились в ров. Сидха вдруг расхохоталась:

– Зачем они нам теперь?!

– Пока не помер, буду надеяться. – Алхимик кусал губы, но не взялся ни за один из своих эликсиров.

Многоножки тем временем, как и положено, покрыли живым ковром всё окрест, докатились до каменного кольца вокруг котловины, достигли рва – и молча, словно хорошо отлаженные навсинайские големы, принялись за старое, стали строить живой мост через пропасть.

– Нас поджарит или сварит, если те, что в башне, вновь покажут силу?

– Предпочту поджаривание, сидха. Во всяком случае, это быстрее, меньше мучиться.