Свора: Волчьей Тропой - Марк Адамов
Дом явно был покрупнее прочих в округе, пусть и такой же хилый. По правую сторону — там, где напрашивался стол для трапез — расположился тяжёлый сундук. Крышка откинута, замка нет: он давно пустовал, даже если хозяин на то не рассчитывал перед уходом.
Рядом, поверх двух ящиков по краям, тянулась широкая столешница. Под ворохом пергамента Йору раскопал палочку с острым куском угля на конце, но сами листы остались пустыми. Должно быть, тот, кто раньше вёл здесь дела, унёс все сведения с собой.
— Давай подумаем, где он мог припрятать что-то важное, — сказал Нотонир, едва Йору озвучил догадку. — Либо же потерять, что, впрочем, одно и то же.
— Нотонир, ты меня извини, — Йору набрал побольше воздуха носом. — Но ты немного заебал. Лучше помоги.
Уже под девять лет они странствовали от Соттории до Коваранта. Свора не раз сменила лица. Но сколько бы погребальных костров не догорало на далёких полянах в безлунные дни, лишь Йору и Нотонир видели каждый из них.
Но бывало и так, что старый друг казался вожаку Своры хуже любого врага. Как правило, размытые рассуждения Нотонира о глубинах души, крепости разума и пределах возможного обострялись, стоило ему заприметить новую собаку для их общей упряжки.
— Э-э, кажется я что-то нашёл! — донёсся возглас Арачи.
Живогор добрался до крошечной комнатки в самом углу — хозяйской спальни, не иначе. В неё и метило то, что проломило стену дома снаружи. Дыру Йору заметил сразу, а вот то, что лежало на полу прямо под ней, разглядел лишь с подачи Арачи.
— На что похоже, командир? — спросил живогор не то с намёком, не то искренне.
На руку. Толстую, слепленную из глины и покрытую разномастными пластинами. Одна была ржавой, другая — свежей, но промятой в двух местах. Третью и вовсе отлили из бронзы.
— Голем, ещё один, — произнёс Йору, распрямившись над отрубленной рукой. — Здесь он, похоже, побывал раньше.
Лишь пластины брони ещё удерживали подобие формы. Стоило Йору коснуться руки сапогом, глина рассыпалась по полу сухими комьями.
— Нотонир, попробуй отыскать следы магии, — велел Йору, разглядывая развалившиеся у ног пластины. — Может, возьмём след.
— Не уверен, что стоит, — колдун привалился спиной к стене.
Арачи зафырчал:
— Мужик, Йору прав.
— В чём именно? — уточнил Нотонир.
— Что ты немного заебал, — вина будто укусила за живогора за зад, и он сморщился. — Правда, ты так много всего умеешь, но не делаешь! Почему? Это как будто у тебя есть хороший такой молот, но ты заставляешь всех драться кулаками. Жалко поцарапать что ли?
«Просто он хочет, чтобы выросли мы. Сами,» — Йору попытался угадать ответ.
— Арачи, у моих практик есть один серьёзный огрех, — Нотонир притупил взгляд. — Нити, которые я создаю, ведут в обе стороны. Если я кого-то найду, то и этот кто-то может найти меня, найти нас всех раньше времени.
Йору ответ не устроил хотя бы тем, сколько раз он его слышал. Но он был не прочь уважить Нотонира и найти путь сам. Путь к тому, чтобы подлечить раны от волчьих когтей, например.
— Осмотрим остальные дома, в подходящем — заночуем, — сказал Йору твёрдо. — Придёт голем — знаете, что с ним делать.
— Знаем, — Арачи кивнул. — Соски скручу так, что дым пойдёт.
Глава 9
Ночь выдалась неправильной: слишком тёмной, слишком тихой. Переплетённые кроны не пропускали звёзды и луну, одновременно заглушив далёкую перекличку лемийских птиц из числа тех, что взмывали лишь после сумерек. Если же прикрыть глаза, ничто не напоминало о том, что лагерь окружали исполины неподвижных деревьев.
Благо, сколько Йору ни противился, Нотонир убедил его, что небольшая горка тлеющих углей на краю лагеря пойдёт лишь на пользу: весенние ночи в Лемии часто сулили зябь и сырость.
Справив нужду за ближайшим стволом, Клеп затянул портки и пробрался к алеющим прожилкам едва дышащего костра. Свора заняла два пригодных дома, чтобы иметь крышку над головой на случай дождя. Клепсандар пробрался на крыльцо того, где за хлипкой стеной, промазанной глиной и навозом, дремала Висида.
Самому Клепу не спалось: мысли острыми гранями перекатывались под кожей и царапали кости его черепа изнутри. Следовало их угомонить, посадить на достаточно крепкий поводок, сотканный из логичных вопросов, как того велел Элохтоп устами Нотонира.
Сам-то колдун, конечно, поиск ответов отложил до утра и теперь дремал в соседнем доме подле Йору и Арачи. За спиной Клепа, помимо Висиды, осталась Тална, тогда как Лаг Бо первым взял ночной дозор. Хруст его шагов сейчас то и дело доносился из темноты справа.
— Не один большой вопрос, — едва слышно повторил Клеп, раглядывая тлеющие жилы костра. — Несколько малых…
Волки и лоси, сотканные из пыли вместо костей. Делянки, что опустели ещё до принесшей лес бури. Големы, что зачастили в Лемию и теперь разбрасываются руками по заброшенным селениям.
— Блядство, — не сдержался Клеп, когда мысли вновь распались на дряблые обрывки.
— Всё хорошо, друг? — звонкий полушёпот Лаг Бо заставил его подпрыгнуть.
Ульпийский стрелок подобрался незаметно. Клепсандар вновь решил, что шаркал тот специально: желал лишь напомнить Своре, что он рядом, держит дозор.
— Не спится, — пожаловался Клеп, обхватив колени. — Это место… Оно мне покоя не даёт.
— Не тебе одному, — Лаг Бо покивал. Разглядеть его тонкую улыбку в полумраке еле живого костра было трудно. — Мне тут совсем не нравится. Даже звёзд не видно! А я люблю на них смотреть.
Это Клеп помнил. Страстью к звёздам Лаг Бо и объяснял небывалое рвение к ночным дозорам.
— Просто это бессмыслица, понимаешь? — Клепсандар с трудом поднялся, чтобы его макушка оказалась хоть чуть-чуть ближе к лицу рослого Лаг Бо. — Как этот лес возник? Какой-то провал в пространстве или его перенёс сюда маг? Но откуда, как?
— Может, ещё просто не время для таких вопросов, — ульпиец пожал плечами.
— М-м?
— Мы тут всего день. Стал бы Сюзерен столько платить, если б разгадка была лёгкой?
— Вряд ли.
— Мне мама так говорила: если ответы прошедшего дня тебя не устроили, просто дождись нового, — Лаг Бо мягко сжал плечо Клепа и издал короткий смешок, отдающий горечью. — Я осмотрю задворки, друг. Раз не спится, пригляди за остальными, пока я не вернусь.
Нарочито громкой поступью Лаг Бо удалился. Дозорный из него, как ни крути, был идеальный: и без того зоркий ульпиец отлично видел в темноте, да и спал совсем мало. Он и сам говорил, что дежурил бы каждую ночь напролёт, будь Йору готов хоть немного отпустить поводья
