Всё ещё человек (СИ) - Владислав Хохлов
Чем скорее заканчивалась еда в банке, тем ближе виднелись новые обязанности Майкла. Для него уже не останется способов увиливать от ответственности. Как бы он сильно не хотел и начать их, и отсрочить.
— Теперь мы начнём новую жизнь, да, Мария? — громко спросил Майкл. Он посмотрел на девушку, надеясь, как можно скорее увидеть, что она реагирует на окружение.
— Еды у нас достаточно, чтобы прожить в этой церкви очень долго. Внутри тепло и безопасно. А если захочется, то можно будет выйти наружу и пройтись по лесу. Нам нечего бояться, когда мы будет рядом друг с другом. — Майкл продолжал говорить спокойно, пытаясь успокоить скорее себя, нежели её. Ведь его продолжали мучать самые разные мысли и страхи. Один из этих ужасов находился совсем рядом с ними, и, не он один… далеко не один. Если Майкл и знает, что старик находится в подземном тоннеле, и в скором времени сможет бежать, то другие опасности царят снаружи: они прячутся где-то за деревьями, за ставнями, за стенами, их не видно и не слышно. Быть может, они давно оцепили плотным кольцом всё здание, из-за чего нет никакой возможности выжить или сбежать. Но это всё было лишь продолжением внутренних страданий разума Майкла, который всё ещё не мог вернуться к нормальному течению жизни. Это было только с ним самим, но ощущения и мысли Марии, были той ещё загадкой.
Ему предстоит много узнать о девушке. Он словно откроет для себя огромную книгу, каждая страница которой переполнена всякого рода головоломками в виде секретов и фобий.
Через час, Майкл направился спать. Было уже поздно, за ставнями мир погрузился в темноту, из-за чего выглядел враждебно. Мужчина ушел на боковую тогда, когда от слабости начали тяжелеть веки. Он разложил несколько картонных листов на полу, и накинув сверху найденную пыльную штору, сделал себе ложе. Человек, которому довелось сбежать из заточения садиста, наконец-то заслужил отдых. Но даже в такой, казалось бы, продолжительный промежуток тишины и спокойствия, где нужно было расслабиться, Майкл не мог дать себе уйти от ответственности. Он мог легко уйти в кабинет к священнику, чтобы там спать пока силы не вернутся к нему, только кое-что держало его на коротком поводке… Мария нуждалась в поддержке и компании, в свете и тепле. Она сейчас должна получить то, чего была лишена очень давно. Оставив зажжённые лампы, мужчина лег на самом видном месте. Он невольно начал сравнивать своё отношение к бедной девушке, с опытным дрессировщиком, который пытается добираться расположения одичавшей собаки: быть на виду, демонстрировать доверие, показать заботу, говорить медленно и спокойно. Это уже начало раздражать и Майкла, но он осознавал, что другого выбора у него просто нет. Он не имеет никакого права требовать от спасённой им же девушки то, на что она временно не способна.
Майкл отправился спать, почти говоря себе под нос: «пожалуйста, пожалуйста». Он так и уснул, не дождавшись оживления со стороны Марии. Правда, и сам сон у него был неживым: что-то постоянно мешало расслабиться — то в глаза бил неприятный свет, то слышался какой-то шум издали, то собственное сердце бешено билось в груди, громкостью привлекая внимание. Майкл очнулся утром, — по крайней мере, так ему показалось, — и резко сорвался со спального места. Неизвестно, сколько времени он спал, но почуял то, что переполнен силами и жаждой действовать. Однако, первым, он увидел отсутствие Марии на привычном месте. Облегчение после оздоровительного сна сняло как ветром. Начала нарастать паника, страх, раздражение и обида. «Неужели она испугалась меня?», — пронеслась мысль в голове. Майкл был оскорблён до глубины души, — спасённая им же девушка сбежала, куда глаза глядят. Побег! как возмутительно! Майкл сам с трудом выбрался живым из камеры, не говоря о том, что оставшиеся силы потратил на то, чтобы вытащить из того же кошмара измученную девушку. Лицо мужчины скукожилось от злости и разочарования. Он бегло начал искать, куда могла сбежать Мария.
Повернувшись через плечо, он глазами встретился с беглянкой. Она, увидев страшное и необычное выражение Майкла, отпрыгнула в сторону, при этом выронив из рук неоткрытую консервную банку, и бросившись наутёк умчалась в кабинет священника. Ранее озлобленный, Майкл ещё сильнее удивился и расстроился. Гнев улетучился, вместо него рождалось сожаление и печаль. Он направился к Марии, чтобы извиниться перед ней. Ему явно удалось здоров её напугать, раз уж она, не опрокинув и крика, бросилась на утёк. Майкл даже не заметил того, что она подошла к нему сзади; беглянка передвигалась словно мышь, даже во время её настоящего побега, она почти не издавала какого-либо звука. В тот момент, было слышно только то, как с сильным грохотом на пол упала банка.
Майкл зашел в комнату, и убедился в том, что он действительно связался с очень необычным человеком: Мария, спрятавшись за широким рабочим столом, держала в руках Библию, словно защищалась ею от вошедшего человека.
— Не подходи! — раздался женский крик.
— Мария…
Майкл слегка опешил от того, что пытается вытворить девушка. Она же, услышав своё имя, выглянула из-за стола с гримасой абсолютного удивления.
— Прости, я не хотел тебя пугать.
Мария, встав в полный рост вышла из-за стола, продолжая держать в руках солидного размера книгу.
— Хорошее, наверное, чтиво, — добавил он, улыбаясь. Мария подхватила его улыбку, и, между ними начались налаживаться дружеские отношения. — Пошли позавтракаем.
Майкл собирался взять свою порцию и уйти, но небольшая фигура в углу комнаты заставила его остановиться. Он вскрыл одну банку, протянул её девушке, чтобы та ушла есть, и остался один. Метровое зеркало в углу показало ему, насколько он действительно был страшен, когда с лица пропадала связь с внешним миром. Бледный, покрытый синяками и ранами, ожогами и болезненными пятнами, почти что живой мертвец, изображенный на ужасных иллюстрациях книг. Он стянул с себя майку, на которой почти не осталось живого места, и начал разглядывать эпопею пыточных дел. Почти как целая книга, сверху до низу исписанный мыслями и заметками мучителя, совсем не тот человек, что пришел в церковь за помощью. Тяжело было привязать это истерзанное тело к тому Майклу, что ввёл беззаботную жизнь, любил радоваться и улыбаться. Это был побитый временем и обстоятельствами солдат, раб судьбы, брошенный всеми, жалкий человек.
Когда он покинул комнату, девушка уже во всю наслаждалась своей скромной
