Академия Сердцеедов. Обман (СИ) - Полина Верховцева
В полнейшей растерянности я вернула блокнот на место и покинула комнату.
Так странно. Глупо. И тревожно.
Что значат эти списки? Если в них что-то важное, или просто бредовые мысли странной подруги?
Весь вечер я мялась, прежде чем признаться Кайле. Она выслушала меня молча, сосредоточенно кивала, в конце спросила:
— Ты дурная или как?
— Не могу ответить на этот вопрос, — я развела руками. Ответа у меня и правда не было. Вроде и дурная, а вроде и нет. — Знаю, что нельзя было без спроса влезать в чужую комнату и рыться в чужих вещах, но…
— Я не об этом, Ева! Тебе же строго настрого было сказано, что если что-то где-то почудится, или мысль какая-то возникнет, или…не знаю, что еще, ты в любом случае должна сказать об этом или преподавателям, или Стражам.
Я вздохнула и тяжело опустилась на край кровати:
— Ты права, но порой мне кажется, что я страдаю ерундой. И мне стыдно об этом говорить. Да к тому же со Стеллой мы дружим.
— Уже двое парней погибло. Я не думаю, что ректор будет тебя ругать за излишнюю мнительность. Они всю академию вверх дном перевернули и ничего не нашли. Вдруг именно твои догадки помогут в поисках? А Стелла…она действительно странная. Я иногда смотрю на нее и мороз по коже.
— Мне казалось, они всех адептов еще при поступлении проверили.
— А вдруг они что-то не то проверяли? Просмотрели что-то важное, а ты, наоборот, это почувствовала? Что тогда? — ее голубые глаза предельно серьезны.
— Тогда я себе этого не прощу.
— Вот именно! Поэтому иди.
— Сейчас что ли? — я метнула быстрый взгляд за окно. Там хлестал ледяной колючий дождь.
Кайла посмотрела на меня так выразительно, что я поднялась из-за стола, надела куртку и вышла из комнаты.
Что я в самом деле, как маленькая? Даже если ошиблась — ничего страшного. Ну посмеются надо мной, поругают, какая разница? Стелла наверняка обидится, но со временем поймет, что я это ради всеобщего блага сделала.
Внизу меня встретил хмурый Страж:
— Куда собралась?
— К ректору, — и не позволив себе снова засомневаться, добавила, — срочно надо!
— Ну идем, раз срочно, — он распахнул дверь и первым вышел на крыльцо, — ох ты ж…красота-то какая!
Ветер метался, как шальной, пытаясь закинуть ледяные брызги в лицо или за шиворот, и как не повернись — все равно сыро и холодно.
Я затянула капюшон так, что только нос наружу торчал, Страж поднял повыше ворот камзола, и мы пошли. Быстро так, чуть ли не бегом. Но к тому времени, как добрались до главного корпуса, у меня уже зуб на зуб не попадал. Я отбивала звонкую дробь, пыталась дышать на замерзшие руки и попутно шмыгала синим носом.
— Жива? — спросил мой сопровождающий.
— Д…ды…да, — простучала я.
Пока поднимались к кабинету ректора, я немного отогрелась, но все равно выглядела жалко. Наверное, поэтому Хор’рейн кивком отпустил Стража, и едва заметным движением темной брови обрушил на меня поток теплого воздуха.
Я охнула и отшатнулась, зато моментально высохла и согрелась.
— Ну, рассказывай, — облокотившись на стол, он так внимательно смотрел на меня, что я снова почувствовала себя дурочкой, — что привело тебя в столь поздний час?
Я выдохнула, собралась духом и протараторила:
— Вы просили, чтобы я обо всех странностях докладывала. Не знаю странное оно или нет, но мне показалось, что да. Поэтому я и решила придти.
— Ближе к делу.
— Мне дают покоя сердца, которые везде распихивает Стелла. А еще у нее есть блокнот, — я чуть замялась, чувствуя, как заалели щеки. — Я пробралась к ней в комнату и посмотрела, что в нем.
— И что же?
Чуть склонив голову на бок, ректор наблюдал за мной и казалось, что его взгляд пробивает насквозь.
— Там списки адептов. С пометками. Напротив тех двоих, что погибли — стоят сердечки. Не знаю, что это значит. Но еще у двух десятков человек есть такие же.
Все. Сказала.
Втянув голову в плечи, опустила взгляд. Сейчас он точно скажет, что я не в себе, раз дергаю ректора с такими глупостями.
Однако Хор’рейн отреагировал иначе. Он сначала думал минуту, неспешно постукивая пальцами по столу, потом поднялся и, сухо обронив:
— Идем, — направился к выходу.
Я посторонилась, пропуская его вперед, и увязалась следом, тоскливо думая о том, что предстоял обратный путь до женского корпуса. Только согрелась и вот опять.
Скорее бы уж нормальная зима началась с мягким снегом и сугробами!
Дождь на улице разошелся еще сильнее. Его капли как маленькие ледяные иглы кололи незащищенную кожу. Снова пришлось натягивать капюшон, а ректору хоть бы хны. Шел вперед широким размашистым шагом и даже внимания не обращал на то, что сыпалось с неба.
По пути нам попадались Стражи, патрулирующие территорию. Вот уж кому совсем невесело! Торчать на улице в такую непогоду и еще пытаться кого-то выслеживать.
Когда мы вошли в общежитие, комендантша тут же спрятала под стол любовный томик и бойко произнесла:
— Ректор Хор’рейн, какой сюрприз! — а у самой щеки аж малиновые стали.
— По делу, — он махнул рукой Стражу, охранявшему корпус, чтобы тот следовал за ним.
Мне очень хотелось спрятаться, чтобы не смотреть Стелле в глаза, но меня никто не отпускал, поэтому пришлось идти вместе с ними.
Кажется, ректор прекрасно знал, кто где живет. Он без труда нашел нужную комнату и требовательно постучал. Послышались шаги, потом звук отпираемой двери, и на пороге появилась Роуз. Увидев, кто пожаловал, она так перепугалась, что начала заикаться:
— Ой! Я…я…что…что случилось?
Хор’рейн прохладно улыбнулся:
— Небольшая проверка. Не возражаете?
— Нет-нет, что вы, — неуклюже путаясь в собственных ногах она отшатнулась в сторону, — проходите.
Ректор и Страж вошли внутрь, а я осталась в коридоре. Встала у окна, прикрыв рот ладонью, и не знала куда деваться. Стыдно. Особенно, когда из комнат начали выглядывать любопытные адептки и спрашивать, что случилось.
— Все в порядке, — кое-как отбивалась я.
Но когда спустя пару минут из комнаты появилась Стелла в сопровождении двух мужчин, мне и вовсе была готова провалиться сквозь землю. Подруга выглядела растерянной, а в руках у ректора краснел тот самый блокнот со списками.
Они ушли, а я отправилась к себе. На душе кошки скребли, словно я сделала что-то очень и очень плохое. Это же не так? Я просто проявила бдительность. Что в этом такого? Любой бы
