Мусорщики "Параллели" VI - Георгий Сидоренко
— Привет, привет тебе, милая Руфь! Глупый вопрос, но наставники дома?
— Мама Хана с другими заканчивают приготовления к празднику. Папа Кроти побежал проверить лошадей. Кажется, Чернявка должна родить или родила!
— Вот тебе дела! — искренне изобразил удивление Чуви. — Надеюсь, ты не против, если мы кое-что сообщим твоим наставникам?
— Так ты не останешься с нами на праздничный обед? — обиженно произнесла девочка, надувшись и отвернувшись от мусорщика.
— Может чуть и посижу с вами, но не долго, — нежно произнёс Чуви, при этом косо посмотрев на Дэвида, которого очередное застолье не радовало.
— Тогда ладно! — просияла девочка, и тут она увидела Шепарда. Руфь в одно мгновение стала серьёзной, а в её больших глазах появилось недоверие.
— Это мой друг и друг Ханы и Кроти, — шепнул ей на ухо Чуви. — Он хороший человек, пусть и выглядит, как очень строгий учитель.
— Ой, и правда, какой он серьёзный, — протянула девочка, а потом, рассмеявшись, исчезла за воротами. Чуви посмотрел на Шепарда, что больше обычного стал походить на статую, лишь развёл руками и также исчез за воротами. Дэвид, недовольно пробормотав себе под нос что-то нечленораздельное, последовал следом.
Но не успел Шепард войти во двор, как он чуть было не задохнулся от увиденного. Нет, его не удивило, что перед ним оказался удивительной красоты фруктовый сад с изумрудною травою и дорожками, выложенными речным камнем. И не то, что он попал из жарких джунглей на равнины средней полосы, что было им замечено ещё при первом обозрении сектора. Нет! Его поразило странное щемящее дежавю! Второй раз за короткое время! Он будто стоял на пороге приюта, некогда построенного им и Анжелиной. Нет, в увиденном им пейзаже было мало общего с его прошлым, но это был именно что приют.
Много, почти около полусотни детей, разного возраста и происхождения: чистые, сытые, довольные, в светлых одеждах, суетились, заканчивая сервировку нескольких круглых столов в тени фруктовых деревьев. Детьми командовала Хана, что сменила своё чёрное платье с платком на платье и платок цвета небесной лазури. Это наряд, как и прошлый, почти полностью покрывал её, оставляя открытым лишь лицо, сияющее и добродушное. Дополнял её нынешний образ широкополая шляпа с ленточками и искусственными цветами и фартук в горошек. Руфь подбежала к Хане и, что-то ей радостно сказав, указала на Чуви и Дэвида. Девушка резко сменила добродушие на учительскую, почти директорскую строгость и прищурила глаза. Чуви, увидев это, поднял руки вверх и уже хотел что-то ей сказать, но она, сделав несколько шагов вперёд, упёрла руки в бока и очень сильным, подавляющим всякую волю, голосом обратилась к мусорщику первой:
— Чуви! Как это понимать? Почему перенесли вечеринку, и почему ты передаёшь такую важную информацию столь странным способом? НЕ УВОРАЧИВАЙСЯ!
Последние слова были произнесены будто из самой глубины естества Ханы, и Дэвид почувствовал, как на его спине волосы стали дыбом. Таким же голосом девушка несколько недель назад остановила его с Нефертати, заставив их застыть на месте, но данный «приказ» в этот раз был направлен не на Дэвида, а на Чуви. Тот замер и, нервно цокнув языком, сквозь зубы, произнёс:
— Хана, милочка, тебя ведь предупреждали, что нельзя использовать Голос против своих, кроме особых случаев?
— А я тебя предупреждала, чтобы ты не хитрил, Чуви? Так почему вечернику перенесли к Моти?
— Ох уж эта Ингрид, взяла и сдала меня с потрохами!
— Мне сообщила не она, а господин Риши!
— Тогда, что ты ко мне пристала? — тяжело вздохнув, раздражённым голосом пробормотал Чуви. — У него и спрашивай.
— Он мне намекнул, что ты и так наведаешься ко мне.
— Я ещё поговорю с дядей по этому поводу, — с натянутой бодростью, ответил Чуви, — Но так уж и быть, ты тот человек, которому можно сказать больше обычного.
Чуви осторожно подошёл к девушке и зашептал ей на ухо. Хмурость уступило место сосредоточенности, её сменило удивление, а оно переросло в сомнение.
— А разве это разумно?
— Меры безопасности усилены и под личным контролем Старика плюс только свои.
— Но зачем ты тратишь время, когда легче было…
— У меня есть ещё одно дело, поучительное, так сказать, — ответил Чуви и головой указал на Дэвида. Девушка удивлённо уставилась на него, издала многозначительное «ой» и вновь стала добродушной. На её овале лица появилась цветущая улыбка.
— Привет тебе, Дэвид Шепард. Что? Силой заставили вливаться в общество? Что ж, я тебя прекрасно понимаю.
— Понимаете? — с сомнением в голосе, спросил Дэвид.
— Поверь мне на слово, очень понимаю, — ответила Хана. — Я лично придерживаюсь мнения, что большое общество — это хорошо, но в малых количествах.
Дэвида в этот момент подмывало сострить по этому поводу, наблюдая за тем, как вокруг девушки шумело и перемещалось около пятидесяти детей — большое общество в миниатюре. Но не успел он и рта открыть, как услышал ржание и цокот копыт.
Из-за угла дома выехал всадник на красивом пегом коне. За ним появились ещё трое наездников. Это был Кротос в сопровождении трёх юношей, одному из которых скоро должно было исполниться восемнадцать, как показалось Дэвиду. Сегодня прометеец сменил свой запылённый ковбойский наряд на нечто более праздничное, но нижняя часть лица по-прежнему была скрыта за платком: ярко-красный с узором из белых пятилистников. Он и дети остановились на границе ухоженной праздничной площадки и сада. Хана, как только увидела Кротоса, не дожидаясь пока тот слезет с лошади, подбежала к нему и взволновано спросила:
— Что там?
— Ложная тревога, — ответил Кротос, чей голос был приглушён платком. — Как я и говорил: ей жеребиться лишь послезавтра.
Хана облегчённо вздохнула, а вот дети, заметившие Кротоса, ещё раньше Ханы, побросав все свои дела и столпившись возле наставника, разочаровано простонали. Наставница подняла брови, хлопнула в ладоши и воодушевлённо произнесла:
— Так, дети, если всё готово, то пришло время празднества. Мы и так с ним задержались. Чуви, — более строгим голосом, обратилась Хана к мусорщику, — я думаю, ты с Дэвидом не откажитесь с нами
