Мусорщики "Параллели" VI - Георгий Сидоренко
— Чуви, я готов хоть полгода быть хорошим мальчиком, но прошу! Уговори Хмурого, госпожу или самого Моти пропустить на вечеринку Зери! Я… хочу предложить ей выйти за меня замуж!
Дэвид поднял брови и внимательней всмотрелся в карамельную, гладко выбритую макушку Кинтаро. Ему показалось, что столь подобные отношения, как между Кином и Зери, при всей предсказуемости и очевидности, данная просьба Кинтаро внутренне удивила и позабавила Шепарда. Правда, Чуви отнёсся к просьбе весьма серьёзно. Он вновь посмотрел на Амарока, а тот, в свою очередь, закатил глаза и очень тихо произнёс:
— Зачем тебе это? Хоть сейчас берите и живите вместе. И так всё очевидно.
— Я знаю, но я хочу, чтобы мои чувства раскрылись до конца: красиво и официально! По правилам!
— Три месяца в роли хорошего мальчика и я тебе всё устрою.
Кин резко поднял голову и увидел, что Чуви ему подмигнул. Затем он покосился на Амарока и лукаво протянул:
— Когда же ты угомонишься?
— Лишь после тебя, Чуви, — растянулся в довольной улыбке Амарок. — Да и зачем мне что-то менять, когда мой образ жизни меня и так устраивает.
— Бабник! — выпалил Кинтаро, состроив чопорную гримасу.
— Зато не девственник, — ехидно заметил Ам.
Атмосфера за столом резко накалилась, и быть драке, но напряжение неожиданно, в том числе для себя, снял Дэвид:
— Кстати, а что за мясо в лапше?
— Что? — захлопав ресницами, переспросил Кинтаро.
— Что за мясо, спрашиваю. Оно очень вкусное, но что с ним не так?
— Оу, — выдавил из себя Кинтаро, начав куда внимательнее рассматривать Шепарда. — Оно синтетическое, то есть искусственное. Точнее, оно настоящее, но выращено из пробирки, генетическим методом, — Кинтаро вновь напрягся и с подозрением продолжил. — Тебя что-то не устраивает?
— Да нет, наоборот, — проигнорировав угрозу, ответил Дэвид, одновременно с этим проведя языком по нёбу, где ещё остались прилипшие остатки мяса. — Мясо очень вкусное, а лапша особенно. Может, дашь рецепт. Я, знаешь, привык сам себе готовить.
— Что? — удивился Кинтаро, неловко раскрыв рот, и не видя, как Амарок отвернулся и начал покусывать себе кулак, чтобы не рассмеяться. — Конечно, как скажешь. В любое время.
— Заранее благодарю, — ответил Дэвид, беря чай с подноса, который только что принесла Зери.
— Браво, малыш Шепард. Это уже прогресс, — добавил Чуви, подвинувшись и шепнув ему на ухо.
— Всего лишь вкусный суп, — отмахнулся Шепард, бросая в рот маленькое пирожное.
* * *
Через полчаса они, впятером, покинули дом Кинтаро. Время близилось к обеду, и люди приступили к первой праздничной трапезе, предшествовавшей огромному маскараду, что должен был пройти через центральную магистраль города и продлиться до часа ночи.
Когда они вновь оказались на улице, где жил Ивар, их через силу усадили за стол и начали угощать. Кинтаро встретили особенно горячо и с огромным почтением. Он сильно смущался и немного грубил, но при этом выглядел очень довольным. Дэвида вновь окружило множество неизвестных людей. Они угощали его своими фирменными блюдами, заваливали вопросами о прошлой жизни, а некоторые даже предлагали в жёны своих дочерей. Шепард старался, по возможности, быть учтивым, но чем дальше, тем больше он злился, а его голова начинала болеть. Он, время от времени, посматривал на Чуви, но тот явно не спешил исполнять свою миссию. Шепард был почти уверен, что тот затягивает с отъездом намеренно.
Вскоре к ним присоединился Ивар. Хоть одинсонец и делал вид, что его не интересует, что там скрывает Кинтаро, однако Дэвид отчётливо услышал, как он очень тихо пытался разузнать об этом у Чуви. Тот лишь подмигивал ему и нараспев говорил, что ничего существенного они там не увидели, а если он, Ивар, хочет узнать об этом, то пускай расспросит самого Кинтаро. Ивар явно не стремился, не смотря на свою превосходящую силу, встретиться с агрессией своего друга, и поэтому вскоре перешёл на иные темы в беседе с Чуви.
Лишь ближе к часу дня, им удалось покинуть праздник и продолжить свой путь. Ещё через полчаса они приблизились к огромному и просторному аграрному сектору, где жили ещё двое мусорщиков — Хана и Кротос.
Аграрный сектор располагался на востоке от центра Варуны, вдали от Одинокого океана и занимал обширную низменность, через которую протекала самая большая река Пагод — Синдху. Несмотря на занимаемую им огромную площадь, Аграрный сектор был самым малонаселённым районом Варуны, так как основную роботу здесь выполняли автономы и простые роботы, а люди исполняли в основном административные и управленческие функции. Сектор был соединён с прочими районами города несколькими туннелями. По одному из них и направлялась капсула Чуви и Дэвида.
После того, как они покинули Квартал беженцев, спутники большую часть пути молчали. Чуви спустя некоторое время активировал Паутину и начал постукивать по виску. Короткий стук, длинный стук, короткий, короткий и длинный и так далее и в прочей последовательности. Шепард сразу узнал то, что в Грани называлось азбукой Морзе, но предпочёл проигнорировать тайную беседу мусорщика с кем угодно.
«Всё равно он не соизволит мне что-либо объяснить — раздражённо подумал Дэвид. Но в душе он должен был признать тот факт, что хоть его и заставили влиться в общество, однако с момента появления в квартале Беженцев, Дэвид медленно, но уверенно начинал получать удовольствие от происходящего, чего избегал с самого начала. — Я не должен привыкать к этим людям, к этому месту. Я должен спешить, ибо я терял и теряю слишком много времени по пустякам. Или я должен встретиться с отцом, как бы мне не хотелось, или добиться вменяемой помощи от Чуви, что проблематично, зная, на что он способен, если я решу вырвать знания силой, или… начинать собирать нити, ведущие к истине со стороны. Интересно… смогу ли я сегодня увидеться со Сплином?»
Чуви, наконец, убрал Паутину, повернулся к Дэвиду и улыбнулся ему, тепло и искренне. Это удивило Шепарда, но он в очередной раз это скрыл.
— Правда ведь хорошие люди? — мягко спросил Чуви. Не дождавшись ответа, он отвернулся и продолжил. — Я, знаешь ли, люблю их всех, не меньше чем Ивар или Кинтаро. Я все эти тысячелетия, вместе с твоим отцом и своей матерью с дядей, отдал на восстановления того мира, который был до Первой Башенной войны. Прекрасный мир, почти утопический. Я, как наивный, думал, что если мы вновь встретимся с
