Война (СИ) - Ильинская Яна Игоревна

Что ж, придется жителям нарыть ещё запасных ям, да продумать, как перенаправить сток нечистот в Лернису. Всё же, это намного лучше, чем разливающиеся реки отхожих вод по улицам города. Ну и прочистить все уже имеющиеся выгребные ямы.

За воротами перед ними встала ещё одна задача. Город был поистине большим, и все же места внутри уже не хватало. Снаружи, у реки и у четырех главных крепостных ворот, образовались небольшие поселения из ветхих деревянных домов бедняков.

— Жители сами придут в город под защиту стен, — уверенно произнес Бахтин.

— Но дома необходимо будет сжечь! — уныло пробормотал Иллар, — не оставлять же врагу столько материала для постройки лестниц и укреплений.

Бахтин покряхтел.

— Если выплатить компенсацию, люди сами все пожгут? — неуверенно произнес он.

— Идея неплохая, но тогда вам с Цибазом решать её, — произнес Иллар.

Вот и начались трудности. Реальные, а не такие — как послать ребятишек собрать камни, чтобы разместить их на крепостной стене.

Когда они вернулись к главным воротам, Фаркус их уже ждал.

И сейчас Иллар переживал еще об одной проблеме. Не дав ему попрощаться с мамой, пусть даже с самыми благими намерениями, Латин с Ногалом помешали ему выполнить еще один наказ отца. Попросить, чтобы дед показал ему потайные ходы. Тогда, когда отец давал последние наставления, он рассказал сыну о наличии потайных ходов во дворце. Сказал, где хранятся записи о них, как зашифрованы. Но показать никто не мог лучше короля. Оставалось только надеяться, что в одно из возвращений Иллара в столицу, король ещё будет на месте и не уедет на планируемую встречу.

Глава 5

Интар. Путь в Кордию.

По здравому размышлению, карету Интар оставил. Пригодится, как в первый день, когда он в карете спокойно, а не верхом, давал указания племянникам и сыну. Ночью он работал в комнате на узловом постоялом дворе, а днем беседовал в карете с Торесом, владетелем укрепленного города Гелназ. Потом спал. Наличие кареты оказалось весьма кстати. Интар даже мимоходом удивился, как это раньше не приходило ему в голову. Впрочем, раньше никогда такой спешки не было.

Карета и для Оветы оказалась не лишней. Девушка прекрасно сидела в седле, но такие длинные верховые переходы были ей в новинку, так что значительную часть дня она также проводила на удобном мягком диванчике, смотря на проносившиеся ландшафты из окна кареты, или сидя на козлах рядом с кучером Фетом, что нравилось ей ещё больше. Она радовалась, что отказалась взять с собой своих горничных. И теперь наслаждалась свободой. Не надо было сложно укладывать волосы, следить за этикетом. Она вполне обходилась своими силами, а когда они останавливались на постоялом дворе, к её услугам всегда были и служанки, и прачки.

Взяв с собой стопочку бумаги, она на привалах рисовала то, что ей встречалось по пути. Замок, речку, крестьянский дом, рисовала сосредоточенного отца, и даже кучера, когда он важно восседал на своём законном месте — на козлах кареты. Но больше всего ей нравилось рисовать Версу, её тихую красивую лошадку, которую совсем недавно препоручила ей бабушка Алаина. Для молодой кобылки это была первая крупная поездка, и она, как и Овета, с интересом изучала мир своими большими карими глазами. Овета участвовала с бабушкой в её обучении в Варнийке, сама мыла, чистила её, заплетала гриву, вплетая ленты и цветы, и всегда у девушки было с собой лакомство для любимицы. Как раз к этому времени бабушка решила, что Верса готова к дальним путешествиям и лично снарядила её для внучки.

Благодаря их стремительной скорости, до границы с Арилазой они планировали дойти на четвертый день. Выносливые лошади илонийской породы позволяли делать такие значительные переходы, обходясь лишь двумя большими перерывами в течение дня и отдыхом ночью.

У Стенли с братом скорость будет намного больше. Им придется менять лошадей. На почтовых Узлах положено держать по пятнадцать сменных лошадей, так что для их небольшого отряда должно хватить, даже учитывая возросшую потребность скаковых лошадей для увеличившегося потока гонцов.

Интар понимал, что поставил перед племянниками невыполнимую задачу. Убедить Матаса, даже имея на руках письмо Интара о том, что не стоит переходить границу и давать битву на территории Кордии, будет невозможно. Матас не послушает. У него имеется свой долг, обязательства перед Кордией. Через Корду пролегают все значимые морские торговые пути Арилазы, оба королевства дорожат своими связями. И хотя у Матаса очень небольшое войско, всего человек семьсот, он поведет их в битву.

Дружба между двумя королевскими домами Илонии и Арилазы носила личный характер. Отцы Матаса и Интара были давними друзьями. Интар, как старший товарищ, всегда был для Матаса примером для подражания. Его ум, знания, способность находить взаимовыгодные для всех решения, способность заставить себя выслушать и слушать, всё это сначала для принца Матаса, а потом и короля Матаса III — было образцом правителя. И вот сейчас ему предоставлялся шанс проявить себя как предводитель войска. Интар слишком хорошо знал Матаса. Тот встанет во главе своего войска сам. Войска неопытного, не имевшего настоящего боевого опыта, выполняющего роль армии Арилазы лишь номинально. Для представительских и церемониальных парадов они годились. Но не для войны.

Ни Стенли, ни Тарлин не убедят Матаса. Но Интар надеялся, что хотя бы здравый взгляд Стенли вкупе с подоспевшим пограничным отрядом и горцами, прибывшим с Тогота, поможет уменьшить катастрофу, которая, Интар был уверен, разразится.

Пограничный гарнизон, расположенный на границе Арилазы и Илонии выполнял чисто символичную пограничную службу и состоял всего из двухсот человек. Но вот именно для таких случаев был составлен из опытнейших вояк, для которых этот пост был своеобразным отдыхом между несением службы в других местах. Часто сюда отправляли воинов долечивать легкие раны, либо дослуживать положенный срок, умеренно разбавляя новобранцев ветеранами. Сюда же посылали в целях наказания, подальше от столицы. Стенли нередко оказывался в их числе и был знаком с суровым командиром гарнизона Вольденом не понаслышке.

Интар часто заезжал в гарнизон, особенно при поездках в Алмику, и знал, что тот из разрозненных присланных к нему солдат в короткий срок делал хорошую сплоченную боевую единицу.

На них и на горцев Тогота была вся надежда Интара. Учайк тоже должен послать свой отряд, Интар предположил, что из ста человек. Тоготцы были опытными вояками, закаленными в стычках с обитателями Скобийских гор. И у них имеется опыт ведения боя в горных условиях. Они пригодятся.

Задача Стенли была, если и не уговорить Матаса, то хотя бы позволить соединить все три отряда в один единый план, а не действовать разрознено. Вольден, правда, оказывался в подчинении Стенли, но Интар не думал, что есть повод беспокоиться о возникшей неловкости. Старый вояка был выше обид, когда дело касалось дисциплины и боя.

У Тарлина была наиболее тяжелая задача. Разведка со стороны Сегота. Что задумал Сегот? Выполнит ли он просьбу Матаса, придет на помощь и выступит на его стороне, либо будет просто наблюдать? И хорошо, если просто наблюдать. То, что предводитель Островов — сеготец — не давало Интару покоя. Слишком хорошо он знал многовековые притязания Сегота как на алмазы Арилазы, так и на морские пути Кордии. Курхот был просто обязан сыграть на этом.

О том, что нападение осуществили пираты Ситарских Островов, уже было достоверно известно. Как подтвердилось и то, что Курхот ведет своё войско к Переправе. И Интар не знал, то ли ему радоваться, что он не ошибся, то ли огорчаться. Ведь, если прислушиваться к своим предчувствиям, всё ещё только начинается.

От Талины со Стенком ещё рано ждать известий, и их не будет ещё очень долго. Просчитывая варианты худшего, картина выглядела удручающе безрадостной. Илонийская армия пока ещё слишком мала, и полностью укомплектована она будет не скоро. Ещё и поэтому принц Илонии предпочитал поехать, а не остаться дома. Необходимо было принимать срочные решения здесь, на месте. Имея при себе илонийские военные силы.