Трудно быть богиней - Анастасия Александровна Латышевич

что говорил спокойный мужской голос, но и добавляла к ним свои, уснувшие на время повседневной жизни, знания, вложенные в меня Харлой и Нарой. Они медленно, но, верно, начинали всплывать в памяти, а тело автоматически воспроизводило давно выученные действия. Для некоторых манипуляций мне требовалась помощь рук, и я уверенно их задействовала.

Первым делом, убрала из сна змей, потом песок и, наконец, постаралась вернуть комнате прежний вид. Я чувствовала, что помещение преобразилось: стало темнее, солнце перестало печь, исчезло шипение змей, но открыть глаза не решалась. Вдруг, на самом деле, ничего не вышло? Викториан подозрительно молчал.

— Ты чего молчишь? У меня получилось? — набравшись храбрости, спросила я.

Несколько секунд было тихо, потом над самым ухом я услышала хриплое:

— Да.

Нехорошее предчувствие начало закрадываться в душу. Медленно открыв глаза, робко осмотрелась. Оказалось, в процессе устранения неполадок, моё покрывало предательски свалилось вниз и, теперь, я стою в одном нижнем белье, перед не совсем одетым мужчиной. Оно, конечно, красивое, кружевное, но это не повод сверкать им направо и налево. Моя кожа плеча и шеи чувствовала чужое горячее дыхание. Стыдливая краска молниеносно залила моё лицо.

— Вот, чёрт! — выругалась я и, не разворачиваясь к Викториану, стремительно присела, закуталась в покрывало, соскочила с кровати, сорвала со стула повешенную перед сном одежду и ринулась в ванную со скоростью света. Уже у самых дверей в уборную меня догнал раскатистый мужской смех.

«Нет. Не то, чтобы мне совсем не хотелось близких отношений с этим красавчиком, но торопиться не стоило. Мы повстречались всего несколько часов назад. Кто его знает, что он за личность такая, на самом деле? Для начала следует познакомиться. Может мы абсолютно полярно-противоположные и нам нельзя быть вместе. А если так, то лучше не начинать. Подождём немного, хотя бы пару дней. Ну, ладно, сутки, для очистки совести».

После неловкой ситуации, попадаться на глаза интересующего меня объекта, было стыдно. Так что, одевшись, я тихонечко, на цыпочках, стала пробираться к выходу. Но дойти до прихожей не успела, меня засекли.

— Уже уходишь? А как же завтрак? — раздалось у меня за спиной.

Остановившись у финального дверного проёма, медленно повернулась на мужской голос. Викториан одетый и бодрый стоял возле кухни, очаровательно улыбаясь. Кажется, разврата не будет, это радовало.

— А что у тебя режим «всё включено»? То есть не только переночевать, но и поесть можно? — отчего-то спросила я. «И кто меня за язык тянул?»

Его улыбка стала шире. Сердце забилось сильнее. «Так, держимся, не раскисаем. Подумаешь красивый, подумаешь ноги немеют и голова кружиться. И не таких встречали. Хотя, «таких», пожалуй, и не встречали».

— И не только это, — загадочно произнёс он.

— А, ….что ещё? — настороженно спросила я, начиная пятиться назад.

— Телевизор посмотреть. Ведь эта штука, — он указал на плазменную панель в гостиной. — так называется?

— Да. Так, — я остановилась и уставилась на телевизор. — Но я не люблю по утрам телевизор смотреть. Вечером ещё куда ни шло, но не утром.

— Хорошо, — легко согласился он. — Сейчас завтрак, а вечером телевизор.

— Если я останусь у тебя до вечера, то это будет наглёж, с моей стороны. К тому же меня хозяйка ждёт. Я обещала, что приду. Так что просмотр отменяется или откладывается на неопределённый срок, — энергично закончила я, радуясь тому, что удачно избежала вечерней встречи с ним.

— Почему на неопределённый срок? Давай завтра, — прозвучало новое предложение.

— Лучше прогулка. Завтра синоптики обещали хорошую погоду.

Я с трудом перебарывала пленительное чувство сейчас, а что будет к вечеру. Боязно оставаться с ним наедине, особенно в вечернее время.

— Согласен. Сейчас завтрак, а вечером прогулка, — подвёл итоги дискуссии Викториан и отправился на кухню.

Я положила сумочку на журнальный столик и отправилась следом за мужчиной. Раз меня хотят покормить, сопротивляться не буду, так как, честно говоря, в моей съёмной квартире хоть шаром покати. Все свои съестные припасы уничтожила накануне и, теперь, на отведённой мне полке в холодильнике можно найти, разве что, кусочек сливочного масла и кетчуп, остальное надо покупать и готовить.

Кухня, как и всё остальное, была потрясающей. Просто мечта! Приятная глазу светлых тонов керамическая плитка, новые шкафы, бытовые приборы — всё сверкало и манило меня к себе, как любительницу покашеварить. Устройства стояли нетронутыми, словно хозяин не знал, что с ними делать. Скорее всего, так оно и было. Поскольку раньше, свои проблемы голодного желудка, мужчина решал магией, как, впрочем, и остальные на Элоре. Единственное, что ему уже удалось освоить — электрический чайник.

— Тебе заварить чай? — спросил он, отвлекая меня от наполеоновских планов насчёт чужой кухни.

— Буду, — согласилась я и полезла в холодильник.

Открыв дверцу высокого вместительного чудища, чуть не упала: чего там только не находилось.

— Ты что весь гипермаркет скупил?

На мгновение Викториан принял задумчивый вид, замерев с горячим чайником в руках, а после ответил:

— Нет, вроде не весь. Кое-что там ещё оставалось.

— Радует, что прочий народ не будет голодать по твоей вине, — шутливо подметила я и начала доставать необходимые для готовки продукты.

Викториан, сидя за кухонным столом, с невозмутимым видом наблюдал за тем, как я кружилась вокруг него, нагло эксплуатируя его посуду и плиту.

— И давно ты здесь? — спросила я, когда половина гренок с колбасой и сыром была уничтожена.

— Чуть больше недели.

— Надо же, как быстро ты умудрился ассимилироваться в моём мире: одежда, причёска, квартира.

— Твой мир не единственный, где мне пришлось приживаться. Есть опыт. Это не так уж и сложно, ты и сама знаешь, — я кивнула. — Я опасался, что здесь другие ценности, что местный народ холоден к деньгам и драгоценностям. Но мне повезло, деньги здесь любят и даже больше, чем на Элоре.

— Это, да, — согласилась я. — Некоторые за деньги готовы мать родную продать. А что тебя заставило усомниться в ценности денег для землян?

— Ты, — огорошив меня, объявил Викториан. — Когда отказалась стать королевой. Ты же отказала ему, не так ли?

— Да, — немного печально ответила я, вспоминая, удивление Валеона и ребят, когда