Джеффри Лорд - Кровавые луны Альбы

Тьфу! — Блейд сплюнул за борт в досаде. Похоже, он начал путаться в местной теогонии. Казалось бы, всего четыре персонажа, а столько всего понакручено!

Он задумался. Абдиас являлся человеком, выросшим с верой в богов, и потому склонен был приписывать их деяниям некую мистическую правоту. Но на самом деле, зачем местным богам так настойчиво искать приверженцев среди смертных? Возможно, они черпают энергию для собственного существования из людской веры? То есть чем больше народу поклоняется божеству, тем больше и его мощь?

Если же его забывают, то… Интересно, что по этому поводу имеется в земной мифологии? Блейд попытался воскресить в памяти то немногое, что он читал на данную тему. Ах, да — «умер Великий Пан»! В таком случае, хуже всех приходится Хейру… По словам Абдиаса, у него остался лишь один служитель — фанатик Орландо, мечтающий о его воскрешении.

Скрип уключин вырвал странника из раздумий. Он и не заметил, как облака скрыли луну и звезды, и в кромешной тьме невесть откуда раздающийся скрежет казался особенно пугающим. На миг возникло искушение спуститься в каюту, но Блейд решил, что это неразумно; крохотная каютка на корме давала лишь иллюзию безопасности. И очутиться там в шторм с перепуганными спутниками казалось более чем сомнительным удовольствием.

Матросы нестройным хором затянули песню. Блейд вспомнил — считается, что это может умилостивить Владычицу Волн Морских.

Не от недуга злого

И не от вражеских стрел -

Средь синих волн океана

Погибнуть твой удел…

Шум волн заглушал нестройный хор согбенных фигур у весел. Блейд усмехнулся, любой земной мореход, напротив, посчитал бы, что подобное песнопение может лишь накликать беду. В Альбе рассуждали иначе.

Не от недуга злого,

Не стиснув меча рукоять, -

Средь синих волн океана

Будешь ты погибать…

Он перестал вслушиваться в текст унылой песни и продолжил размышления. Итак, боги наделяли своих последователей сверхчувственными способностями — такими, как телепатия друсов, дар богини земли — и, вовлекая в свои планы смертных, интриговали и расставляли ловушки.

Блейд, со свойственной ему подозрительностью, никому не верил на слово, в том числе и Абдиасу. Однако из пространных объяснений старца он мог сделать вывод, что в прошлое свое пребывание на Альбе и ему пришлось сделаться жертвой божественных козней. И, сам того не заметив, он втянул в это всех, кто был ему близок.

Друзза! Ее адепт, среброволосая ведьма, пыталась загипнотизировать его, когда, раненный, он оказался в ее власти… Друсам нужен был правитель, сильной рукою объединивший бы оба континента, покорный их велениям и велениям их богини… К счастью, малышка Талин спасла его, погубив верховную жрицу Канаки… Но, похоже, друсы не отступились! А теперь похищен Дик — должно быть, в продолжение их плана.

Фригга! Вероятно, его возлюбленная Талин, всей душой ненавидя друсов, поставила на эту карту, насаждая религию Богини Воды по всей своей вотчине. Но Фригга не очень-то благосклонна к ней, раз не предотвратила похищение мальчика!

Тунор! Прямо-таки «вещь в себе»! Даже старый Абдиас не смог сказать о нем ничего определенного. Похоже, он давно перестал вмешиваться в дела смертных. Так что на Тунора, решил странник, у него жалоб нет, если не считать знакомства с Хорсой. С другой стороны, если б он не умертвил этого типа, то не получил бы Айскалп…

Хейр! Этот, похоже, совсем в опале. Вся надежда его только на безвестного Орландо. Можно смело списать со счета.

Итак, что на его стороне? Всего лишь амулет, отнятый у друсов и, кажется, называемый Арианом… Оружие против Фригги и хороший товар для торговли с друсами.

Вдруг Блейд ощутил прилив бессильной ярости. Конечно, он в глубине души не верил ни в каких богов, но, приученный считаться с любой информацией о чужом мире, обязан был зафиксировать ее в памяти. Намеки Абдиаса вывели его из себя. Превыше всего в жизни он ненавидел ситуации, где оказывался беспомощной и слепой игрушкой чуждой воли! И почему-то тот факт, что руки, дергавшие за нити, принадлежали неким божествам, а не людям, вызывал особое бешенство.

Должно быть, все дело в ощущении собственного бессилия. С людьми, кем бы они ни были, всегда можно бороться. Их можно победить! Но богов?..

Шторм крепчал, что даже обрадовало Блейда. Возможность вступить в противоборство с бурей сулила отвлечение от гнетущих мыслей.

Повинуясь крикам капитана, матросы бросились спускать парус — большое квадратное полотнище, как на древних драккарах земных норманов. Такие Блейд видел в норвежских музеях, во время путешествия в Скандинавию, но от ладей викингов альбийские торговые корабли отличало наличие палубы, кают и солидная грузоподъемность. Суда эти, хоть и достаточно быстроходные, пригодны были скорее для плавания вдоль берегов. И необходимость пересечь Пролив, чтобы попасть в Скайр, на южный материк, не вызывала у капитана восторга. Теперь Блейд понимал, почему. Он и сам куда увереннее чувствовал себя на суше. И любого одушевленного противника предпочитал разбушевавшейся стихии.

Мысль эта вернула его к раздумьям о богах Альбы. Почему-то вспомнилась владычица вод Фригга, которой поклонялось большинство женщин в Альбе — за исключением, разумеется, друсов. И при мысли этой Блейду сделалось не по себе.

Потом было уже не до рассуждений.

Буря налетела внезапно. Яростная ледяная рука подхватила галеру, закружила, швыряя то вверх, то вниз. Огромные черные валы накатывали на суденышко со всех сторон, угрожая смять, разбить в щепки, перевернуть и уничтожить его, и каждый раз, когда гибель уже казалась неминуемой, — отступали, словно сжалившись, но тут же накатывали опять, играя, точно кошка с мышью, и вновь били, бросали и несли прочь, прочь, прочь…

В рваной пасти туч то и дело мелькали луны, огромные, багровые, угрожающие, и волны, казалось, то и дело грозили захлестнуть их, но, подобно галере, раз за разом ночные светила вырывалась из смертельных объятий, исчезали за тучами, чтобы спустя мгновение появиться вновь — и все повторялось.

Не успев опомниться, Блейд обнаружил вдруг, что, повинуясь командам капитана, бежит куда-то вместе с матросами, рубит снасти, едва удерживаясь на скользкой палубе. Потом ему и еще троим здоровякам капитан велел удерживать руль. Это было их единственным шансом — держаться против ветра. Стоит повернуться бортом, и первая же волна неминуемо разобьет судно в щепы. Напрягая мышцы, от усилия вздувшиеся буграми — так, что едва не лопалась кожа, — Блейд боролся с неподатливым веслом. Временами рукоять дергало так, что все они едва не разлетались в стороны, и все же они держались. Пока держались…