Джал Халгаев - Книга Мёртвых

Он был там. Тощий, как соломинка, и невероятно грязный, будто последние десять лет только и делал, что мерил собою все лужи по пути. Пленник был закован в огромные почерневшие цепи, которые при лучшем освещении отливали бы серебром, потому что из него-то они и сделаны.

Когда мы вошли, и дверь захлопнулась, пленник дрогнул. Длинные до самых плеч волосы, обратившиеся в безобразные патлы, дрогнули. Его голова медленно поднялась, и на лице, поросшем кустистой бородой, вспыхнули глаза.

Сложно сказать, какого они были цвета, но невероятная сила, таившаяся за ними, заставила меня вздрогнуть. Даже я, считавший, что все это глупость, на мгновение замер.

Губы пленника расплылись в довольной усмешке.

— О, ко мне снова гости! — голос слегка хрипел, но звучал живо и беззаботно, будто он сидел не на цепи, а находился у себя дома. — Проходите, господа дорогие, располагайтесь. Может, чайку? А, я же вспомнил, тут нет даже долбаного чая!

Талия поморщилась. Она неуверенно сделала шаг вперед, остановилась. Затем, вздохнув, продолжила ход и склонилась над пленником. Я видел, как она пыталась смотреть ему в глаза, но у нее не получилось, и девушка отвела взгляд, стиснув зубы.

— Да ладно, я не кусаюсь, — продолжал он болтать. — Ну, большую часть времени. А сейчас я едва сдерживаю себя, знаешь ли, от тебя так приятно пахнет, — пленник склонил голову, будто обдумывая слова. — Как от шницеля. Сыпануть бы еще перца, и-и-и…

Не сдержавшись, Талия коротко размахнулась и дала ему кулаком в глаз. Его голова дернулась, и я думал, что он сейчас окочурится от такого сильного удара (конечно, при своем-то весе!), однако пленник лишь рассмеялся, облизнув засохшие губы.

Я же предпочел просто смотреть, сгорая от любопытства.

— У, девушка, сдерживайте свои желания, я вас умоляю, — он склонил голову влево и впервые меня заметил. — Оп-па, а кто это с тобой, дорогуша? Что ж ты молчала, что не одна? Отлично! Зови старого пердуна и подружек — устроим оргию!

Он захихикал, за что еще раз получил в глаз. Я лишь улыбнулся, понимая, что этого человека не заткнет ничто.

— Фу, как грубо. Сходи на курсы преодоления гнева, говорят, помогает.

Талия потянулась рукой в карман брюк и вытащила оттуда маленький серебряный ключик. Пленник замер, в его глазах загорелись озорные огоньки.

— Что, снова? Не боишься хлопнуться личиком в грязь перед новым поклонником?

Он повернулся ко мне и подмигнул.

Девушка без лишних слов расстегнула на нем оковы и отошла на три шага назад. Он вытянула из ножен одну из сабель и кинула ему под ноги.

— Серьезно? — потирая запястья, мужчина убрал волосы назад и с недоумением воззрился на лежащее перед ним оружие. — Дай мне мой серп, женщина, я тебе головушку-то отсеку, не будь я… — он запнулся, смутился. — Кхм, это вам знать не обязательно.

— Бейся во всю силу, оборотень!

Оборотень? Подняв от удивления брови, я взглянул на «шута» другими глазами. Я никогда не слышал об оборотнях… Ну, может, и слышал, но в прошлой жизни, о которой я мало что помню.

— Если я буду биться во всю силу, девчонка, одной тебя мне не хватит, — фыркнув, он толкнул саблю ногой в ее сторону и развел руками. — Вот так уже более-менее честно.

Я думал, что она откажется, но Талия лишь сдержанно кивнула головой и подняла оружия, принимая боевую стойку. Она выглядела уверенно. Черт возьми, я даже знал, как прекрасно она сражается своими саблями, ведь я не раз становился жертвой ее ударов, однако нечто мне подсказывало, что этот сгорбленный ухмыляющийся оборотень умнет ее одной левой.

— Чур, ты первая! — хлопнул он в ладоши и тут же взвизгнул, когда девушка мгновенно сорвалась с места и ринулась на пленника, замахиваясь саблей.

Ее оружие прочертило идеальную серебристую дугу. Лезвие со свистом разрезало воздух. Оно устремилось к шее оборотня, и тот уже не мог уклониться, не успевал!

Я затаил дыхание. Я уже видел, как его обезглавленное тело падает на пол, но внезапно…

— Ай-яй, вот незадача!

Мы с Талией пораженно выдохнули. Мужчина все так же спокойно стоял на своем месте. Сначала я не понял, что произошло, а когда перевел взгляд на его руку, то просто опешил: он остановил летящую к его шее саблю двумя лишь пальцами.

— Ну что, продолжим мериться достоинствами или прекратим? Все так же хочешь считаться лучшей или будешь благоразумной и выберешь жизнь? Ну же Талия, решайся!

Девушка с криком развернулась и с полуоборота рубанула второй саблей сверху.

Пленник легко ушел от удара. Он отпустил ее первую саблю, легко, будто не его держали на цепях, перекатился вбок и резко выпрямился, выбрасывая вперед правую ногу. Все заняло меньше секунды, я даже не успевал следить за его движениями.

Талия рухнула на пол.

— Я знал, что ты сделаешь правильный выбор! Я никогда не сомневался в твоей способности проигрывать, девчонка… Ай, чтоб тебя черти задрали!

Из-за своей болтовни он не заметил, как дернулась ее рука. Острие сабли лишь коснулось его ноги, но этот маленький пустяковый порез доставит ему еще массу неудобств.

— Больно, между прочим!

Девушка оттолкнулась ногами от земли. Будто стрела, пущенная из лука, она бросилась вперед, выбрасывая обе сабли вперед, и ее скорость была настолько впечатляющей, что на долю секунды тело воительницы представляло из себя одно размытое пятно.

Я придвинулся чуть вперед, чтобы лучше разглядеть разыгравшееся сражение.

Пленник до последнего стоял на одном месте, а когда острия обеих сабель почти коснулись его носа, круто развернулся на пятках и замахнулся рукой, локтем попав ей в спину чуть выше поясницы.

Талия вскрикнула и снова рухнула на землю.

Я приготовился сломать щепку, но она крикнула:

— Нет!

— Слышал, что дама молвит? Нет, значит нет! Поехали дальше…

Он схватил ее за волосы. Она сопротивлялась, однако мужчина с той же легкостью подавил это сопротивление, пару раз ударив ее кулаком по носу, от чего ее лицо сразу же превратилось в одну огромную гематому, залитую кровью.

— Ох, ты не представляешь, как долго я мечтал это сделать! Больше, пожалуй, я мечтаю только повыть на луну и насрать на коврик этому старикашке-магу!

Он размахнулся, изо всех сил ударил ее свободной рукой по животу, а затем отбросил в сторону, впечатав ее спиной в твердую каменную стену.

Талия застонала, пытаясь прийти в себя.

— Не-а, не-а, даже не думай, девчонка. Я хоть человек и великодушный, и женщин люблю, а не дурак, — он запнулся, задумался, а потом затараторил: — Конечно, в некоторых случаях дураком лучше прикинуться, помогает. Жизнь спасает, знаешь ли, а еще… Ну ладно, сейчас не об этом.