Феликс Крес - Король просторов

Молчание затягивалось.

— Возможно, это наш первый и последний разговор, поскольку я вижу, что ты пытаешься изо всех сил усложнить мне задачу. Но я не уйду отсюда до тех пор, пока не скажу всего. То, что сделал с тобой Рапис, ужасно. Я не требую, чтобы ты простила ему все, полюбила его самого и жизнь, которую он вел. Ты можешь испытывать ненависть, презрение, отвращение… все, что хочешь. Но есть люди, которым капитан дал столько, сколько ты не могла бы дать за всю свою жизнь. Я хочу, чтобы ты это поняла. Я требую этого, госпожа.

Он заметил, как дрогнули ее губы, и понял, что зацепил нужную струну ее души.

Раладан немного подождал. Она не просила, чтобы он говорил дальше, но и не требовала, чтобы он ушел. Поняв ее молчание как знак согласия, он начал тщательно подбирать слова.

— Ты находишься на пиратском корабле, — сказал он. — Хочешь ты того или нет, но ты останешься на нем по крайней мере до тех пор, пока мы не пристанем к какому-нибудь берегу. А теперь уясни себе, кто ты, что тебе можно, а чего нельзя… Тарес никогда не будет капитаном этого корабля, помолчав, продолжал он. — А если его даже и назовут так, то от этого ничего не изменится. «Морской Змей» обречен, он пойдет ко дну раньше, чем полагает кто-либо из его команды.

Девушка пожала плечами:

— Меня это…

Неожиданно она замолчала и слабо улыбнулась.

— Да, на этот раз меня это и в самом деле не волнует, — закончила она.

Раладан кивнул:

— Меня тоже. Пусть идет ко дну. Но может быть, лучше… без нас?

Девушка нахмурилась:

— Разумно…

Лоцман помолчал, взвешивая каждое слово.

— Ты должна принять на себя командование, госпожа, — наконец без обиняков заявил он.

Девушка изумленно посмотрела на него.

— Это шутка? — спросила она.

Он покачал головой:

— Ты дочь Демона. Этого достаточно, чтобы тебя боялись. От страха до послушания — один шаг.

Она смотрела ему в глаза не говоря ни слова, все так же изумленно. Наконец она чуть прикусила губу.

— Понимаю. Ты либо сошел с ума, либо издеваешься надо мной. Я должна стать предводительницей бандитов?

— В команде есть такие, кто никому не станет подчиняться, если только не будет бояться. И их большинство.

— И что с того?

Девушка неожиданно встала.

— Чего ты от меня хочешь? — спросила она. Ее изумление не проходило, напротив, оно, казалось, все возрастало, по мере того как она осознавала, что на самом деле означает предложение лоцмана. — Чего ты от меня хочешь? — повторила она. — Чтобы я вела убийц на резню, чтобы я похищала людей из селений, так же Как похитили меня? Чтобы я убивала и приказывала убивать? Чтобы я держала в страхе толпу диких, озверевших матросов? Этого ты хочешь? Я должна перевязать себе голову тряпкой и продеть серьгу в нос? Она насмешливо фыркнула.

Лоцман сохранял невозмутимое спокойствие.

— Нет, госпожа. Я не требую ничего подобного… кроме, может быть, двух последних пунктов.

— Двух… последних?

— Именно. Здесь достаточно подходящих костюмов, чтобы переодеться королевой пиратов… Ну и еще нужно, чтобы ты и в самом деле вызывала у них страх, непреодолимый страх. И уважение.

Девушка начала кое-что понимать. Она снова села.

— Продолжай.

— Подумай, госпожа: девушка, женщина на корабле. Единственная. Одна-единственная. Кем она может быть, если не будет капитаном?

Он покачал головой.

— Вот именно, — продолжил он. — Поэтому нужно, чтобы ты стала капитаном. Команда должна узнать о том, кто ты такая. А как только они начнут тебя слушаться, дальше все пойдет как по маслу. Никакой резни, сражений или грабежей не требуется. Только до ближайшего берега.

Девушка слушала, прикусив губу.

— То, что ты говоришь, кажется разумным… Но я не умею. Не смогу. Что мне делать, что говорить? Как выглядеть?

— Тебя ждет трудная задача, госпожа, — согласился Раладан. — Но я думаю, ты справишься. Постараюсь тебе помочь. А ты постарайся мне не мешать. — Он встал. — Сперва я поговорю с Таресом.

8

Оба оценивающе разглядывали девушку.

— Нет, ради Шерни, только не это, — сказал офицер.

Раладан хладнокровно сидел на корточках у стены, нетерпеливо копаясь в сундуке.

— Чересчур она красива, — сказал он почти со злостью, когда Ридарета вышла, чтобы примерить очередное платье. — Одноглазая… и тем не менее красивая. А время идет.

Они переглянулись. Был уже полдень.

Взгляд лоцмана остановился на брошенном в угол каюты черном атласном платье.

— Самое то, — пробормотал он.

Он постучал в дверь, ведшую в капитанскую спальню, и вошел.

— Госпожа…

Девушка стояла прислонившись к стене, неподвижным взглядом уставившись в угол. Платье, которое она собиралась надеть, лежало на полу.

— Нет, — бесстрастно произнесла она. — Вся это один лишь полнейший бред.

Она оторвала спину от стены и попыталась было обойти Раладана, но он встал у нее на пути.

— Время уходит, госпожа. — Он протянул ей черное платье. — Это последняя примерка, обещаю.

Девушка смотрела ему прямо в лицо.

— Пирата ты из меня все равно не сделаешь, одно лишь посмешище. Тебе это нужно?

Раладан продолжал держать платье в вытянутой руке.

— Последнее платье, госпожа.

Она медленно взяла его.

Оба молча ждали. Тарес кружил по каюте. Раладан стоял опершись о стену. Наконец скрипнула дверь.

Черное платье сильно изменило девушку, прибавив ей роста, сделав ее более суровой и серьезной; казалось, она стала намного старше. Теперь она выглядела почти так, как им и хотелось.

— Драгоценности, — сказал Раладан.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Тарес понял, что имеет в виду лоцман. Он нахмурился и хотел что-то сказать, но вместо этого лишь повернулся и вышел. Оказавшись у себя в каюте, он вытащил на ее середину довольно большой тяжелый сундук и открыл крышку. Сверкнуло золото и драгоценные камни.

У него задрожали руки, когда он перебирал все эти богатства. Он выбрал самые красивые браслеты и перстни, а также богато украшенное ожерелье. Однако, подумав, он отложил его в сторону и заменил другим. Точно так же он заменил и часть браслетов. Он менял перстень за перстнем, украшение за украшением на менее сверкающие, менее дорогие; наконец перед ним оказалась груда дешевой, часто лишь позолоченной бижутерии, почти ничего не стоившей… Нет, не мог он отнести ей это…

Тяжело вздохнув, он снова начал рыться в сундуке. Однако к самым красивым предметам он не притрагивался, не в силах расстаться с этими безделушками… В конце концов он выбрал лишь холодное серебро, но зато прекраснейшей работы, маленькие шедевры. К ним он добавил ожерелье с бриллиантом, завернул все в разноцветный лоскут, а остальное быстро спрятал обратно в сундук, который с облегчением задвинул под койку, и вернулся в капитанскую каюту.