Роджер Желязны - Знак единорога

— Да, — сказал я.

— Откуда ты знаешь?

— Я опробовал ее. Работает.

— Что ты сделал?

— Грозу сегодня днем. Она была моя.

— Любопытно…

— Что?

— Любопытно, что бы я сделал с силой такого рода. Что бы сделал с ней я.

— Первое, что стукнуло мне в голову, — сказал я, похлопывая по стене гробницы, — так это уничтожить этот домишко молнией… ударить сюда пару раз и превратить в булыжники. Не оставить ни в чьей голове ни тени сомнения по поводу моих чувств и моей силы.

— Почему же не сделал?

— Задумался. Решил… к дьяволу! Они действительно смогут использовать этот уголок, если я буду недостаточно сообразителен, или недостаточно крут, или недостаточно удачлив. Попытался решить: куда бы мне хотелось бросить свои кости. И мне пришло в голову, что здесь действительно хорошее местечко… высоко, чисто, стихии по-прежнему бродят обнаженными. Ничего не видно, только камень и небо. Звезды, облака, солнце, луна, ветер, дождь — куда лучшая компания, чем любые мощи. Не знаю, почему мне следует лежать возле кого-то, кого мне вовсе не хочется иметь рядом — а таких немало.

— Ты впадаешь в депрессию. Или пьян. Или все разом. К тому же озлоблен. Тебе это ни к чему.

— Кто ты, черт подери, такой, чтобы говорить, что мне нужно?

Я почувствовал, как он вначале закостенел, потом расслабился.

— Не знаю, — сказал Ганелон в конце концов. — Просто говорю то, что вижу.

— Как держатся войска? — спросил я.

— По-моему, они сбиты с толку, Корвин. Они пришли сражаться в священной войне на склонах небес. Они полагают, что ею и оказалась та перестрелка на прошлой неделе, и — все. Так что они счастливы на этот счет, увидев, что мы победили. Но теперь — это ожидание в городе… Они не понимают его. Некоторые из тех, в ком они видели врагов, теперь друзья. Они в смущении. Они знают, что их держат наготове для битвы, но не имеют представления, с кем и когда. А так как они все-таки ограничены местом расквартирования, то еще не осознали степени недовольства, до которого их присутствие доводит регулярные войска, да и все население в целом. Хотя, вероятно, скоро до них это допрет. Я ждал, чтобы обговорить вопрос, но в последнее время ты был так занят…

Кое-какое время я сидел и курил.

Затем:

— Думаю, стоит поговорить с ними, — сказал я. — Хотя завтра может не представиться случая, а кое-что следует сделать безотлагательно. Полагаю, их следует переместить — на бивуак в Лес Ардена. Да, завтра. Я покажу тебе на карте, когда вернемся. Скажи им — чтобы держались поближе к черной дороге. Скажи, что в любое время оттуда может прийти еще одна атака… и это не такая уж неправда. Погоняй их, подними им боевой дух. Я приду как только смогу и поговорю с ними.

— Это лишит тебя личных подразделений в Янтаре.

— Верно. Но это может оказаться полезным риском, равно как и демонстрацией уверенности, и жестом доверия. Да, по-моему, это будет хорошим ходом. А если нет… — я пожал плечами.

Я налил еще один бокал и зашвырнул опустошенную бутылку в склеп.

— Между прочим, — сказал я. — Извини меня.

— За что?

— Я только что заметил, что у меня депрессия, я пьян и ожесточен. И мне это ни к чему.

Ганелон ухмыльнулся и звякнул своим бокалом о мой.

— Знаю, — сказал он. — Знаю.

Так мы и сидели там, пока не зашла луна, пока последняя бутылка не была похоронена среди ее подруг. Некоторое время мы говорили о минувших днях. В конце концов мы замолкли, и взгляд мой отдрейфовал к звездам над Янтарем. Хорошо, что мы пришли сюда, но город уже звал меня назад. Угадав мои мысли, Ганелон поднялся и, потянувшись, направился к лошадям. Я облегчился возле своей гробницы и пошел следом.

V

Роща Единорога расположена в Ардене к юго-западу от Колвира, возле того выступа, где земля начинает завершающий спуск в долину, названную Гарнатской. С тех времен, как Гарнат был проклят, сожжен, завоеван и отвоеван обратно, все последние годы примыкающие возвышенности стояли непотревоженными. Роща, где, по заявлению Папы, многие века назад он видел единорога и пережил необычайные события, что привели к возведению этого зверя в покровители Янтаря и размещению его на гербе, была настолько близко, насколько это определяет выражение «невдалеке», но почти не видна на длинной панораме через Гарнат к морю — двадцать-тридцать шагов от самого края событий: асимметричная прогалина, где из толщи скалы сочился родник, натекая в чистый бассейн, переливаясь в крошечный ручей, что прокладывал себе путь в сторону Гарната и вниз по нему.

Вот куда поехали мы с Джерардом на следующий день. Первый час застал нас на полдороге от Колвира, и тут солнце рассыпало по океану хлопья света, а затем швырнуло полный ковш в небо. Пока солнце бесчинствовало, Джерард натянул поводья. Затем спешился и взмахом предложил мне сделать то же самое. Я так и сделал, оставив Звезду и вьючную лошадь возле его огромного пегого коня. Я прошел вслед за Джерардом, наверное, с дюжину шагов к ложбине, наполовину заполненной гравием. Он остановился, и я нагнал его.

— Что такое? — спросил я.

Джерард повернулся и взглянул мне в лицо; глаза его были прищурены, а челюсти крепко сжаты. Он расстегнул плащ, снял, свернул и положил на землю. Отстегнул перевязь меча и бросил поверх плаща.

— Избавься от плаща и клинка, — сказал Джерард. — Они будут только мешать.

У меня возникло легкое подозрение по поводу того, что тут намечалось, но я решил, что лучше не возражать. Я свернул плащ, положил Талисман Закона возле Грейсвандир и снова повернулся к Джерарду. Я произнес лишь одно слово:

— Зачем?

— Прошло много времени, — сказал он. — И ты мог забыть.

Джерард медленно пошел на меня, а я выставил вперед руки и стал отступать. Он не бросился на меня. Обычно я быстрее, чем он. Мы оба пригнулись, и Джерард стал делать левой рукой медленные, лапающие движения, правая находилась чуть ближе к корпусу, слегка подрагивая.

Если б для драки с Джерардом место выбирал я, то это было б совсем другое место. Он, конечно, понимал это. И вообще я предпочел бы не рукопашную. На мечах или квартерстаффах я был лучше Джерарда.[16] Все, что требовало скорости и стратегии и давало мне шанс время от времени попадать по нему — в то же время не подпуская близко, — позволило бы измотать его и заставить открыться для более массированных атак. Джерард, конечно, понимал и это. Именно поэтому он и поймал меня здесь. Хотя я понимал Джерарда, но сейчас мне приходилось играть по его правилам.

Пару раз я отвел его руку, пока он мягким шагом приближался ко мне. В конце концов я поймал момент, нырнул и ударил. Быстро и крепко припечатал левой как раз чуть выше пояса. Удар разбил бы крепкую доску или порвал бы внутренности смертного меньших габаритов. К несчастью, время не смягчило Джерарда. Я услышал, как он хакнул, но перехватил мою правую, подвел свою правую под мою левую и собрался блокировать меня плечом.