Аноним Lliothar - Волшебники в бегах: часть вторая

-- Привет! -- доброжелательно улыбнулся ему протиравший столешницу хозяин. Его лицо являло собой примечательную помесь человеческих и эльфийских черт и казалось скорее обаятельным, чем красивым. -- Чем могу служить?

-- Комната для меня найдется?

-- Найдется, как не найтись... Надолго к нам?

-- Дня на три-четыре.

-- Дурень, ты отнесешь наконец заказ на угловой столик?! А, darn, извини, это я не тебе, -- спохватился он. -- Найре! Замени меня!

Юное создание неопределенного пола, с шапкой стриженых черных волос, легко перепрыгнуло через столешницу.

-- Я тут, отец!

-- Вижу. Побудь тут, -- он сделал ударение на последнем слове, -- еще какое-то время, пока я с клиентом разбираюсь...

-- Ладно!

-- Прошу тебя следовать за мной... -- Он вопросительно поднял бровь.

-- Тайриэл.

-- Истеан. Ты из северных?

-- Верно, -- откликнулся эльф. -- Как ты догадался?

-- Методом исключения, -- рассмеялся полуэльф. -- Во мне течет кровь обеих рас, так что, будь уверен, я не ошибусь, распознавая, кто передо мной. Хотя северных эльфов тут давненько не видали...

-- Никогда, ты хотел сказать.

-- Может статься, и так.

Истеан отпер белую арочную дверку.

-- Проходи. Надеюсь, комната тебе понравится. У нас не очень шумно, несмотря на то, что внизу таверна. За три дня с тебя четыре алета или золотой, если расплачиваешься людскими деньгами... Благодарю. Вот ключ. Если понадобится что-нибудь, в комнате есть колокольчик.

Тайриэл кивнул, закрыл дверь и устало прислонился к ней. Что ж, пока все складывается удачно. Он выпрямился, с удивлением ощутив короткую резкую боль в плечах, ближе к шее. Нет, положительно, ни на что путное он сегодня уже не годится...

Эльф швырнул куртку и плащ в кресло и рухнул на свежие простыни.

Хотя ему казалось, что он устал настолько, что готов был провалиться в небытие на целую вечность, спал он мало и беспокойно, ворочаясь и то и дело тревожно приоткрывая глаза. Словно в этой маленькой тихой комнатке, куда через приоткрытое окно влетает ветер с запахом морской соли, ему и впрямь могло что-то угрожать... Тайриэл в очередной раз повернулся с боку на бок, сминая тонкое полотно, и раздраженно приподнялся, опираясь на локоть. Подступивший к горлу комок и обруч боли, сжавший голову, заставили его пожалеть об этом. Лицо и руки горели так, словно по ним несколько раз с силой провели точильным камнем. По спине щекочущим шелковым прикосновением пробежал холодок -- верный признак лихорадки. Эльф чуть слышно застонал и окончательно сел в кровати, сгорбившись и опустив голову, -- так было легче. И почему только он пропустил мимо ушей предостережение Эаринен относительно коварства солнечных лучей?! Он еще ни разу не обгорал на солнце! Какая нелепость... Он зло сдернул с волос кожаный шнурок. Головная боль ненадолго разжала когти, чтобы тут же вцепиться в него с удвоенной силой. Морщась, эльф осторожно встал, понимая, что без помощи ему не обойтись. Мимоходом покосился на колокольчик, потом на собственное отражение в небольшом зеркале -- взлохмаченная шевелюра, мятая рубашка с расшнурованным воротом... самое то для выхода в свет, одним словом. Но для здешних мест вполне пристойно, решил Тайриэл и поплелся вниз. В глазах то и дело темнело, так что приходилось легонько придерживаться за стену и держать голову полуопущенной.

В зале было практически пусто. Тайриэл попытался разглядеть время на больших настенных часах, висевших над стойкой, однако не смог сфокусировать зрение на циферблате -- стрелки все время подрагивали и норовили изогнуться под немыслимым углом. Найре, зевая, протирал льняным полотенцем тарелки. На его плече сидела пушистая пепельно-серая крыска и сосредоточенно грызла обломок печенья. Покончив с ним, она перебралась на другое плечо юноши (кажется, это был все-таки юноша). Тот, дернувшись от царапающих маленьких коготков, шумно ругнулся и в сердцах огрел зверька полотенцем. Тайриэл подошел к стойке.

-- Могу я поговорить с Истеаном, Найре?

-- А я не сумею помочь?

-- Боюсь, что вряд ли...

-- Ладно. Сейчас позову... -- Найре исчез в боковой двери.

Через некоторое время владелец таверны появился на пороге, что-то буркнул через плечо и обратился к Тайриэлу.

-- Чем могу помочь?

Эльф молча поднял голову. Глаза Истеана едва заметно округлились.

-- Ya'llarae, как тебя угораздило?

-- Так получилось, -- вынужденно проворчал Тайриэл.

Полуэльф сочувственно прищелкнул языком.

-- Я знаю, как этому помочь... Подожди немного.

Тайриэлу было уже все равно. Он облокотился на стойку -- гладкое прохладное дерево приносило обожженным рукам облегчение -- и пожалел, что не может прислониться к ней лбом.

Истеан вернулся довольно быстро. В руках у него была баночка из родонита, которую он отдал Тайриэлу.

-- Возьми. Это моя дочь делает. Солнечные ожоги пройдут через день-два. Я бы посоветовал тебе это время оставаться в комнате, иначе только хуже станет... Я распоряжусь, чтобы еду тебе принесли.

Эльф кивнул в знак благодарности.

-- Сколько я должен?

Хозяин пристально посмотрел на него черными, как обсидиан, глазами.

-- Я не знаю, как у вас, северных, но у нас на юге за дружескую помощь золотом не расплачиваются.

Тайриэл вздрогнул, словно его окатили ледяной водой.

-- Прости, если оскорбил... Я не намеренно.

-- Да что уж там... -- Истеан махнул рукой. -- Тут народ не обидчивый и быстро отходит. Но ты все ж будь поосторожнее в словах, Тайриэл-иль... Мы высокомерных не очень-то жалуем.

-- Буду, -- твердо сказал эльф. -- Благодарю.

-- Да что уж там... -- повторил хозяин.

Не чувствуй он себя так паршиво, Тайриэл, возможно, и нашел бы подходящие слова, но дурнота и боль мешали сосредоточиться. Поэтому он счел за лучшее, захватив родонитовую баночку, поскорей подняться к себе.

Мазь пахла солью и лавандой и легко впитывалась, растворяя неприятное жжение и охлаждая кожу. Тайриэл привстал, распахнул окно настежь, прикинув, что солнца по утрам здесь быть не должно, и снова опустился на подушку. Боль частью ушла, частью отступила на второй план, и теперь его неудержимо клонило в сон. Эльф закрыл глаза. Его пальцы, обхватившие розово-черный полированный камень, разжались.

Он спал.

Тайриэл проспал всю ночь и почти весь следующий день. К вечеру он почувствовал себя значительно лучше, но из комнаты не выходил, решив, раз уж подвернулся случай, хорошенько отдохнуть. Время не терпело, но эльф, поразмыслив, счел, что в изжаренном и смертельно уставшем состоянии вряд ли сумеет помочь делу.

Утром третьего дня Тайриэл выглянул в окно, вдохнул влажный морской воздух и ощутил, что беленые стены комнаты отчего-то неприятно сдавливают голову. Облачившись в выстиранную и выглаженную одежду, эльф, насвистывая популярную в графствах песенку не совсем пристойного содержания, сбежал по лестнице. Едва не споткнулся о крысу Найре, тут же выхваченную из-под ног рассерженным хозяином, поймал вылетевшую из рук подавальщицы скалку, которой та пыталась отлупить вертлявого полосатого кота. Кот раздраженно мявкнул и, махнув тощим хвостом, метнулся под стойку, а оттуда -- в кухню. Тайриэл тихонько засмеялся. Количество животных в этом заведении впечатляло, учитывая то, что еще двух кошек эльф обнаружил у своей двери в позах почетного караула.