Иван Магазинников - Вредители по найму (Бюро гарантированных неприятностей)

Проскользнув дальше по коридору, я принесенным домовым ключом вскрыл дверь в комнату, которая мне и была нужна. Внутри было светло — даже очень светло! Светился буквально весь потолок, равномерным светом заливая всю комнату. Очень необычную, должен заметить. Вряд ли можно считать нормальной комнату, в которой три четверти пола покрыто аккуратно подстриженной травой серебристого цвета. Хотел бы я взглянуть на кроликов, которые ей питаются! Однако, это было бы слишком рискованно — соблюдающий какую-то строгую диету Эмилио держал зверьков в комнате, опечатанной охранными заклятиями, и я вовсе не был уверен, что смог бы с ним разобраться. Даже домовой не мог проникнуть в эту комнату, когда оно было активно.

Пока банник отвлекал лекаря и конюшего, а домовой увлеченно гонялся за крысой с остальными слугами, я работал. Накладывал хитрое плетение на землю, из которой тянула соки трава. Это было обычное проклятье на немочь в руках. Слово за словом, нашептывал я его на горсть земли, вливая в нее свою раздражительность, недовольство и нетерпение — чувства неяркие, слабые, но зато и обнаружить такое воздействие не в пример сложнее, ведь чем ярче использованные эмоции, тем сильнее остается отпечаток, а мне наследить ну никак нельзя. Для закрепления проклятья я окропил землю парой капель крови — разумеется, не своей, кровью Эмилио, которую мне каким-то образом раздобыл домовой.

Условия для работы были наисложнейшие. Стараясь не отвлекаться на шум за стеною, я бережно раздвигал серебристые стебли, чтобы не примять ни травинки, а с землею обращался как с горстью пуха. Да еще и силы на проклятье немочи требовалось в разы больше, чем я осмелился использовать. Поэтому мне дополнительно пришлось ритуалом укреплять наговор, удерживающий проклятье в земле, совершив его в буквально на коленке.

Задрав штанину, я прямо на колене вычертил грязным пальцем круг земли. Разложил в нужном порядке куриные косточки, шарики черного перца, вычертил символы прахом усопшего, замешанного на слюне бесхвостого василиска. Часть нужных компонентов мне притащил Нурф с хозяйской кухни, остальное пришлось покупать у госпожи Кобритты. Почти физически я почувствовал, как зловещая сила струится внутри круга, и направил ее на горсть проклятой земли. Земля к земле, прах к праху, сила к силе. Этого было достаточно, чтобы проклятье заразило всю землю. Конечно, следы такого ритуала обнаружить не так уж и сложно, но, во-первых, рисовал я на самом себе, а значит, и ничего лишнего в комнате не оставил. И, во-вторых, это была чистая сила, не несущая отпечатков моей личности.

Аккуратно вернув на место и утрамбовав заклятую землю, я отряхнул ладони, сгреб в карман мусор, оставшийся после ритуала, и выскочил из комнаты. Шум в комнате, где домовой с зомби гонялись за фантомом крысы, уже утих, а дверь была закрыта. Быстро пробежав мимо, я буквально вылетел из дома и укрылся в его тени от взглядов возможных наблюдателей. Вдоль стены пробрался к зеленой изгороди соседнего участка, и, опустившись на четвереньки, вполз в заранее проделанный домовым лаз, ведущий к сараю с дровами. Там я и спрятался, дожидаясь своих сообщников.

Первым появился запыхавшийся, но счастливо улыбающийся домовой.

— Эх, человек, давно я так не веселился! Держи, — что-то темное мягко шлепнулось на землю передо мной. Бездыханная крыса.

— Вы что ее — до смерти загоняли?

— Не, — мотнул головой Нурф, — под Мартой крышка стола надломилась, и кухарка шлепнулась прямо на крысу. Ух, как ее сплющило!

— Кухарку?

— Крысу!

— Можешь оставить ее себе на память. А что насчет моей второй просьбы? Сделал?

— В исполнил лучшем виде, можешь не сомневаться… Напихал ему и в сапоги, и в карманы, и лопату измазал.

Я молча кивнул и прислушался: отчаянно ругаясь, через кусты в нашу сторону продирался банник. Проскользнув через щель в сарай, он предстал перед нами во всей своей красе. Или, точнее, во всем ужасе. Создавалось ощущение, что его драла стая дворовых собак, а потом еще нетопырей. Весь в ссадинах и кровоподтеках, он заметно прихрамывал, а правый глаз совершенно заплыл и превратился в узкую щелочку.

— Ого! — присвистнул домовой, — Знатно они тебя отделали!

Пока Нурф с крысой отвлекали внимание домашней челяди, а я делал свое черное дело, Йорхш взял на себя конюшего и лекаря. Уж не знаю, что он там с ними делал, и еще меньше мне хотелось знать, что они с ним делали.

Молча проковыляв мимо нас, банник подошед к невысокой поленнице и, кряхтя, взобрался на нее.

— А я думал, что нанести физический вред духу места очень тяжело, почти невозможно.

— Это для человеков, — назидательно заявил домовой, — А малый народец промеж друг дружкой кулаки об темечко почесать да зубы проредить всегда горазд…

— Ну что ж, господа духи-проказники, самую важную часть работы мы проделали, за что я вам крайне признателен. Теперь осталось только отыскать этого Эмилио, и завершить начатое. И это уже я сделаю без вашей помощи. Так что отдыхайте-лечитесь, а я пошел, пока совсем не стемнело.

Попрощавшись с духами места, я выскользнул из сарая и вскоре уже сидел в засаде на дереве там, где начиналась улица Вольная, поджидая свою жертву. Подо мною сновали — если, конечно, это слово можно было употреблять в отношении медлительных зомби — уборщики, старательно сметавшие мусор с дороги в канаву. Изредка чеканили тяжелыми башмаками мостовую стражники, негромко перекликаясь друг с другом.

Сидеть пришлось долго, спина уже начала болеть, и пришлось ее заговаривать, потратив драгоценные крупицы силы, которых и так оставалось слишком мало. Впрочем, чем дальше, тем больше росло мое раздражение, которое еще немного — и превратится в злость на этого проходимца, который непонятно где шляется!

И как раз, когда я уже начал закипать, в свете уличных фонарей показалась фигура человека, который мне был нужен. Со слов моего нанимателя и домового я примерно знал, чего ожидать, но все же удивился. Эмилио оказался невысоким и щуплым мужчиной, почти на голову ниже меня ростом. И это заправский драчун, гроза всех дворянчиков-дуэлянтов? Да ему отвесь хорошего пинка под зад — и улетит в ближайший куст, а то и дальше, если ветер попутный будет! Тем не менее, это был именно он, и ошибки быть не могло.

Нужный наговор уже давно был составлен, негативных эмоций, чтобы вложить в него силу, тоже было в достатке, так что, едва жертва оказалась подо мною, я пробормотал рифмованные строки заклятья, опутывая цель легкой паутиной ведьмовского наговора. Был он совершенно безвреден и не таил в себе никакой угрозы, а потому никакой охранный амулет или заклинание не подал бы сигнала. А что таковой имеется у записного дуэлянта, под заказ дырявящего графских сынков, я даже и не сомневался.