Диана Удовиченко - Семь цитаделей

- Послушайте, может, оставим процедуру знакомства с прислугой на завтра, а сами разберемся в делах?

- Да, конечно, - очнулась та, - Вот счастье-то! Я - домоправительница Эдуарда Альбертовича, Дарья Михайловна. Всеми его делами ведаю я.

- Вот и хорошо. Максим Викторович, друг покойного. Если нужны дополнительные подтверждения прав Романа Эдуардовича, благоволите посмотреть сюда.

Макс вытащил Ромку из плотного кольца женщин и схватил за руку, демонстрируя родовое кольцо с желтым камнем, сияющее на пальце мальчика.

- Да я уж видела, видела! - сказала Дарья Михайловна, - Впрочем, батюшка мой, и то сказать: видна порода и без всякого тому подтверждения. Как увидела я улыбку Романа Эдуардовича, так и обмерла: вылитый отец!

Макс оставил Ромку на попечение восхищенных горничных и отвел домоправительницу в сторонку.

- Мальчик долгое время находился в стесненных обстоятельствах, бедствовал, голодал. Не стану рассказывать вам его жизнь, просто поверьте: она была несладкой. Нужно отмыть, одеть, причесать. В общем, сами вы, наверное, лучше знаете.

- О, господи! Да кто ж мог такого ангелочка обидеть! - прослезилась Дарья Михайловна, - Не извольте беспокоиться, батюшка мой, обласкаем в лучшем виде! Уж я его, кровиночку, как родного сыночка обихожу!

И, видимо, признав за Максом право представлять интересы мальчика, продолжила:

- А завтра я вам, Максим Викторович, бумаги покойного покажу. Эдуард Альбертович был богатым человеком. Стало быть, все это теперь Роману Эдуардовичу перейдет.

- Хорошо, - согласился Макс, - А теперь можно нам комнаты? Очень спать хочется. Долго путешествовали, и все такое.

- Конечно, конечно! Сию минуту!

Дарья Михайловна принялась отдавать распоряжения горничным. Спустя десять минут ее стараниями Макс был устроен со всеми удобствами в гостевой комнате, а Ромку чуть ли не под руки препроводили в покои его отца.

Длинный день подходил к концу, оставалось всего одно дело. Макс постарался сосредоточиться и отправил мысленный посыл Михалычу: "Нужна помощь!" Через пару минут тяжелая штора на окне зашевелилась, и из-за нее выглянула жирная крыса, маленькие глазки которой пронзительно впились в Макса. Уже не тратя времени на длительные переговоры, он дал крысе инструкции, согласно которым следовало разыскать Викторию с Гартом, Аню, а также Илью Гольдштейна, если они прибыли в столицу, и сообщить им, что их ждут в этом доме. Крыса потребовала, чтобы Макс представил себе их портреты, а затем, согласно пискнув, ловко вскарабкалась по шторе и исчезла в приоткрытом окне.

Все, теперь можно было отдохнуть. Макс улегся в мягкую постель и моментально уснул.

Глава 6

Макса разбудила пожилая горничная, постучавшаяся в дверь и пригласившая его к завтраку. Он не спеша оделся, принял душ в роскошной ванной комнате и спустился вниз, на первый этаж. В богато обставленной столовой он обнаружил сидящего за столом Ромку, около которого стояла счастливая и помолодевшая Дарья Михайловна. Перед мальчишкой стояло около десятка блюд, и домоправительница с заботливостью наседки провожала взглядом каждый кусок, исчезавший в его рту. Она подливала чай в тонкостенную невесомую чашку из голубоватого фарфора и приговаривала:

- Кушайте, Роман Эдуардович, кушайте! Вот, извольте еще пирожка попробовать.

Роман Эдуардович, на взгляд Макса, в упрашиваниях не нуждался. Он уписывал предлагаемые ему кушанья за обе щеки, при перемене блюд отправляя в рот еще и сладости, которые имелись на столе в огромном количестве. Одежда парня претерпела кардинальные изменения: на нем красовался костюм малинового бархата, щедро украшенный золотым шитьем, из-под стола выглядывали ноги в сафьяновых сапожках. Длинные, до плеч, волосы, были тщательно вымыты и причесаны, и здоровым блеском сияли под врывавшимися в окно солнечными лучами. Увидев Макса, Ромка восторженно воскликнул:

- У меня есть своя комната! Представляешь, огромная, а кровать - как футбольное поле!

- Здесь все комнаты ваши, Роман Эдуардович, - мягко поправила его домоправительница, затем, уже обращаясь к Максу, озабоченно добавила, - вы, батюшка мой, как рассудите: нужно ли учителей приглашать?

- Каких учителей? - рассеянно спросил Макс, усаживаясь за стол и придвигая к себе блюдо с ватрушками.

- Да как же! - всполошилась Дарья Михайловна. - Ромочку… то есть, простите великодушно, Романа Эдуардовича ведь в ученье нужно отдать! Манеры благородные, фехтование, языки разные, чтение - мало ли что богатому да родовитому господину знать надо!

- Да, наверное, учителя нужны, - задумчиво проговорил Макс, поглощая тающие во рту ватрушки, - только образование придется отложить на потом. Роман Эдуардович должен будет уехать на некоторое время.

Затем ему пришла в голову мысль, что мальчишка, впервые за много лет почувствовавший заботу и любовь, да что там, может быть, просто впервые наевшийся досыта, может и не захотеть никуда уходить. Честно говоря, Максу было даже жалко тащить ребенка неизвестно куда, рисковать его жизнью, подвергать неведомым опасностям. Поэтому он спросил:

- Ты как, Ром? Может, останешься?

- Да ты что?! - возмущено воскликнул тот, - Я с вами. Как отец…

- Роман Эдуардович, - со слезами в голосе воскликнула Дарья Михайловна.

Мальчишка перебил:

- Тетя Даша, что вы все: Роман Эдуардович, да Роман Эдуардович? Зовите меня просто Рома.

- Ромочка, - умилилась домоправительница, - Да куда ж вы собрались-то? Да останьтесь с нами, заступник вы наш!

- Я вернусь обязательно, теть Даш, - серьезно пообещал Ромка, - просто мне сейчас так надо, вы понимаете?

Дарья Михайловна вздохнула:

- Ну что ж, на все божья воля. А нам с вами тогда, Максим Викторович, бумаги покойного разобрать нужно. После завтрака в кабинет пожалуйте.

- Может, вы сами? - Максу стало неудобно вмешиваться в денежные дела.

- Нет уж, батюшка мой, мы люди простые. А вы как опекун должны все знать о том, что Ромочка наследует.

Макс, неожиданно произведенный в опекуны, допил чай и встал из-за стола.

- Идемте, я готов.

Кабинет Эдуарда располагался на втором этаже, из него вела дверь в спальню, которую Ромка восторженно именовал своей комнатой. У окна стоял массивный письменный стол из драгоценного палисандра, вдоль стен - диваны, обтянутые белой кожей, перемежавшиеся высокими книжными полками, в которых под стеклом гордо красовались древние, очевидно, очень редкие и дорогие, фолианты. Стены кабинета были задрапированы белым шелком, покрытым золотой вышивкой, бархатные портьеры такой же расцветки мягкими складками обрамляли большие окна.