Анна Завгородняя - Колдун (СИ)

— Разве тебе не кажется подозрительной эта тишина? — спросила я.

Молодой воин покосился на меня, изогнув брови.

— Я ведь не зря спрашиваю, — продолжила я, — Ты не заметил, что на закате не пели птицы? И что сейчас лес стоит, словно мертвый. Даже ветер не тревожит его листву! — я сделала шаг назад, отступая вглубь лагеря, — Этот лес мертв.

Серко проследил за мной глазами и тут раздался странный шум. Словно что-то большое разбрасывает с земли камни и пожухлые листья. Я вскинула глаза на Серко.

— Нежить, — только и сказала я.

Серко кивнул головой, соглашаясь со мной. Очевидно, он знал, как опасно находится в этих землях. Юноша положил мне свою руку на плечо и слегка сжал его.

— Когда-то давно здесь была большая битва. Многие из тех, кто пал, так до сих пор и не нашли упокоения. Но нам не стоит опасаться их нападения. При всем своем желании, они не смогут пересечь начерченную Вороном границу.

Я пожала плечами. Ощущение опасности меня все равно не отпускало, даже после его успокаивающих слов. Но я позволила отвести себя обратно к костру. Серко подал мне мои шкуры и даже расстелил их для меня на земле, выбрав место поближе к огню и расположившись рядом, призывно похлопал ладонью по импровизированному ложу.

— Ложись спать и отдохни, — сказал он, пока я сидела, глядя на огонь, — Завтра нам предстоит тяжелый переход, тебе надо набраться сил.

Я посмотрела на молодого воина. Лицо его было серьезным. Я легла на бок, укрывшись толстой шкурой поверх одеяла и закрыв глаза, постаралась выбросить из головы мысли о том, что за чудовища находятся рядом. Расслабиться долго не удавалось, и даже засыпая, я видела перед своими глазами странные тени, поднимающиеся от темной земли. Я уснула, провалившись в темноту. Без снов. Усталая. Но сон оказался не глубоким.

Где-то далеко за полночь меня разбудила… тишина.

Я распахнула глаза и, задержав дыхание, вслушалась в звуки, царящие вокруг и тут же с удивлением села. Звуков не было. Ни единого. Казалось, даже спящие не дышат. Я посмотрела на костер, ярким пятном застывший в ночи и застыла в изумлении — пламя не шевелилось. Оно застыло, словно кто-то остановил время. Я могла разглядеть каждый язычок оранжевого огня, каждый уголек, застывший в момент вспышки. Люди спали, лошади стояли словно окаменевшие и даже не пряли губами, привычно что-то пережёвывая. Бросив с опаской взгляд в сторону леса, я сперва видела лишь темноту, а затем заметила и их.

Темные силуэты, скрытые от меня ветвями деревьев, они, тем не менее, были там. Я остро чувствовала их присутствие и запах разложения, хотя ни единое дуновение ветра не касалось моего лица. Все звуки затихли, все остановилось, но чужие, злые взгляды липкими лапками касались меня, заполнив отвращением все мое естество.

— Не бойся, — услышала я знакомый голос, и рядом из темноты появился Бренн. Я отпрянула от неожиданности и тут поняла, что впервые вижу его ночью. Он показался мне странно бледным. Глаза широко распахнуты и в их глубине пляшут огненные блики. В нем сейчас самом было что-то жуткое от мертвеца. Мне показалось, что стоит мне прикоснуться рукой к его коже, и она обожжет меня своим холодом. Не знаю, почему, но я тот час выкинула пальцы вперед и, вцепившись в кисть склонившегося надо мной мужчины, с облегчением перевела дыхание. Его рука оказалась теплой. Даже, я бы сказала, горячей.

Если Ворон и удивился моим действиям, вслух он ничего не произнес, только смерил меня настороженным взглядом. Я сразу же разжала пальцы, освобождая его руку из своего захвата.

— Почему они здесь? — я кивнула на тени, толпившиеся в темноте.

— Они голодны, — просто ответил Бренн.

Я обвела лагерь взглядом.

— Они спят? — спросила я.

— В некотором роде, — ответил Ворон, — Все, кроме Серко. Мальчик спит по-настоящему, а остальных усыпил я. Им незачем лишний раз видеть то, что сейчас видишь ты.

— Жаль, что я не сплю, как все, — подумала я. Уточнить, почему на Серко не действует колдовство Бренна, я не стала. Все равно я была уверена, что он мне не ответит.

— Они не смогут пересечь черту? — как бы на всякий случай уточнила я, стараясь, чтобы при этом мой голос звучал ровно, без тени страха.

— Не смогут, — словно успокаивая, Бренн положил свою руку мне на плечо. И снова я почувствовала, как из его пальцев словно полилось странное тепло. Мне стало спокойно от этого прикосновения. Бренн взглянул на меня так, словно впервые увидел. Его губы слабо дрогнули, и мимолетная улыбка пробежала по ним и тут же исчезла, когда мы услышали громкие крики, доносившиеся откуда-то из леса. Мимолетная нить, тонкая, что казалось, связала нас на короткий миг, исчезла. Я тот час вскочила на ноги, сбросив руку Ворона со своего плеча.

— Там кто-то есть! — сказала я.

Бренн встал рядом со мной.

Я заметила, как окружавшая нашу стоянку нежить стала постепенно исчезать. Скоро рядом с лагерем не осталось ни одного из них. Я взглянула на стоявшего рядом мужчину. Крики снова повторились, уже приближаясь. Мне показались знакомыми эти голоса, но возможно я просто ошибалась.

— Проклятый мальчишка все-таки продолжил следовать за нами, — рявкнул Бренн.

— Мальчишка, — мелькнула в моей голове догадка и тут меня озарило.

— Это ведь Кнут? — спросила я, уже заранее зная ответ. И прежде, чем Ворон успел меня остановить, я поспешила к границе лагеря.

Он поймал меня в тот самый момент, когда я уже собиралась пересечь начерченную им на земле линию. Схватив меня за руку, отшвырнул назад. Я неловко махнула руками и, не удержав равновесия, упала.

— Ни шагу отсюда, или пожалеешь, — бросил мне предводитель и выпрыгнул в ночь. Едва он исчез в темноте, как словно из ниоткуда передо мной появился мертвец. Я почти не успела испугаться, когда нежить с яростным шипением рванулась в мою сторону, но тут же будто ударилось о незримую стену, и от злости и разочарования принялась молотить по ней руками. Я с ужасом разглядела длинные когти, венчавшие тонкие истлевшие пальцы. На оскаленном лице яростью и жаждой светился единственный глаз. Второй отсутствовал, и эта пустая глазница пугала меня больше чем рваные раны, источавшие отвратительный смрад. Нежить разлагалась, оно умирало и единственной возможностью прекратить ее мучения было или дать ей насытится живой плотью или упокоить навеки. Меня второй вариант устраивал намного больше.

Крики тем временем приближались. Только из испуганных они стали яростными. Кто-то прорывался с боем к нашему лагерю.

Я поднялась на ноги. Мысль о том, что это мог быть мой жених, одновременно радовала и пугала меня. Я отошла как можно дальше от нежити, бесцельно и бесполезно бьющей руками по защите и стала всматриваться в темноту, надеясь, что скоро оттуда появится Бренн. В том, что он будет не один, мне не приходилось сомневаться. Лишь бы он успел помочь тем людям в лесу, подумала я, лишь бы это оказался Кнут!