Второй (СИ) - Соль Вероника

— Погодите, — осенило Ве, — если маги слабеют, значит, никого сильнее нас всё равно уже не будет? Зачем тогда становиться ещё сильнее, чтобы одолеть кого? Да ещё в самое мирное время за всю историю.

— Ну, знаешь, всякое возможно, — пробормотал Леоф. — Раскол Ковена был, можно сказать, недавно, и поверь, там была жуткая бойня.

— Ковен — другое дело, они сами по себе, и разборки у них были чисто внутрисемейные. Я говорю про весь остальной мир — города и деревни, где обычной жизнью живут высшие и низшие. Там все, кто младше нас, будут слабее нас, независимо от того, как мы сдадим экзамены, правильно? Остаются, конечно, ещё те, кто старше, но я не представляю, чтобы кто-то вроде Макдуфа пошёл мочить мирное население.

Альберт, вопреки обыкновению слушать молча, не удержался:

— А что, по-твоему, было в пятьдесят девятом?

— А что в пятьдесят девятом? Это вообще не про магию, чисто произвол. Власти считай что нет, половина Ковена перебита, с половиной непонятно, что дальше. Делай что хочешь — хватай оружие, грабь деревни, и для этого не надо быть крутым магом. Если бы в каждом селе держали хотя бы одного высшего, все разбойники обломались бы…

— Это не были разбойники, — сказал Альберт.

— Ну пусть не разбойники, пусть сектанты, хотя по мне так это бабские сплетни…

— Это были не разбойники и не сектанты, а высшие маги.

— Кто тебе это сказал? — заинтересовался Леоф.

Альберт сразу стушевался. Выпитое развязало язык ровно настолько, чтобы поправить однокурсника в его заблуждении, но не больше. О том, что точку зрения, которая сильно разнится с общепринятой, придётся как-то объяснять, он не подумал.

— Не помню, где-то услышал, — бросил он, торопливо делая ещё глоток, чтобы кружкой отгородиться от неудобного вопроса.

Но Ян уже буравил его проницательными чёрными глазами.

— А напомни, — прищурился он, — ты откуда? Что-то вылетело из головы.

— Из Сухого Ручья. Я же почему каждое лето там помогаю — сам рад навестить госпожу Инген, малышню повидать…

— Это я помню, Сухой Ручей, сиротский приют, под который отдали небольшую усадьбу между Ваной и Лихлинном. А где ты родился?

— Как раз в Лихлинне. Это и правда недалеко…

— В Лихлинне? — недоверчиво переспросил Томар.

— Ты жил в Лихлинне в пятьдесят девятом? Когда напали разбойники?

— Это были не разбойники, — закатил глаза Альберт.

— Боже, ты не рассказывал! Там же всех убили!

— Как же ты уцелел?

Альберт не придумал ничего более содержательного, чем развести руками. Так сразу и не расскажешь.

— Хмеля сказителю! — воскликнул уловивший его колебания Бренги и пододвинул к Альберту одну из пока нетронутых кружек в центре стола, в которую тут же подлил своего чудо-зелья.

— Ты можешь не рассказывать, если не хочешь, — заметил Томар, строго глянув на Бренги, пока Альберт, возведённый в ранг сказителя, пил и собирался с духом.

— Да он хочет, разве не видно!

— Это же, в сущности, историческое событие, — поддержал Ян, — об этом слышал каждый в Иннсдерре, а мы только теперь узнаём, что наш однокурсник там был?

— Ну же, рассказывай, — потребовал Ве, — ты там всем навалял своим ураганным ветром?

— Ну скажешь тоже, — сконфузился Альберт. — Я до приюта вообще не учился магии, мог только всё ломать. Но, кстати, это мне как раз помогло.

— Говори уже! — взвыл Бренги.

— Ну… — Альберт почесал за ухом, собираясь с мыслями. Ему было приятно оказаться в центре внимания и заинтересовать всех своей историей, но знал бы он заранее, так хоть порепетировал бы! — За то, что я случайно смёл посуду со стола, тётка отправила меня посидеть в сарае, она каждый раз так делала. Там я и был, когда снаружи поднялась суматоха. Окон-то в сарае не было, только слышно, как все бегали, кричали, дымом потянуло. Я решил, что пожар. В общем, отчасти так оно и было. А дыма всё больше, и я понял, что мой сарай тоже горит, — а я в нём заперт! Я, само собой, запаниковал, стал пытаться вышибить дверь. И тут рухнула крыша, я только голову руками прикрыл, больше всё равно ничего не смог бы сделать. Стою и вдруг понимаю, что ничего на меня не падает, да ещё и дышать стало легче. Оказалось, я стою посреди обломков сарая, всё, конечно, в дыму, но я на воле, цел и невредим.

— И что это значит? — спросил Ян. — Ты непроизвольно защитился воздухом от падающей крыши?

— Да, похоже на то. Когда я взмахнул руками, получилось, что я случайно задействовал воздушный поток, он разметал падающие доски и всё остальное.

— Это очень круто для того, кто ничему не учился, — серьёзно сказал Томар.

— Так и что было, когда ты оказался на улице? — спросил Бренги. — Дал дёру?

— Я-то дал, — Альберт невесело усмехнулся. — Но меня заметили и поймали. Незабываемое ощущение полёта, когда тебя волокут по воздуху, а потом подвешивают в трёх метрах над землёй. И я вам точно говорю, что никакие разбойники такой магией не владеют. И, кстати, некоторые из них были в белой одежде.

— Ну, кто угодно может вырядиться в белое, — всё ещё не уступал Ве. — Хочешь, я в простыню замотаюсь?

— А сможешь потом меня несколько минут в воздухе удерживать?

— Ну… — Ве посмотрел на него, как будто мысленно взвешивая. — Несколько — не знаю… Допустим, я и не смогу, но ты меня наверняка смог бы.

— То есть, это были как минимум стихийные маги.

— Как скажешь, — сдался Ве, — стихийные так стихийные.

— А яма там была? — спросил Леоф.

— Какая яма? — не понял Томар.

— Мой отец говорит, что те, кто разорял деревни в пятьдесят девятом, убивали жителей не как попало, а сначала согнав всех в одну большую яму. Это вроде бы неофициальная информация, но все и так знают, потому и говорят про сектантов. — Он снова вопросительно посмотрел на Альберта.

— Да, яма была. С огнём. Туда меня и хотели бросить.

— С магическим огнём? — уточнил Ве.

— Надо думать, не лупой разжигали.

— И всех остальных жителей там сожгли?

— Ага.

Томар не дал затянуться траурной паузе:

— Так как ты в итоге сбежал?

— Как в сказке, — Альберт покачал головой, как будто сам не мог поверить в своё чудесное избавление. — Просто, пока я болтался в воздухе, вдруг появились ещё двое высших и спасли меня.

— Да уж, феноменальное везение, — оценил Бренги.

— И кто это был? — продолжил допрос Леоф. — И как они так вовремя там оказались?

— Да я понятия не имею. Мне показалось, что они не впервые увиделись — те, кто напал на Лихлинн, и те, кто меня спас. Может, у них там встреча была назначена. Ну а мне действительно просто повезло.

— Это кто-то из Ковена?

— Нет, — уверенно возразил Альберт. — Хотя тогда я имел о Ковене очень туманное представление, но теперь-то знаю, кто в нём есть. Никого хоть немного похожего на магов в Лихлинне. Ну то есть… — он оборвал себя, запутавшись в разных фрагментах собственной истории: тех, которыми хотел поделиться, и тех, которые упоминать не собирался.

— Что «то есть»? — не дал ему шанса Ян.

Альберт понял, что если продолжит мяться, то его вообще заподозрят во вранье, и, зажмурившись, выдохнул:

— Вообще-то, под конец там ещё появилась Кристина Лин. Хотя тогда она, конечно, ещё не была в Ковене.

— Ооо, ты видел Кристину Лин!

— Это же как увидеть богиню!

— Она и в жизни такая красивая?

— Ты с ней разговаривал?

— Немного…

— Он с ней разговаривал! То есть, вы знакомы? Вы общаетесь?

— Да нет же, нет. Она спросила, как меня зовут, из Лихлинна ли я, есть ли у меня где-нибудь родственники, а когда я сказал, что нет, отвела в приют. И сказала обязательно пойти в школу — она почувствовала мой дар.

— А у неё правда такой голос?

— Да, — Альберт улыбнулся, вспоминая. — Как… как будто звенят на ветру не успевшие опасть листья, скованные внезапным морозом…

— Боже, Альберт, как ты мог никогда нам об этом не рассказывать?

— Мы ему мало наливали…

— Да он вообще редко с нами пьёт. Кстати, почему?