Зачёт по демонологии, или пшёл из моей пентаграммы (СИ) - Чернышова Алиса

Лежала я, укрытая одеялом, в одной из уютных медицинских комнат, предназначенных для богатеньких деток. Больше никого не было, только Мер, сидящий расслабленно на подоконнике и взирающий на меня с теми самыми странными эмоциями.

- Кажется, я проспала что-то интересное, - сообщила я ему, фыркнув, но остроухий шутки не оценил.

- Ты у меня первая, - повторил он серьёзно, - Первый мой контракт. Я много раз представлял, как это будет, если меня вызовут - плохие варианты и хорошие, представлял людей. Нет, там, откуда я родом, они тоже встречаются, конечно, но среди моего окружения их не было. Но я воображал, что готов, только потому, что прочёл много книг, воображал вопросы, которыми буду задаваться, но в итоге - ни один не угадал. А теперь смотрю на тебя и не понимаю, как, как вы можете быть такими противоречивыми и хрупкими?

Я молчала, слегка придавленная этим странным откровением, а остроухий продолжил:

- Я раньше слышал много рассказов о том, что вы, люди - ужасные. Некоторые мои знакомые, из тех, что помогущественней, полагают вас или жалкими да примитивными, или забавными и смешными. Но, даже послушав историю Легиона и его друга-пророка, я до конца не осознавал, как до ужасного легко вас убить! Вы живёте в мире, где жертва всегда сама виновата, где насилие в любой форме - это почти что метод общения, где каждый за медную монету продаст другого, где прав тот, кто победил, и как-то не сходите с ума. Как у тебя получается так счастливо улыбаться своему брату, видя все это каждый день, человек? Как у тебя получается любить своих друзей - здесь?

Что-то было не так. У меня на языке вертелось быстрое "У меня нет друзей, только союзники" - потому что именно так должен отвечать уважающий себя колдун, но были и другие проблемы, поважнее. Он же не сказал всерьёз, что разговаривал с Легионом?..

Мер покачал головой и спрыгнул с подоконника; в его движениях мне чудилась какая-то нереальная, кошачья грация. Стало тревожно, и спина ужасно зачесалась. Я что-то забыла, что-то упускаю... упускаю...

- Тише - прошептал он; глаза его засияли ярче, а зрачки вытянулись словно у кота - Тише, девочка. Ты не должна тревожиться.

И все эмоции схлынули, кроме лёгкого интереса - я просто лежала и смотрела, как ко мне подходит полукровка, все меньше похожий на эльфа: вот становятся ещё больше глаза, удлиняется лицо, завиваются назад рога, распахиваются мощные крылья за спиной - чёрные, лоснящиеся, им явственно тесно в комнате, вон как перьями задевают стены...

- Однажды Легион сказал мне, что в тех, кто вызывает нас, не стоит искать ничего, кроме алчности и ограниченности, - сказал демон. - Но я хочу найти.

Он чуть собрал крылья и плавно шагнул ко мне.

- Пророчество говорит, что я уничтожу этот мир. Это моё предназначение, мой дар - разрушать миры.

Ужас стучался откуда-то из глубины сознания, но не мог пробиться сквозь навеянное спокойствие, а Зверь, окутанный ластящейся Тьмой, стоял над моей кроватью, и пальцы как-то странно чесались от желания прикоснуться хоть на миг к его полночно-чёрным крыльям.

- Но я хочу понять, Дени, - сказал он серьёзно, - Точнее, сегодня, только что понял - немного, слегка, как увидавший каплю может воспринять море. Ты едва не умерла, знаешь? И пару мгновений я был уверен, что это случилось. Мне стало очень страшно. Новый опыт, ни на что не похожий - мне нечего раньше было бояться, боялись меня. Но в тот миг, один жалкий миг, но мне казалось, что все, что было тобой, больше не повторится: ты не станешь колдуньей, не поумнеешь, не изменишься, больше не засмеёшься, я не разгадаю твоих секретов. Столько упущенных шансов... Нельзя этого допускать. Это так просто - взять и обрушить мир в бездну, потому что он плох. Так каждый безумец может, банальность и глупый порыв. Но я тебе обещаю, что попытаюсь найти другой путь; в конечном итоге, у любого пророчества может быть тысяча трактовок, верно?

Его изящная ладонь с острыми чёрными когтями успокаивающе погладила меня по щеке.

- Ты совсем глупая, - сказал он, - Великий демонолог - всем демонам на смех, но знаешь, в тебе есть все задатки для того, чтобы в будущем стать великой колдуньей: дерзость, жажда знаний, злость, презрение к авторитетам и умение любить. А кто мы без этого? Жалкие тени. Жаль, на самом деле жаль, что тот, кто создавал ваши законы, был слишком глуп, чтобы понять это.

Он склонился ещё ниже, и я смотрела, завороженная, в кошачьи глаза.

- Мне достался нелепый демонолог, - сказал Зверь, - Ты даже защищать себя не приказала, о чём тут говорить? Несчастному мне все приходится делать самому - это нетипичная ситуация для контракта, ты знаешь? С другой стороны, наша ситуация нестандартна, как ни крути... Спи, Дени, и забудь, что тут случилось. Просто знай - я больше никому не позволю ранить тебя. В конечном итоге, мне ещё нужно разобраться, почему меня вызвала именно ты. Спи...

Веки налились тяжестью, я попыталась сопротивляться, но итог был предсказуем: сильная боль в спине, тьма в глазах - и новая волна беспамятства.

Глава 6. О истории Императорской семьи и переосмыслении жизни

Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса.

Л. Кэрролл "Алиса в Зазеркалье"

- Итак, - сказало высочество, сияя улыбкой, - Рад вас всех тут видеть!

Под нашими "счастливыми и благодарными" взглядами один из его защитных амулетов рассыпался пеплом, но Дана, очевидно, такими мелочами было не пронять - устроился во главе стола и дважды хлопнул в ладоши, дозволяя бесам из прислуги разносить еду и напитки.

- Должен признать, - сказал он, - Вы просто демонически хороши. Нет, я и так был уверен, что сделал правильный выбор, но результат превзошёл все мои ожидания - прошло меньше суток, а вас уже именуют "тёмной шестёркой" и боятся до судорог. Это показатель!

Я покосилась на собравшихся; особенно осчастливленным новостями не выглядел никто. Наоборот, видок у нас всех был загнаный и усталый, и причина на то была уважительная.

После моего эпического полёта напасть наши доброжелатели попытались на Монтю. Это они, конечно, зря: наш крепыш и в хорошем-то настроении опасен, а уж расстроенный нападением на меня... В общем, Монтя просто амулет, его голос искажающий, отключил и пожелал невежливым и настойчивым ребятам особенно мучительно сдохнуть. Что они и проделали, в общем-то, ибо Монтин голос без разработанного его родителями искажателя - оружие, против которого редкий колдун устоять способен.

По счастью, об этой пикантной особенности мало кто знал, как и о том, что парень был аристократом. Да что там, отец его, ни много ни мало, обретался в Первом Круге! Одна незадача - в младенчестве мальчишку зацепила шальная демоническая энергия. По счастью, внешних уродств у Монти не проявилось, разума он не лишился, да и семья защитила - потому убивать его, в отличие от остальных уродов-подменышей, не стали, просто сослали к какой-то дальней родне доверенной прислуги. Уже там оказалось, что небольшое уродство у ребёнка таки есть, но изменило оно отчего-то голосовые связки: он был способен разговаривать только на Древнем языке, и все слова, им сказанные, неизменно приобретали силу проклятий. Поняли, правда, это не сразу. Подумаешь, на того балка упала, тот ногу сломал? Совпадения! К тому же, Монтю разговорчивым малым нельзя назвать, потому все как-то обходилось. Но капец, его сколько ни откладывай, он все равно придёт: ребёнок подрос, его свели с местными детьми, те попытались показать, кто тут главный. Итог немного предсказуем: деревня в руинах и Монтя посреди неё сидит, плачет молча, губы плотно сжав.

Историю его отец кое-как замял, но мальчика она по-своему сломила: он не разговаривал, всех дичился и ни на что не реагировал. Даже после того, как его мать изобрела-таки нужный амулет, больше необходимого минимума из Монти было не выжать: ему больно было говорить, причём боль та была не физического или даже магического, а просто психологического свойства.