Татьяна Солодкова - Дорога домой

  - Нашел, - сообщил он с таким видом, будто терял свои записи. - Сколько, говоришь, лет назад это было?

  - Двадцать два, - быстро ответил Гэбриэл.

  - Та-а-ак... - старик подошел к зажженной на столе свече и принялся листать тетрадь, тихо бубня даты. Потом замер и досадливо наморщил лоб.

  - Что там? - подозрительно осведомился Гэбриэл. - Только не говорите, что нужные листы кто-то вырвал.

  - Нет-нет, - Генти покачал головой, - все на месте. Просто я забыл, я в те годы не записывал прежние имена заказчиков, только те, которые они брали взамен.

  Старик впервые посмотрел на Гэбриэла со страхом. Что ж, его можно было понять, раньше он был хозяином положения, мог диктовать свои условия, а на деле оказалось, что в рукаве у него ничего нет.

   Гэбриэл проигнорировал этот взгляд и спокойно подошел ближе, тоже склонился над тетрадью.

  - Посмотрите осень того года, - попросил он.

  - Пожалуйста, - старик быстро открыл нужную страницу.

  - Ого, - уважительно прокомментировал Гэбриэл, - да вы были популярны. Столько людей за такой короткий срок!

  Генти немного смутился, было видно, что в последнее время его мало хвалили, если вообще вспоминали.

  - Всего шесть женщин с детьми подходящего возраста, - пробормотал Гэбриэл, сосредоточенно всматриваясь в потускневшие от времени чернила. Почерк был мелкий, но аккуратный и вполне разборчивый. - Нет, пять, одна с девочкой... - Вот только кто сказал, что та самая Энн из Алаиды ушла вместе с Ричардом, ведь она так же легко могла пристроить ребенка здесь? Хотя Эдвин говорил, что Энн очень любила Милину и Ричарда, навряд ли, она бы оставила малыша. Поэтому Гэбриэл решил разобраться пока что с этими пятью. - Мария Каучер с сыном Лорисом, Лаиза Сейг с сыном Ричардом, Навена Пунер с Кагером, Галла Калас с Велом, Вера Фин с сыном Джепом, - медленно повторил он, чтобы запомнить, а потом довольно посмотрел на старика: - Спасибо, вы мне очень помогли.

  - Помог? - растерялся Генти. - Но ведь ты ничего не узнал. Неизвестно, какая из этих женщин та, которую ты ищешь.

  - По крайней мере, список уменьшился от бесконечности до пяти, - ответил он. - Ладно, - Гэбриэл захлопнул тетрадь. - Я запомнил имена. Но если что, я вернусь? - на этот раз интонация была вопросительной.

  - Если с моим внуком все будет в порядке, обращайся в любое время, - серьезно кивнул старик.

  Обдурить охранников у ворот было невозможно, ведь все уже прослышали о побеге принцессы-заговорщицы. Но Гэбриэл, похоже, ничего подобного и не планировал. Было темно, и Эрилин не видела его лица, но шел он вполне уверенно и, в отличие от нее и Джофа ни разу не споткнулся и не оступился в темноте.

  Принцесса шла за ним, сама не до конца понимая, что же она все-таки делает. Но у нее не было выбора. Ридок лишил ее его. И у Эрилин осталась только эта дорога в темноте и надежда на то, что Гэбриэл действительно такой, каким ей показался сначала. И если он сказал правду, и саранцы правда не убивают пленных, то для Эрилин еще не все потеряно. Если Эмир жив... Она даже боялась об этом думать. Боялась Эрилин и спросить своего проводника, серьезно ли он тогда говорил. Ведь если Гэбриэл скажет, что пошутил, то смысла идти вперед у нее больше не будет.

  - Тихо! - он вдруг замер посреди улицы.

  Эрилин замерла, но все же спросила:

  - Что? Я ничего не слышу.

  - Нас ищут. Впереди двое стражников.

  - Как ты узнал?

  - Шаги.

  Шаги? Но как Эрилин не напрягала слух, она не слышала ничего, кроме шороха ветра.

  - Ничего не слышу, - довольно громко высказался Джоф, за что немедленно получил от Гэбриэла оплеуху:

  - Тихо, идиот.

  Ну надо же, Эрилин и понятия не имела, что бывают беззвучные оплеухи. Если бы она тоже так умела, то непременно добавила бы этому олуху. И не маленький, вроде, а ведет себя, как ребенок.

  - Нас заметили, - прошептал Гэбриэл.

  И как он это понял? Эрилин нахмурилась. Может, он их дурит? Не похоже...

  - И что делать? - прошептала она.

  - Прибить молокососа, - фыркнул Гэбриэл. - Идите туда, - как Эрилин показалось, он показал направление чисто наугад.

  - Идите? - не поняла она. - А ты?

  - А я поразвлекаюсь, благодаря этому неучу.

  Взошла луна, и было видно, как он бросил на парня раздраженный взгляд.

  - Идите же.

  Теперь уже и Эрилин услышала шаги.

  - Пошли, - она схватила Джофа за шиворот и потащила за собой. Они завернули за угол, куда указал Гэбриэл. Эрилин вжалась в стену дома. - Стой, ради бога, - прошипела она горе-карманнику, - и не двигайся.

  - Двигайся, двигайся, - вынырнул из темноты Гэбриэл, - пошли.

  - Как? - опешила принцесса.

  - Ногами. У тебя есть другие предложения?

  Эрилин тряхнула головой.

  - Я имела в виду, ты же сказал, что...

  Она не договорила, потому как Гэбриэл отмахнулся:

  - Отключил я стражников. Делов-то.

  Эрилин почувствовала себя полной дурой. Отключил, значит. За полминуты двоих вооруженных стражников. Без единого звука.

  - Кто ты? - ужаснулась она.

  - Не важно, - снова отмахнулся он, - поторопитесь.

  - Хватайся, - Гэбриэл протянул принцессе руку, она отцепилась от веревки, по которой они спускались с городской стены и легко спрыгнула вниз. - Ваши стены стоило строить повыше, - прокомментировал он.

  - Никто же не предполагал, что кому-то взбредет в голову высчитать окно между сменами караула, перерезать шесть рядов колючей проволоки и лезть на стену, - проворчала Эрилин.

  - Дух патриотизма? - усмехнулся Гэбриэл.

  Принцесса дернулась, видимо, собираясь съязвить, но потом сникла.

  - Дух идиотизма, - пробормотала она. - Ничего меня в данный момент не связывает с этим местом.

  - А как же сладость воздуха родного города?

  Наконец, ему удалось задеть принцессу, и она вспыхнула, как костер на ветру.

  - Слушай, что ж ты тогда шатаешься неизвестно где, а не дышишь "сладостным воздухом"?

  Гэбриэл пожал плечами. Она попала в точку.

  - А у меня нет родины, - и он задрал голову вверх, незадачливый карманник все еще болтался на веревке. - Эй! Придурок, нас сейчас кто-нибудь заметит!

  - Я боюсь высоты! - раздался в ответ испуганный голос.

  Гэбриэл глянул на принцессу, то, что она тоже боролась с искушением придушить молодого неудачника, приносило хоть маленькое удовлетворение.

  Больше всего на свете Гэбриэлу в тот момент хотелось плюнуть на свое обещание Генти, развернуться и уйти, но он все-таки дал слово.

  - Эх, - он вздохнул, зацепился за почти невидимый выступ и взлетел на высоту, на которой болтался мальчишка.