Избранница Серых холмов (СИ) - Иванова Инесса
Так я впервые готовилась провести ночь в одной комнате с мужчинами. Знала бы об этом королева Жиннивер, так обвинила бы в распущенности прежде всего меня. Мол, это из-за Меви, дочери блудного безумного отца и слабой здоровьем королевы, её дочь вынуждена была нарушить все мыслимые и немыслимые правила приличия!
Служанки из дубовиков принесли чаны для омовения и лёгкий ужин, традиционно состоящий из хлеба с маслом и растительного чая, настоянного на дубовых шишках. Маркус только вздохнул, глядя на лёгкую растительную закуску, но, поймав взгляд Арлена, принялся за еду.
Мы все четверо сидели за столом и молча жевали тёплый, божественно ароматный хлеб, вкуснее которого я давно не ела. Даже дома вкус хлеба был немного иным, или я уже начала забывать вкус той пищи.
Разговаривать было не о чем, мы с фейри были настолько разными, и цели преследовали противоположные, что даже не поднимали друг на друга глаз. А на Уну и смотреть не хотелось, глядя на эту девушку, я всё время вспоминала о мачехе, по велению которой я здесь и находилась.
— Доедаем и ложимся спать, — напомнил Арлен, обращаясь ко мне. Я кивнула, по молчаливой договорённости с Уной мы решили лечь в постель в одеждах. Пусть и не выспимся как следует, зато не уроним себя больше, чем есть.
Только этого нам снова не позволили. Едва мы улеглись и потушили свет, как в дверь тихонько поскреблись. В груди снова родилась надежда, что Эвелин из рода Шайла передумала. И что её равнодушие при встрече было лишь маской, игрой.
Арлен через миг был уже на ногах и, сжимая в руке меч, предварительно одарив меня тяжёлым взглядом, распахнул дверь.
Один из дубовиков, молодой служка, ещё почти безбородый мальчик, ловко отпрянул в сторону.
— Простите, арты, — пролепетал он, чуть заикаясь и во все глаза смотря на лезвие меча Арлена, преломившего свет луны. — Королева Фенелла просила арту Меви и вас, арт Арлен, предстать перед ней.
Я было обрадовалась, но, услышав, что королева зовёт и Арлена, ещё больше насторожилась. С чего бы дубовикам якшаться с фейри, даже выполняющим важную миссию, возложенную на них верховным правителем Фейвильда?! Странно всё это. Если она хочет помочь мне, то почему позвала на разговор фейри?
— Я пойду с вами, — Уна обулась, приминая задники туфель, боясь, как бы не опоздать. Бедняга решила, что сейчас мне даруют свободу!
При других обстоятельствах такая наивность и незнание ритуалов вызвали бы у меня улыбку, но сейчас, когда до цели оставалась неделя, мне было не до смеха.
— Нет, вы останетесь, арта. Клянусь, что это так и будет, даже если Маркусу придётся удерживать вас силой!
Одного взгляда главного Ищейки на сотоварища хватило, чтобы тот молча встал, опоясался мечом и занял место у двери, повернувшись к ней спиной и скрестив на груди руки.
— А теперь идёмте, Меви!
Не смотря ни на кого, гордо подняв голову, я вышла на свежий воздух. Разговаривать с фейри не хотелось, и всё же я предчувствовала, что сейчас он обратится ко мне.
— Если думаете, что королева вас спасёт, то лучше не тешься себя лукавыми надеждами.
Я продолжала молчать и прибавила шагу. Так, что мальчику-служке приходилось чуть ли не бежать впереди, показывая дорогу.
Ярусы Великого дуба пересекались в определённых точках, которые были видны только дриадам. У меня даже возникла идея убежать вперёд, фейри не поспеет, потому что не видит невидимых троп, окрашенных лунной пряжей, и я смогу броситься в ноги королеве и умалять хотя бы о лёгкой смерти.
Хотя всё это лишь мои фантазии! Зачем ей портить отношения с фейри и Благим Двором? Фенелле я даже не родня.
— Сюда, арт, пожалуйста, — безжизненно прошелестел мой голос. Кажется, я указала дорогу Арлену, мало задумываясь о неповиновении. Не то чтобы у меня не хватило духу, напротив, я была полна решимости, но бежать без оглядки и без надежды что-либо изменить считала глупым.
И потом, кто знает что нам сейчас скажет королева дриад, живущих в дубовой роще?
Она встретила нас в Тронном зале. Он был почти таким же, как и тот, к которому я привыкла дома, только из драгоценных камней, украшавших стены и возвышение правителя, чаще всего встречались кроваво-красные гранаты.
— Добро пожаловать к нам, — простёрла руки хрупкая тёмнокудрая королева. Она была невысокого роста, но привычка держать спину прямо выручала её величество и делала почти невозможное: королева казалась почти одного роста со мной, хотя была на голову ниже.
— Ваше величество, — произнесли мы с Арленом почти одновременно и склонили головы.
— Оставьте церемонии. И не надо показывать верительные артефакты, я верю, гранд, что вы выполняете волю его величества Оберона. Мы хоть и живём вдали от Главного тракта, а всё же знаем, чем дышит Фейвильд. Прошу к столу, сегодня мы отдадим дань предстоящему торжеству. Прошу, угоститесь яблочным пирогом и вином.
Королева казалась мне и молодой, как девушка, встретившая первую брачную весну, и достаточно умудрённой прожитыми годами, как мать, не гасящая в окне свечу, чтобы её взрослые дети нашли путь домой.
Мы расселись вокруг стола, поставленного у окна так, чтобы на яства лился лунный свет, дарящий пище силу, а тем, кто её вкусил, выносливость.
— За холодающие ночи, — поднял ритуальный тост Арлен из рода Рокси, и его тёмно-синие глаза на миг задержались на моём лице. — И за ветер, что приносит прохладу с высоты.
— За Мабон! — нараспев подхватили мы с её величеством, а потом настала время трапезы. Мы ели яблочный пирог, что приготовили специально для этого дня. Я понимала, что яблони королевы не предназначены для использования их плодов без особой на то надобности.
Ещё от своей матери, покойной королевы Нелы, я слышала, что мелиады в дубовой роще используют священные плоды только для сотворения осенней магии.
— А теперь, если вы позволите, арт из рода Рокси, я хотела бы сказать напутственное слово Меви наедине. Не бойтесь, — королева подняла руку, остановив возможные возражения. — Она никуда не денется. Завтра с рассветом вы покинете нас, чтобы продолжить путь. Даю королевское слово.
***Арлен поклонился королеве и, не смотря на меня, попятился к двери, чтобы уже через миг оставить нас с её величеством наедине.
— Как тебе, Меви из рода Леонориев, моё угощение? — обратилась она ко мне с ласковой улыбкой.
— Всё прекрасно, ваше величество. Я понимаю, какая честь выпала мне, что я удостоилась яблочной трапезы. Может, фейри и неспособны этого оценить, — я метнула недовольный взгляд в сторону двери, а потом поклонилась королеве ещё ниже, чем того требовал этикет.
— Полно, милая, если верить преданиям о наших родах, это я должна кланяться тебе.
Мы снова сели за стол, на который проливал серебряный свет молодой месяц, и моё сердце заходилось от тоски ещё сильнее, чем обычно. Ведь это мог быть визит дружелюбия, а не прощания навек!
— Ты, наверное, недовольна сухим приёмом, — мягко продолжила Фенелла, и когда я подняла глаза от чаши с вином, на дне которой искала временное забытьё, её величество сделала знак молчать. — Да и спутниками своими тоже. Очень жаль. Ведь с одним из них я тебя только что повязала.
Я посмотрела на Фенеллу со смесью затаённого страха и надежды, что ослышалась.
— Осенняя магия развеет летнее тепло. Ветер пролетит сквозь нас и унесёт печали. Так и ты, Меви, забудешь о том, что тебя держит на этой земле, — Фенелла подошла со спины и положила мне руки на плечи, легонько массируя их. — Знаю, сейчас это кажется тебе невозможным, но колесо твоей судьбы раскрутилось, и его уже не остановить. Я слышу, как тяжелы твои мысли, они камнем лежат на сердце. Но вскоре в нём загорится другой огонь. Он согреет тебя и излечит душу, осветит путь в подземные чертоги.
Я слушала убаюкивающие слова её величества, ощущала на усталых плечах тонкие пальцы, и тревога, до этого, как паук, оплетающий в кокон моё сердце так, что не вздохнуть, не выдохнуть, ненадолго отступала.
