Тамора Пирс - Боевая Магия
Браяр вздохнул, и направил её по тенистой тропе. Становилось жарковато, и Розторн была без шляпы.
— Бог-Король надеялся, что император всё лето будет бросать свои армии на эти две страны, и на Йи́тсаг на северо-востоке, а не на Гьонг-ши. Он не обрадуется вестям о том, что Иншиа и Кайан теперь принадлежат Уэй-шу.
— Ну, если повезёт, император направится в Йитсаг, а не в Гьонг-ши. В конце концов, Гьонг-ши очень мало соблазна. И Бог-Король сейчас уже должен знать про Иншию и Кайан. Или, по крайней мере, он узнает задолго до того, как нам удастся передать ему весть.
Браяр знал, что она права. Они больше ничего не могли поделать.
На миг, когда они дошли до их павильона, Браяр подумал, Будто Эвви выходила из его спальни. Потом он решил, что она просто гналась за своей непоседливой кошкой Абрикос. Никого из служанок не было, чтобы отругать, если кошки залезали на лакированные шкафы, столы и стулья. Розторн взвалила кошку по имени Изюминка себе на плечо, и сказала «начинай собирать вещи», прежде чем сесть за стол, чтобы писать письма.
Браяр позвонил в висевший снаружи павильона колокольчик, чтобы вызвать посыльную. Девушка заныла, когда узнала, что ей придётся ехать до караван-сарая под Дохан, где остановились Торговцы, но расплылась в улыбке, когда Браяр показал ей серебряную монету. Пока они ждали вестей, они вернулись в свои покои, чтобы дремать, укладывать вещи, или и то, и другое. Их посыльная вернулась до заката с вестями о том, что караван уходит в порт Ханджэн через три дня.
— Ну, я собираюсь перенести наши вещи в караван-сарай сразу же, как только упакуем их, — твёрдо сказала Розторн. — Это даст нам возможность познакомиться с людьми, вместе с которыми мы будем путешествовать.
Тем вечером Парахан отвёл их в маленький павильон у пруда. Там, в прохладе и комфорте, они слушали ночных птиц и наблюдали за плавающими на воде фонарями. К следующему вечеру почти все их пожитки унесли и загрузили на лошадей для их отбытия на рассвете. Парахан приказал обслуге дворца принести им простую еду, и встал, чтобы покинуть их, сразу же, как только они поели.
— Я знаю, что вы захотите этой ночью хорошенько выспаться, — сказал он, когда слуги ушли. — И я не люблю долгие прощания.
Розторн взяла его ладонь в свои собственные:
— Да благословят тебя Мила и Зелёный Человек, — сказала она ему. — И пусть Шурри Огненный Меч однажды вернёт тебя домой с победой.
Парахан поцеловал её в лоб:
— Ты хорошо играла роль покладистой путешественницы, но дикие цветы здесь долго не живут. Я рад видеть, что ты вырвешься отсюда.
Он пожал руку Браяру, потом Эвви, звеня цепями. Присев перед Эвви, он пощекотал её за нос:
— Хотел бы я, чтобы ты познакомилась с моей сестрой Су́дой, — с улыбкой сказал он. — Вы с ней так похожи.
Эвви обхватила его руками за шею:
— Это невыносимо — что ты его пленник! — прошептала она ему на ухо.
— Мне это тоже не нравится, но что мы можем поделать? Мы — лишь маленькие кошки в этом большом, полном львов доме, — ответил он.
Эвви отпустила его, и сбежала в свою комнату, со стуком задвинув тонкую дверь.
Парахан поклонился им:
— Пусть все наши боги хранят вас в пути домой.
Он неторопливо покинул дом, растаяв в сумерках. Браяр прислушивался, пока звон цепей окончательно не стих.
Вскоре после этого Розторн ушла спать Браяр убедился, что все кошки были загнаны в комнату Эвви, за её заколдованные воротные камни. Потом он и сам лёг спать.
Засыпая, он подумал о Парахане. «Проклятье, мне нужно поспать!» — сердито сказал он себе. «Мы уезжаем на рассвете!». Но отрицать он не мог; трудное положение человека из Камбанпура его беспокоило. Любой другой господин позволил бы им выкупить у себя Парахана, но только не Уэй-шу. Парахан был для него каким-то призом. Император мог дать им девять полных золотых монет перемётных сум только за Розу Уэй-шу — что он и сделал, — но не продал бы этого одного пленника. Браяр отдал бы всё это золото за Парахана, и он знал, что Розторн и Эвви сделали бы то же самое.
«Рассвет», — напомнил он себе. «Мы встаём до рассвета».
«Умиротворённые мысли. Я снова смогу одеть обычные брюки и куртку. Во всех этих шёлковых халатах я выгляжу здорово, это так, но ничто не сравнится в удобстве с вещами, которые мне сделала Сэндри Великая Мила, я буду так рад надеть мои старые добрые сапоги вместо тапочек, в которых я чувствую каждый камешек на пути!»
На этой приятной мысли он и заснул.
* * *Что-то заставило его проснуться около полуночи. Он прислушался, но в здании павильона было тихо. Взволнованный, Браяр встал, и проверил комнату Эвви.
Её кровать покрывали кошки. Они перебрались на освобождённое ею место. Кошки посмотрели на Браяра.
— Когда я её поймаю, ей крышка! — одними губами сообщил им Браяр.
Тайна подняла ногу, и начала умываться.
Браяр быстро натянул брюки и куртку, затем закинул на плечо свой малый магический набор. Держа сапоги в руках, Браяр прокрался к двери в комнату Розторн, и заглянул внутрь. Она спала, издавая тот жужжащий храп, который он находил таким забавным.
Браяр прокрался прочь из павильона. Во внешних комнатах не было слуг, а на улице снаружи не было даже охранников. Он положил маленький свёрток сонных трав в карман куртки, на случай если встретит по пути кого-то не очень дружественного, и натянул сапоги. Собравшись, он побежал, находя дорогу в свете полумесяца. У него была очень хорошая идея насчёт того, куда она сбежала. Ему следовало понять, что она не согласится оставить Парахана, только не после того, как провела пять дней почти исключительно в обществе пленника.
На то, чтобы добраться до Павильона Великолепных Презентаций, где держали Парахана, у Браяра ушло больше времени, чем ему бы хотелось. Так было из-за того, что он держался придорожных деревьев и кустов, часто останавливаясь, чтобы поискать глазами и ушами патрули охранников. Патрулей он не видел и не слышал, но это лишь заставляло его нервничать ещё больше.
Наконец он достиг своей цели. Перед тем, как приблизиться к своей беглой ученице, он проверил внешнюю часть длинного холла. По всему периметру большого здания он не нашёл ни следа охраны. Внутри находился ряд висящих золотых клеток, в одной из которых проводил ночь Парахан. Холл с клетками было легко найти снаружи: он находился сбоку от помещения для аудиенций, придавая зданию L-образную форму.
Убедившись, что вокруг павильона не было охраны, Браяр вошёл в рощу деревьев рядом с той стороной павильона Великолепных Презентаций, где были клетки. Там, высоко, были маленькие окна — выше, чем мог бы достать высокий человек, чтобы давать пленникам доступ к свежему воздуху. Там же был и угол, где длинный холл переходил в тронную залу императора.
«Ну, хорошо, Эвви-всезнайка», — мрачно думал он, пробираясь через маленькую рощу, — «как ты собираешься пробраться внутрь?»
Потом он услышал писклявое, натужное кряхтение.
«Она пытается обрушить стену!» — в панике подумал он. «Она навлечёт на нас всю охрану в пределах слышимости!»
Он вышел из-под сени деревьев у Эвви за спиной. Она стояла на коленях, приложив обе ладони к мраморному блоку в двух футах над землёй. Она пошатывалась, фаркала, но он не видел, чтобы камень двигался. По какой-то причине Эвви — способная направлять тонны камней, падавших со скал — не могла заставить эти блоки сдвинуться с места.
— Эвви, прекрати! — прошептал он.
Она подскочила, но не обернулась:
— Нет! — яростно прошептала она. — Я не оставлю его здесь! Что если император однажды повернётся к нему спиной, и сожжёт его, как те розы?
— Откуда ты узнала об этом?
Браяр схватил её за плечи и попытался рывком поднять на ноги. С тем же успехом он мог бы сдвинуть с места валун, о чём ему и следовало бы вспомнить, учитывая последний раз, когда он пытался сдвинуть её с места против её воли.
— Я слышала, как слуги об этом говорили, — терпеливо сказала она ему. — Почему бы тебе не перестать глупить, и не помочь мне? Я не знаю, почему я не могу сдвинуть эти штуки.
Вид горящих в сердце розового сада тел садовников всё ещё не выходил у него из головы:
— Он не может уехать с нами, — сказал он Эвви. — Они убьют нас, если подумают, что мы помогли ему сбежать.
— Готова поспорить, что он знает, как выбраться с территории дворца, — прямо заявила Эвви. — Его здесь держат только клетка и цепи.
А потом она произнесла то, что заставило Браяра на самом деле ужаснуться:
— Я взяла с собой твои отмычки. Я вскрою его замки. Но сначала мне нужно пробраться внутрь, а блоки не двигаются.
Браяр пожевал свою губу. Он знал, что сказали бы Сэндри и Трис. Он даже знал, что сказала бы Даджа, бывшая более практичной: «В чём дело, мальчик-вор? Потерял смелость?»
— Смелости у меня предостаточно, — пробормотал он своей сестре-магу-кузнецу.
