Энгус Уэллс - Повелители Небес

Я посмотрел на Дебуру за своей спиной и понял, что она готова к схватке. Катанрия принесла нам жаркое желание Беллека:

«Покончим с ними сейчас! Уничтожим всех!»

Урт:

«Нет! Только если они нас к этому вынудят!»

Рвиан:

«Мы пришли говорить о мире. Мы должны попытаться! Подождите, пока нам не оставят выбора».

Тездал молчал, терзаясь от бессилия и страха.

Я сказал ему вслух:

— Ты должен вести переговоры, друг мой, никто, кроме тебя, не владеет в достаточной мере вашим языком.

Тездал кивнул, и лицо его превратилось в каменную маску, сохраняемую усилием воли. На виске пульсировала жилка. Тездал опустился на колени и коснулся лбом каменной плиты, оставаясь в таком положении до тех пор, пока Ке-анйива не выкрикнул позволения встать, точно это он тут распоряжался драконами, а не мы, Властители. Тездал встал.

Ке-анйива снова что-то сказал, и подошедший к нему человек снял с господина шлем и отступил назад. Как я и думал, он оказался не старше, а возможно, и младше Тездала и довольно красивым. Черные глаза на резком угловатом лице разглядывали Тездала и нас, остальных, со смесью интереса и раздражения. Только одного я в них не заметил — страха. Напомаженные, зачесанные назад волосы лишь усиливали впечатление того, что мягкость не свойственна Великому Господину Анов. Я очень опасался, что вести с ним переговоры окажется делом куда более трудным, чем с Тэрлом.

Голосом не более мягким, чем выражение его лица, он произнес:

— Итак, слухи о том, что ты не умер, подтвердились.

Тездал сглотнул подступивший к горлу комок и снова упал бы на колени, если бы Ке-анйива не сделал ему знака стоять.

— Нет, Великий Господин, — проговорил Тездал, покачав головой. — Корабль мой погиб, а вот эта женщина, — он указал на Рвиан, — спасла меня.

Ке-анйива удостоил Рвиан долгим изучающим взглядом.

— Колдунья Даров, — произнес он. — Так. А этого зовут Давиотом.

Я встретил взгляд повелителя Анов и постарался как можно правильнее ответить ему на его собственном языке:

— Я — Давиот, Великий Господин.

Мне было приятно видеть, как он сузил глаза от удивления.

— Ты говоришь на языке Ан-фесганга?

Я наклонил голову и ответил:

— Тездал учил меня, Великий Господин. Если мы собираемся строить новый мир, то должны, как я полагаю, изучать новые языки.

— У тебя варварское произношение, — сказал он. — Но меня заинтересовало то, что ты говоришь на нашем языке. Ты пришел, чтобы заставить нас говорить на твоем?

Я покачал головой.

— Нет, Великий Господин, мы пришли не ради завоеваний, как приходили и в Дарбек, и в Ур-Дарбек. Мы пришли, чтобы говорить о мире.

Ке-анйива засмеялся, и я понял, что совсем не понимаю этот народ. В этом смехе чувствовалось искреннее изумление, и жесткость на короткое время покинула лицо повелителя Анов, когда тот, запрокинув голову, захохотал, как простой солдат. Свита за его спиной вежливо подхватила этот смех.

Ке-анйива взмахнул рукой в латной перчатке в сторону драконов и сказал:

— Вы прилетели на этих чудищах через Керин-веин, разрушили мою армаду, сровняли с землей храм Аттул-ки, вырезали моих священников и говорите, что пришли с миром?

Тут у меня возникли трудности с пониманием, и Тездал перевел мне.

— Великий Господин, прошу простить меня, — заговорил я снова, — но я еще плохо владею вашим языком. Позволительно ли будет, чтобы слово от имени нас всех взял Тездал? Он одновременно и ваш соплеменник, и наш представитель.

Ке-анйива посмотрел на меня молча, а затем перевел свой взор, сделавшийся вновь холодным, на Тездала.

— Тездал Касхиан не существует. Тездал Касхиан погиб вместе со своим кораблем. Его смерть привела его жену на Путь Чести. И более того, когда от наших союзников пришло известие, что рыцарь Хо-раби предпочел дружбу с Дарами своему долгу, отец Тездала Касхиана и его мать избрали для себя этот Путь, потому что не могли жить в таком бесчестье.

Я услышал стон Тездала и, повернувшись, увидел, что мой друг упал на колени, обхватив руками голову. Урт подошел и, также опустившись на колени, обнял Тездала. Я почувствовал, как ярость начала подниматься в драконах и они зашевелились. Я ужаснулся, предвидя новую резню, означавшую, что мечта наша обратится в кровавые руины. Я подошел к Тездалу и преклонил колени, чтобы удобнее было говорить ему на ухо:

— Тездал, послушай меня! Мне очень жаль, но перебори сейчас свою скорбь. Ты должен! Иначе драконы рассвирепеют и убьют Ке-анйива, и все наши планы зайдут в тупик. Тебе придется исполнить свое дело, иначе все, что мы уже сделали, — напрасно.

Тездал закрыл глаза и застонал. Рвиан поцеловала его в губы и прошептала что-то, чего я не расслышал, но спрашивать не стал. Я видел, как Тездал вздохнул и тяжело поднялся. На ломаном языке Анов (у нее никогда не было моих лингвистических способностей) Рвиан сказала:

— Великий Господин, как Давиот сказал вам, мы недостаточно хорошо знаем ваш язык для ясного изложения своих предложений, поэтому хотели бы, чтобы вы предоставили слово Тездалу. Прошу вас сделать это.

Ке-анйива встретился взглядом с невидящими зелеными глазами Рвиан и, повернувшись, посмотрел на драконов. На губах его заиграла улыбка фаталиста.

— А у меня есть выбор? — спросил он.

Рвиан сказала:

— Да, Великий Господин. Если вы откажетесь, мы уйдем.

Горделивое выражение на лице Ке-анйива сменилось удивлением, которое тут же было вытеснено недоверием.

— Что вы такое говорите? Вы пришли, чтобы уничтожить мечту моего народа, сокрушили могущество Ан-фесганга и не собираетесь извлечь из этого пользы? Вы просто уйдете? И все? Не пожелаете ни дани, ни земель? Просто возьмете и уйдете?

Тездал перевел нам эти слова, и я ответил за нас всех:

— Да, мы пришли не ради завоеваний, мы пришли говорить о мире.

Ке-анйива нахмурился, впервые приведенный в замешательство.

— Это не так-то просто, — ответил он медленно.

— Нет, — ответил я. — Установить мир всегда тяжелее, чем начать войну. Потому что война проще: убивай побольше врагов — и все. Куда труднее назвать врага другом и жить с ним в мире. Но и это достижимо.

Ке-анйива потрогал свой чисто выбритый, гладкий подбородок. Я невольно вспомнил о своем заросшем щетиной лице и подумал, как, наверное, неопрятно выгляжу. Да и желудок мой просил пищи — мы так давно не ели.

Повелитель Анов, удостоив меня короткой улыбкой, обернулся и о чем-то заговорил со своей свитой, а затем сказал:

— Тездал Касхиан умер, но я позволяю этому гийану говорить от вашего имени.