Глен Кук - Черный отряд. Тени сгущаются

— Как хочешь, Аза. Только не думай, что я буду тебе нянькой. И не пытайся больше нас надуть. Что-нибудь замечу — убью на месте.

— Спасибо, Костоправ.

Он побежал вперед и поспешно забрался на коня. Одноглазый посмотрел на меня и покачал головой.

— По коням, ребята! В погоню за Вороном!

Мы скакали во весь опор, но не успели отъехать от гостиницы и двадцати миль, как что-то шарахнуло мне по мозгам, словно кулаком. Золотистое облачко излучало ярость:

— Ты исчерпал мое терпение, лекарь!

— А ты мое исчерпала уже давно.

— Ты пожалеешь об этом убийстве!

— И не подумаю! Я всегда буду вспоминать о нем с радостью. Это единственное доброе дело, какое я совершил по эту сторону моря Мук. Иди ищи зародыши черного замка. А меня оставь в покое. Мы с тобой в расчете.

— О нет! Ты еще услышишь обо мне. Как только я захлопну последнюю дверь за своим муженьком.

— Не искушай судьбу, старая ведьма! Я готов выйти из игры. Но если будешь ко мне приставать — я изучу теллекурре.

Это был удар ниже пояса.

— Спроси у Шепот, что она потеряла в Облачном лесу и надеялась отыскать в Медополе. А потом подумай, как может воспользоваться этим рассерженный Костоправ, если он знает, где найти то, что она потеряла!

Госпожа испарилась, оставив мне на память минутное головокружение.

Я обнаружил, что мои спутники недоуменно косятся на меня.

— Только что попрощался со своей подружкой, — объяснил я им.

Аза потерялся в Тряске. Мы остановились там на денек, чтобы передохнуть перед следующим марш-броском, а когда пришла пора выступать, Аза как в воду канул. Никто не дал себе труда его искать. От имени Шеда я пожелал ему удачи. Хотя, судя по его прошлому, удача вечно поворачивалась к нему спиной.

Госпожа, как выяснилось, не распрощалась со мной окончательно. Три месяца спустя после гибели Хромого, когда мы набирались сил, готовясь одолеть последнюю горную гряду, лежавшую между нами и Трубой, золотистое облачко навестило меня опять. На сей раз Госпожа была настроена не так воинственно. Я бы сказал, она держалась чуточку насмешливо.

— Привет, лекарь! Тебе, возможно, интересно узнать — хотя бы для Анналов, — что с угрозой черного замка покончено. Я нашла и уничтожила все семечки до единого. — Насмешка в ее голосе стала еще явственнее. — Теперь мой муженек может восстать из могилы, только если его эксгумируют. Он отрезан от мира и напрочь изолирован от своих сторонников. Курганье охраняет постоянный гарнизон.

Я не нашелся, что ей ответить. Именно этого я и хотел, надеясь, что у нее достанет сил справиться с Властелином, ибо Госпожа все-таки была меньшим из двух зол и, как я подозревал, сохранила в душе искру света, не дававшую ей полностью погрузиться во тьму. На моей памяти она не раз удерживалась от жестокости, когда могла себе ее позволить. Возможно, если ей перестанет грозить ежедневная опасность, светлая сторона ее души возобладает над мрачной.

— Я допросила Шепот. С помощью Ока. Теперь мне все ясно, Костоправ.

Никогда раньше она не звала меня по имени. Я сел, навострив уши. В голосе ее больше не было веселой насмешки.

— Что ясно?

— Насчет этих бумаг. И девчонки.

— Девчонки? Какой девчонки?

— Не прикидывайся, мне все известно. Тебе не удалось замести следы. Даже мертвые способны многое поведать тому, кто умеет правильно ставить вопросы. Когда я вернулась в Арчу, там еще остался кое-кто из вашего Отряда, и они мне рассказали практически все. Если ты хочешь провести остаток дней своих спокойно, убей ее. Иначе я сама ее убью. И всех, кто окажется рядом с ней.

— Не понимаю, о чем ты.

И снова насмешка, только уже не веселая, а скорее злорадная:

— Продолжай кропать свои Анналы, лекарь. Я еще свяжусь с тобой. Буду извещать тебя, как идут дела в империи.

— Но зачем? — озадаченно спросил я.

— Затем, что это меня забавляет. Веди себя хорошо. — И она растаяла.

Мы наконец добрались до Трубы, полумертвые от усталости. Нашли Лейтенанта, корабль и — кого бы вы думали? — Душечку, которая жила на борту вместе с Отрядом! Лейтенант из меркантильных побуждений подрядился на службу в частной охране. Как только мы появились, он тут же прибавил к списку наши имена.

Ворона мы не застали. Он избежал необходимости выбирать между примирением или конфронтацией со своими старыми товарищами, ускользнув от нас в очередной раз.

Судьба — коварная злодейка, которая жить не может без иронии. После всех этих немыслимых испытаний, пережив столько бед и напастей, Ворон в то самое утро, когда Лейтенант причалил к берегу, поскользнулся на мокром мраморном возвышении в общественной бане, раскроил себе голову, упал в воду и утонул.

Я отказывался этому верить. Просто не мог себя заставить, памятуя о том, как он инсценировал свою гибель на севере. Я начал копать. Выяснять. Разнюхивать. Но тело погибшего видела куча народу. И самая надежная свидетельница — Душечка — была абсолютно уверена. В конце концов я был вынужден сдаться. На сей раз никто моих сомнений не разделял.

Лейтенант утверждал, что самолично узнал покойного сквозь пламя погребального костра, взметнувшегося в небо в то самое утро, когда причалил корабль. Именно во время похорон он встретил Душечку и привел ее назад под опеку Черного Отряда.

Что я могу сказать? Если даже Душечка поверила, значит, это правда. Ворон никогда ей не лгал.

Через девятнадцать дней после нас в Трубу прибыло пополнение, объяснявшее туманную реплику Госпожи о том, что она, мол, допросила только тех, кого сумела найти в Арче после своего возвращения.

Ильмо прискакал во главе отряда из семнадцати человек, в основном «стариков», которых он увел из Арчи, когда оттуда слиняли все Взятые, кроме Странника, а Странник пребывал в такой растерянности из-за противоречивых приказов Госпожи, что даже не осмелился доложить ей о событиях в Медополе. Ильмо следовал за мной вдоль побережья.

Итак, за два года Черный Отряд пересек целый континент, от самой восточной точки до самой западной, прошагав почти четыре тысячи миль и чуть было не погибнув, — но уцелел и обрел новую цель и новую жизнь. Мы стали солдатами Белой Розы: мы, по прихоти насмешницы судьбы, стали ядром той силы, что, согласно легенде, должна была свергнуть власть Госпожи.

Я не верил в это ни секунды. Но Ворон рассказал Душечке, кто она такая, и она, по крайней мере, была готова сыграть свою роль.

Что ж, попытка не пытка.

Сидя в капитанской каюте, я поднял бокал вина. Ильмо, Молчун, Одноглазый, Гоблин, Лейтенант и Душечка подняли свои. Люди наверху готовились к отплытию. Ильмо притащил с собой отрядную казну, так что мы могли не работать. Я провозгласил тост: