Кира Измайлова - Случай из практики-2

— Вы забыли о драконе, — внезапно произнес Лауринь.

— Что?

— Это ведь то дело, что втянуло вас в эту историю, — сказал он, пристально глядя на меня. — Нельзя упускать его из виду.

— Вы правы… — протянула я. — Слушайте, Лауринь, а я, кажется, была не права!

— Такое возможно? — иронически спросил он.

— Вполне. Я подумала… — я отложила трубку, снова взялась за лист бумаги. — Наор подкидывает нам старые дела. Я занесла выстрел арбалетчика в их число. Но обратите внимание: этот стрелок участвует почти во всех событиях! Давным-давно он стрелял в меня, а теперь это именно он пристрелил коня, он стрелял в Вейриша, он участвовал в поджогах…

Я вкратце изложила Лауриню свои измышления по части пожаров, не забыв упомянуть о бывших студентах, с которыми мы некогда свели знакомство при печальных обстоятельствах.

— Увязывается, — подумав, сказал он. — Арбалетчик присутствует во всех событиях, но не показывается сам. Только в деле этой актрисы он не задействован, но…

— Да он тут и не был нужен, — поморщилась я. — Я бы узнала Лелью и так. Выходит, Лауринь, арбалетчик — не участник, но связующее звено?

— Как Наор, — сказал он. — Он никогда и ни в чем не участвовал сам, зато подставлял других, и теперь все эти дела сцеплены, как если бы…

— Как если бы хороший стрелок пропустил сквозь них, как сквозь кольца, стрелу с привязанной нитью, — докончила я. — Интересно получается!

— Думаете, он рассчитывал именно на такую догадку? — спросил Лауринь негромко.

— Скорее всего, — усмехнулась я. В голове крутилась проклятая последовательность: пожар, дракон, Лелья, конь… И обратная: конь, Лелья, дракон, пожар. Почему это так меня занимает? Почему всего четыре дела, ведь их было намного больше?.. И ведь какая точность: истории те же, но воспроизведены в обратном порядке! Опасный противник нам попался, но разве я ожидала иного? — Лауринь, так мы ни до чего не додумаемся. Надо заниматься делом. Дальше видно будет…

— Ну что ж… — капитан поднялся. — Дел у меня в любом случае немало.

— Кстати, — припомнила я, — вы уже навещали того торговца, о котором говорил Вейриш? Ну, того, у которого он пряжку для пояса собирался купить, и который ему какой-то ерунды наболтал.

— Нет еще, — Лауринь насторожился. — Признаться, просто не дошли руки.

— Составите мне компанию? — спросила я, откладывая трубку и вставая. — Может, он вовсе никакого отношения к нашему делу не имеет, но вдруг? Вы, я вижу, в управление не торопитесь…

— Не откажусь, — коротко кивнул капитан. — Понадоблюсь — разыщут.

Я окинула его пристальным взглядом. Никаких меток не обнаружила, а значит…

— Если вы… — начала я, и, право, капитан был на волосок от превращения во что-то непотребное.

— Фло, — перебил Лауринь. — Я помню о вашей репутации. Мы с вами всю ночь обсуждали план действий. Припоминаете?

— Еще бы! — невольно улыбнулась я. — Что ж, едем! Только переодеться надо. Не хочу показывать, кто я такова… Да и с торговцем лучше толковать, если он поймет, что мы одной породы!

— Тетушка Фелиция? — понятливо усмехнулся капитан.

— Она самая, — ответила я улыбкой и отправилась наверх. — Лауринь, вам бы тоже одежду сменить! Можете мою примерить, вам, думаю, впору будет…

Я оказалась права: Лауринь и прежде был достаточно широк в плечах, чтобы мои вещи не нем не болтались. Длинноватые штанины можно подвернуть, а сапоги у капитана вполне щегольские… Впору похвалить себя за то, что предпочитаю одежду мужского покроя!

Мне переодевание было привычно: одежда — как можно ярче, известный всем путным торговцам и контрабандистам узел на косынке, а еще побольше побрякушек… Как жаль, что я совсем отвыкла таскать гроздья этой ерунды за время жизни на севере! Цепочки на шею, тяжелые серьги — в уши, пара колец… Цельного ансамбля не выходило, вещи никак не сочетались между собой, но это даже к лучшему. Скоробогатые торговки любят нацеплять на себя яркие дорогие вещицы, не особо задумываясь о том, как это смотрится со стороны. Еще немного грима, чтобы состарить лицо, чуть седины в волосы… сойдет!

— Какие планы? — спросил капитан коротко, когда Аю вывела нам оседланных лошадей. Она не без интереса покосилась на Лауриня, но смолчала. Правда, даже скажи она что-нибудь, понять ее было бы не так просто, но сам факт…

— Пока никаких, — ответила я, погладив кобылу. — Кстати… Лауринь, держите-ка лошадь!

— Зачем? — насторожился он.

Вместо ответа я стянула перчатку, сунула два пальца в рот и коротко свистнула. Кобыла мрачно покосилась на меня, буланый Лауриня отпрянул, а Аю от восторга захлопала в ладоши. Она уже знала, что последует за этим свистом…

А вот Лауринь не знал и едва не шарахнулся, когда с неба — а точнее, с крыши, — мне на руку рухнула здоровенная птица.

— Эт-то что еще? — нахмурился он.

— Это мой приятель, — ласково произнесла я, разворачиваясь и демонстрируя Лауриню птицу, устроившуюся у меня на запястье. — Хорош?

— Кто это? И откуда? — Лауринь явно не горел желанием приближаться к нам.

— Не видите, что ли? — удивилась я. — Ворон.

— Это — ворон? — с подозрением спросил Лауринь. — Такого размера?

— Северный, — хмыкнула я. — У нас такие не водятся.

— Вы его с собой привезли, что ли? — поинтересовался капитан.

— Ну что вы, — рассмеялась я. — Как такого на корабле везти? В клетку не очень-то засунешь, да и приметно… Нет, он сам за мной прилетел.

Ворон ухватил клювом прядь моих волос и потянул, явно выпрашивая угощение.

— Только не говорите, что вы лично высиживали его из яйца, — пробормотал Лауринь.

— Это подарок, — проигнорировала я несмешную шутку. Будучи на севере, я всерьез занялась ведьмовством, завела несколько полезных знакомств, вот такой-то знакомый и преподнес мне этот дар. — Помните, я вечно случайных ворон подзывала? И во что это вылилось? Ну а теперь, видите…

— Я вижу, — уверил Лауринь. — И все горожане увидят. Это же не ворон, это орел какой-то! Вы с его помощью собираетесь за кем-то следить, что ли?

— Почему нет? Птица умная, обученная… — я погладила шею ворона. — Летает много выше городских птиц, да даже и чернохвоста. Зрение отменное, одно удовольствие следить! Ну и послание передаст, если что, и перехватить его будет сложно! Лауринь, вы удивительно консервативны, должна отметить. Или, — припомнила я злоключения бывшего лейтенанта, — вы опасаетесь, что мой красавец вашему полковнику на голову нагадит?

Лауринь открыл было рот, но ничего не сказал, видно, тоже вспомнил ту давнюю историю с вороной и рассмеялся.