Александр Никитин - Бешеный лев

Разве, ради этого он подначивал Кумэ? Разве, ради этого он прошёл путь от последнего охотника до знаменосца Великого Вождя? Всадник выругался, его одолевала злоба. Но не на кого-то, а на себя. Столько сил, чтобы получить возможность найти это место. Ведь он бежал не оглядываясь. И всё зря! От раздумий путника отвлекли шаги. Тихие, почти не слышные, но годы жизни навострили всаднику уши и приучили всегда быть наготове.

Он развернулся и увидел пожилую женщину в простом, старомодном, аккуратном платье, в руках у неё была корзинка. Она, наверное, шла мимо и остановилась, чтобы посмотреть кто приехал. Всадник спешился и подойдя, поприветствовал её.

— Доброго вам утра, матушка.

— И тебе утра доброго. — ответила она, мягким, чуть хрипловатым голосом, — Ищешь чтоль кого?

— Искал… — с горечью ответил путник, — Мне сказали, что тут жил Касариус Тал со своим семейством.

— Правду тебе сказали, — подтвердила женщина, голос её погрустнел.

— Жил, но давно это было… Уж никого из них не осталось, — путник повесил голову, — А я смотрю они были твоими близкими, — путник кивнул, — Прими мои соболезнования… Если это тебе поможет, там на погосте, — она показала рукой, — Ещё осталась могила их младшего сына. Ты можешь её навестить. У путника ёкнуло сердце.

— Как! Младшим же у них был шестой сын[2]?

— Ошибаетесь, мил человек, — испытывая неловкость, поправила женщина, — Младшим у них был Квинт, пятый.

— А могила Тала?

— Дожди размыли, ухаживать же некому, теперь на месте могил Тала и супруги его ровное место. Время, всё смыло, даже холмов погребальных не оставило, — женщина горько вздохнула, — А вот могилу Квинта ты ещё увидишь. Его тело пару лет назад сослуживцы доставили сюда с отрубленной головой. Погиб он в сече. Но мы его как полагается похоронили. Со всеми обрядами и воинскими почестями.

— Спасибо матушка, — ответил путник, низко поклонился и распрощался с ней. Сельский погост оказался маленькой площадкой неподалёку. Унылым и скорбным местом. Большая часть могил уже заросла. За некоторыми ещё ухаживали. Путник нашёл погребальный холм, у изголовья которого лежал небольшой камень с едва виднеющийся из под мха надписью:

·Квинтус Тал?. Он склонился над ним и задумался. Всё что оставалось от его прежней жизни, — это могила. Путник в который раз проклял себя за нерасторопность. Если бы он не потратил столько времени, то мог бы успеть!

— Чёртов незнакомец! На какую беду он встретился мне тогда! — вырвалось из уст путника и разнеслось по округе, нарушая гробовую тишину и пугая воронов. Путник поёжился, словно его что-то кольнуло и мороз пробежал по коже. Даже спустя годы он не забыл его лицо… Вернее… Он же не видел его лица… Оно было скрыто капюшоном, но… что же он тогда видел? Это странное чувство… будто заглядывая в капюшон незнакомца ты смотришь в бездну. На миг незнакомец предстал перед его глазами, будто он видел его во плоти. И тут же исчез, растворился как дурное видение. Путника передёрнуло от нахлынувших воспоминаний. Но его тревожили не они и подсознательно он это понимал. Это не было разумным страхом, какой испытываешь при виде врага. Это было нечто иррациональное, непонятное, гнетущее чувство, страх перед неизведанным… Ведь он знал и прекрасно осознавал, — дух обещал ему два подарка. Пока, он получил лишь один из них. Что же будет следующим?

Глава 18

Диро возвращался назад, двигаясь по Карнскому тракту на север, погрузившись в раздумья. Мимо, как во сне, проплывали люди, повозки с их скарбом, запряжённые лошадьми или прочими ездовыми животными.

Когда темнело, путник останавливался на ночлег в постоялом дворе или трактире, которые во множестве были раскиданы на протяжении всего тракта, до самой столицы. Дни текли неприметно, монотонной чередой, сменяя друг друга. Путник не знал, что его ждёт впереди. Не знал и даже не особо предполагал, чем его встретит Вечный город. Не то чтобы не мог, не видел в этом смысла. Глупо было предполагать, — в худшем случае его ждёт петля или нож в спину. Но разве это имеет смысл? Цель была достигнута. Не так как он хотел того, но он вернулся домой, в Империю. Нашёл там давно оставленный им порог, но не нашёл семьи…

Правда, дела происходящие в этом «доме», его откровенно не радовали.

Нравы и обычаи заведённые в Империи угнетали. Они были противны ему, но похоже люди живущие здесь были ими довольны! Почему? Он терялся в догадках, а порой просто не мог понять. Жизнь в степи и годы борьбы учили его иному. Как-то утром, когда он уже вскочил на коня, чтобы продолжить свой путь, его что-то насторожило. Во дворе таверны, в которой он остановился на ночь, никого не было. Двор был обнесён хрупкой изгородью, являющейся скорее символической преградой, чем чем-то серьёзным. Но и за её пределами никого не было видно. Городок, на окраине которого расположилась таверна ещё не успел проснутся. Да и утренняя заря лишь скромной полоской проглядывала на краю горизонта, а на небе ещё во всю сияли звёзды. Тем не менее, что-то было не так.

Диро напряг слух и услышал придавленный протестующий женский голос и звуки борьбы, они доносились из-за угла таверны. Легко подёрнув поводья скакуна он повёл его к источнику шума. В свете сверкающих звёзд Диро рассмотрел мало приятную картину.

Служанку из таверны, которая пыталась отбиться от одного из посетителей. Руки у того ходили ходуном и ноги не держали, — он явно хорошо напился. Девушка, лет девятнадцати, пыталась вырваться из его объятий, кричать, но у неё ничего не получалось. А ещё картину дополнял силуэт на заднем плане, привалившаяся к стене, смотрящая куда-то в сторону и скрестившая руки на груди тень. В принципе, ситуация для подобного места обычная. Если не сказать больше, — ежедневная. И любой увидевший её человек тут же отвернулся бы и продолжил свой путь. Но Диро, что-то дёрнуло вмешаться. Или может ему просто надоело терпеть?

— Отстань от неё, — усталым, нейтральным, но уверенным голосом произнёс он. На него обратили внимание. Фигура позади заинтересованно повернула в его сторону голову, а пьянчуга уставился злобным, затуманенным взглядом.

— Ты… — запинаясь произнёс пьяница, не выпуская из рук служанку, — Отвали… отсюда, собачий сын! Чтобы…Чтобы какие-то оборванцы указывали, что мне делать?! Ик! Иди давай… У тебя есть конь, вот с ним и развлекайся… и не мешай развлекаться мне! Пьянчуга заулыбался и мерзко заржал во весь голос. Диро не стал продолжать разговор, он без особой спешки спустился с коня. Фигура человека на заднем плане отлипла от стены и разомкнула руки. Но прежде, чем он успел что-то предпринять, Диро уже был нос к носу с пьяницей, в два стремительных шага оказавшись рядом и без особых усилий подняв того над собой. Теперь путник мог хорошо разглядеть хама. На вид ему было лет сорок. Богатый наряд. Аккуратно уложенные и расчёсанные волосы с проседью. Модная шляпа, напоминающая треуголку. Дорогой плащ. А ещё от него разило дикой смесью духов и выпивки. Местный щёголь, сразу протрезвел, очутившись в двадцати сантиметрах над землёй. Но нрав в трезвом состоянии у него оказался ещё хуже, чем в пьяном. Глаза его буквально засияли яростью и он принялся колотить своего обидчика, угрожая и матерясь на чём свет стоит. В каждом третьем слове поминая то мать, то отца, то самого путника. После очередной порции ругани, терпение Диро иссякло. Он с силой тряхнул драчуна и его жалкие попытки противостоять тут же прекратились. Путник поднёс его поближе, чтобы увидеть его глаза.