Лорел Гамильтон - БОЖЕСТВЕННЫЕ ПРОСТУПКИ

это значит, что она вполне подходила мне, но была неудобна Дойлу или

Холоду, хотя они и не собирались присаживаться, то есть это не имело

значения.

Холод сидел на подлокотнике кушетки рядом со мной. Дойл стоял в

проеме перегородки и следил за внешней дверью. Поскольку мои стражи

не садились, то и оба офицера тоже продолжали стоять. Старшему

полицейскому, офицеру Райту, не нравились мои мужчины. Он был шести

футов ростом и в хорошем состоянии, от коротких каштановых волос до

удобных и хорошо подобранных ботинок. Он бросал взгляды на Холода и

Дойла, с них на маленькую фею на столе, но по большей части смотрел на

Холода и Дойла. Держу пари, что Райт узнал многое о физических

возможностях людей за годы его работы. Любой, кто мог судить, что

никогда не любил моих мужчин очень. Никакому полицейскому не

нравится думать, что они, возможно, не самая большая собака в

комнате(месте) на всякий случай, драка вспыхивает.

О‘ Брайан, новенькая, была ростом около пяти футов восьми дюймов, то

есть выше меня, но не дотягивала до своего партнера и моих стражей.

Держу пари, что она привыкла, что ее окружают сильные и опасные

мужчины, но она явно не привыкла к чему-то вроде Фё Дэррига. Он стоял

буквально в нескольких дюймах от нее. Он ничего не делал, ничего, на что

она могла бы пожаловаться, ну разве что на вторжение в ее личное

пространство, но могу поспорить, что она приняла близко к сердцу лекции

об отношениях люди-фейри. Одно из культурных различий между нами и

большинством американцев было то, что у нас не было четких границ

личного пространства. Так что, если офицер О‘ Брайан жаловался, то ее

восприняли бы как бесчувственную к нашему народу и Принцессе

Мередит, присутствующей здесь. Я видела ее попытки успокоиться, когда

Фё Дэрриг приблизился к ней еще ближе. В ее синих глазах была видна

мысль — какие политические последствия можно ждать, если она попросит

Фё Дэррига отступить.

Кто-то вежливо постучал в дверь, значит, это была не Люси и ее люди. У

большинства полицейских не настолько деликатный стук.

— Войдите. — Сказал Роберт.

В дверь протолкнулась Элис с небольшим подносом сладостей в руках.

— Вот кое-что для вас перекусить, пока я приму ваши заказы. — Она широко

всем улыбнулась, сверкая ямочками вокруг пухлого ротика. Красная

помада была единственным отклонением от черно-белой гаммы ее

одежды. Ее улыбка немного задержалась на Фё Дэрриге? Ее глаза

задержались поблизости с О‘ Брайан? Возможно, или я хотела это увидеть.

Она поколебалась, словно не была уверена, кому первому предложить

угощение. Я помогла ей принять решение.

— Сладкая Горечь прохладна на ощупь, Роберт?

Роберт пододвинулся и присел рядом с феей-крошкой, которая все еще

продолжала рыдать на его плече, уткнувшись в его плавной линии шеи.

— Да. Ей нужно что-нибудь сладкое.

Элис улыбнулась мне с благодарностью, затем предложила поднос

сначала своему боссу и маленькой фее. Роберт принял кусочек в сахарной

глазури и протянул его фее. Она, казалось, не заметила этого.

— Она ранена? — Спросил офицер Райт, и он сразу же стал более тревожным,

больше, чем остальные. Я заметила, что и новенькая полицейская и мои

стражи тоже напряглись. Минуту назад они были неподвижны, в

следующую они ” включились“, полицейскими они были или воинами.

Это так, словно внутри у них есть выключатель, который включается при

необходимости.

Офицер О‘ Брайан попыталась скопировать их, но для нее это было в

новинку. Она еще не знала, как включать этот аварийный режим. Но она

научится.

Я почувствовала, как напряглась рядом со мной рука Холода. Я знала,

что если бы Дойл был с другой стороны от меня, то я бы почувствовала бы

то же самое и от него. Они были воинами, и для них было трудно не

реагировать на тревогу другого мужчины.

— Сладкая Горечь израсходовала много энергии, — сказала я, — и она должна

поесть, чтобы восстановить его.

Элис предложила сладкое нам с Холодом. Я взяла второй

глазированный кусочек, который был что-то вроде кекса или чуть

меньше, но глазурь была белый и пышной, и я внезапно поняла, что

проголодалась. Я заметила, что так было с тех пор, как я забеременела. То

все было хорошо, затем внезапно на меня наваливался голод.

Холод покачал головой. Он оставил руки свободными. Был ли он

голоден? Как часто он и Дойл стояли на банкете за Королевой и охраняли

ее, пока остальные ели? Это было трудно для них? Мне никогда не

приходило в голову спросить их об этом, и сейчас я не могла спросить их