Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – герцог

Одиночку догнали, когда он уже растолкал своим жеребцом чужих коней и пытался мчаться дальше. Но у преследователей, судя по всему, лошади свежее, окружили, он на какое-то время исчез в сверкании мечей, потом мы увидели, как из схватки выметнулся его конь с пустым седлом, глаза обезумевшие, пена на губах…

Граф вскричал:

– Он еще бьется!.. Клянусь всеми святыми!

– Похоже, – ответил я. – Молодец.

– Надо помочь!

– А если это преступник? – поинтересовался я резонно.

Граф, не дожидаясь моего разрешения, пришпорил коня и с поднятым мечом ринулся в сторону схватки. Остальные рыцари тоже нимало не сомневались в моем решении, как же, всегда надо бросаться на помощь, если один против многих.

Бобик посмотрел на них, на меня, вздохнул и остался. Я ругнулся тихонько и поехал за остальными. Нападающие оглянулись, кто-то закричал предостерегающе, пару мгновений смотрели, оценивая ситуацию и соотношение сил, затем моментально рассыпались в стороны. Граф Гатер не успел огреть никого даже рукоятью, все повернули коней и умчались по дороге обратно.

С земли поднялся осыпанный пылью молодой воин с мечом в руке и рассеченной в двух местах рубашке. Темные волосы растрепаны, взгляд живой, быстрый, с хитринкой, все еще не успел ощутить страха, хотя двух, похоже, наверняка убил или тяжело ранил.

С двумя сражался, а от толпы удрал, молодец, для бегства тоже нужна храбрость, хоть и другого рода.

– Кто таков? – спросил я.

Он коротко и без подобострастия поклонился, глядя снизу вверх.

– Людвиг Фонтане, – представился он. – Младший и не совсем путевый сын благородного лорда Иоганна Фонтане. Путешествую по глубоко личным делам.

– Кто люди, – спросил я, – напавшие на вас?

Он развел руками.

– Думаю, обычные разбойники, ваша… светлость.

Я нахмурился, что-то слишком быстро соображает и светлостью назвал, а не милостью, хотя светлостей не так много во всем королевстве, и насчет разбойников явно соврал, у разбойников не бывает таких великолепных коней и прекрасных доспехов, изготовленных явно в одной оружейной и одним мастером.

– Ладно, – произнес я нейтрально, – думаю, дальше сможешь по своим личным делам путешествовать чуть свободнее.

Он спросил живо:

– Ваша светлость, а могу я просить вашего позволения проехать с вашим отрядом хотя бы до Ранкевуда?

Я поинтересовался:

– А что это?

Он чуть улыбнулся, поймав на том, что я не знаю каких-то простейших вещей, за него быстро ответил граф Гатер:

– Это небольшое селение впереди, там развилка дорог.

– И далеко отсюда? – спросил я.

– Не больше десятка миль, – доложил граф.

Незнакомец, назвавшийся Фонтане, смотрел на меня в ожидании ответа. Я поколебался, что-то во мне протестует насчет присутствия посторонних, пусть даже на десяток миль, но рыцари, похоже, на его стороне, и я отмахнулся.

– Хорошо. Но только до Ранкевуда.

Фонтане спросил быстро:

– А от Ранкевуда в какую сторону?

– В другую, – ответил я. – Ты в одну, а мы в другую.

Он видел мое лицо, но все-таки собрался с наглостью и спросил:

– А если нам по дороге?

– Поедешь в другую сторону, – отрезал я. – И это не обсуждается.

Он все понял, хорошо чувствует интонации, поклонился и поспешно отступил. Один из слуг поймал его коня и привел к нам. Фонтане вскочил в седло, быстрый и очень подвижный, белозубый и улыбающийся, симпатии завоевывает быстро, но уж слишком быстро и нагло пользуется всеми приемами «как понравиться», меня не проведешь, сам такой, конкурентов не люблю, но десять миль как-то уж потерплю…

Мы почти доехали до этого самого Ранкевуда, уже видели его, когда наперерез к нам двинулось то самое желтое облако, что шло по следам беглеца, но теперь там грозно сверкают металлом искры.

Граф Гатер сказал с великим удовлетворением:

– Ну вот наконец-то! А то мы заждались.

Из желтого облака вычленились скачущие всадники в рыцарских доспехах. Кони покрыты цветными попонами, сейчас уже посеревшими от пыли, впереди один со штандартом, другой с баннером, а следом рослый рыцарь в блестящем шлеме, забрало поднято, но лицо суровое и грозное, не предвещающее ничего хорошего.

На мой взгляд, всадников у них вдвое больше, чем нас, граф Гатер сразу же приободрился и громко заговорил с лордом Морганом Гриммельсдэном о том, как мы сейчас всех вобьем в землю по ноздри, отберем коней, а с них сдерем такой выкуп, что останутся на всю жизнь голыми…

Мы остановили коней и ждали, там тоже остановились, выстраиваясь в линию. К нам выехал тот самый рослый рыцарь в полных доспехах, забрало по-прежнему поднято, окинул нас рыбьим взглядом и произнес с холодной учтивостью:

– Вы во владениях его светлости герцога Фридриха Вильгельма Йозефа Хеббеля. Мы забираем вашего спутника Людвига Фонтане, а вас я… отпускаю.

Меня покоробило, что меня, видите ли, отпускают, а могли бы, наверное, высечь или вымазать смолой, поинтересовался подчеркнуто мирно:

– Благородный сэр, не услышал вашего имени…

– Густав Фрейтаг, – назвался он неохотно, но с достоинством, – барон Фрейтаг из Хеймгерии.

– Барон Фрейтаг, – сказал я, – могу я поинтересоваться, почему вы вот так берете и забираете одного из людей моего отряда?

– По приказу своего сюзерена, – ответил он надменно, – его светлости герцога Хеббеля.

– Могу я поинтересоваться, – спросил я, – почему вы его забираете?

Он холодно усмехнулся:

– Можете. Но я вряд ли изволю ответить.

Я обернулся, отыскал взглядом этого злосчастного Людвига Фонтане. Бледен, но улыбается через силу, глаза сверкают дерзостью, вид злой, будет драться до последнего.

– Сэр Людвиг, – сказал я подчеркнуто почтительно, – вы хотите отправиться с этими людьми?

Он через силу улыбнулся.

– Нет. Если это угодно будет вашей светлости, я предпочел бы остаться под вашим покровительством.

Я повернулся и взглянул на барона Фрейтага:

– Вы слышали?

Барон выпрямился в седле и произнес ледяным голосом:

– Его мнение ничего не значит.

– Согласен с вами, – ответил я любезно. – Но смею напомнить, что кое-что значит мое.

Глава 8

Он дернулся, быстро и цепко окинул меня взглядом. Понимает, задета моя честь, я не могу отдать никого, кто находится под моим покровительством, без уважительных и для меня причин, однако же он на своей земле, к тому же выполняет прямой приказ своего герцога…

– Вы делаете серьезную ошибку, – произнес он жестко.

– Увидим чуть позже, – ответил я, – кто сделал ошибку.

Он замер от такой дерзости, оглянулся на своих, снова посмотрел на меня.

– Да вы понимаете… с кем говорите? Или не умеете считать?.. Вы видите, сколько нас?