Ураганные хроники - Плотников Сергей Александрович
Герцог только головой покачал.
— И что, для Смеющегося Жнеца это характерный поступок?
— Насколько я понял, да, — кивнул пятидесятилетний инспектор. — В ориентировке написано было, что он два года назад появился и с ходу начал охотиться на особо опасных преступников, которых полиция не может поймать. Давно таких ярких персонажей не было! А вот когда я учился в младших классах, помню, все говорили о девице по имени Алая Фурия. Только ее больше насильники интересовали.
Вальтрен рассеянно кивнул.
— Было бы хорошо, если бы этот яркий персонаж держался подальше от наших земель, — пробормотал он.
— И не говорите, ваша светлость! Сколько отчетов заполнять — на весь день мороки!
— Что ж, спасибо вам, инспектор, за важную и ценную информацию, — улыбнулся Вальтрен. — А не знаете ли случайно, где можно найти этого юного гастролера?
— Случайно, знаю, — усмехнулся в усы инспектор. — Он нам адрес дал, сказал, что дня три еще будет здесь, если у судмедэкспертов какие-то вопросы, чтобы мы обращались.
Ну наглец!
Адрес оказался заброшенной фермой недалеко от Вайнфорда. Вальтрен даже смутно ее помнил: когда-то давно он однажды попросил здесь напиться после охоты, пожилая хозяйка вынесла ему холодного молока из погреба и предложила отдохнуть в доме от дневной жары. Он не помнил, принял ли ее предложение — это случилось очень давно, еще до изобретения электричества.
Теперь от когда-то большого добротного дома остался только первый каменный этаж и несколько балок перекрытий, а некогда распаханные земли и пастбища покрылись дикоцветами. Но в доме жили: над каменными развалинами поднимался дымок, и Вальтрен услышал запах жареного мяса.
— Добрый день, Смеющийся Жнец! — крикнул Вальтрен, остановившись неподалеку от развалин. — Выходи, разговор есть!
Мальчик-волшебник, который примерно через минуту неторопливо вышел из сохранившегося дверного проема, мало походил на образ, успевший представиться представиться Вальтрену. Миловидный юный подросток, аккуратно причесанный на прямой пробор, светловолосый, в белой рубашке и коротких, чуть ниже колен брючках, при галстуке — ни дать ни взять, ученик элитной школы.
«Чрезмерный аккуратизм также является одним из маркеров психопатии при высокоразвитом интеллекте», — вспомнилось Вальтрену из недавно читанной книжки по психологии.
В опущенной руке Смеющийся Жнец держал, что характерно, серп. Так вот что приняли то ли за саблю, то ли за длинный нож!
— У тебя преимущество, — сказал нежеланный гость, улыбаясь. — Ты мое имя знаешь, а я твое — нет.
— Я — Герцог, — сказал Вальтрен. — Это мои земли.
— Вот как? И кто же тебя над ними поставил?
— Сам Творец, — пожал плечами Вальтрен. — Я защищаю здешних жителей. А ты устроил сегодня кровавую баню в Вайнфорде, среди белого дня, на глазах у женщин и стариков. Один из убитых — мой подданный. Не находишь, что было бы вежливо объясниться?
— А что, попытка спрятаться на твоих землях, — он выделил эти слова голосом, — должна стать индульгенцией? Ты приверженец средневековых законов, я смотрю?
— Я приверженец хороших манер в любой ситуации, — спокойно заметил Вальтрен, — но раз ты не желаешь жить человеком среди людей, придется преподать тебе урок.
— Каким же это образом? — неприятно хмыкнул пришелец.
Вместо ответа Вальтрен вытащил из ножен меч, который всегда носил на поясе.
— Считаю этого юного невежу сумасшедшим, выбравшим путь карателя и позабывшим о тех, кого должен защищать, — четко выговорил Вальтрен, держа меч перед собой. — Пусть Творец будет судьей, прав ли я!
И, перехватив поудобнее окутавшийся огненным заклятьем меч, сразу сорвался в полет низко над землей, намереваясь, если получится, срубить мальчишку с первого захода.
Он не собирался убивать юнца — разве что в ходе боя станет ясно, что тот действительно невменяем. Зато как следует проучить, заставить убраться восвояси и обходить эти земли десятой дорогой, считал необходимым.
Вальтрен на своем веку участвовал в нескольких ордалиях, а первый боевой опыт получил еще за год до обращения, когда ему, едва десятилетнему, пришлось впервые командовать собственным ополчением Вайна и отрядом наемников. Он рассчитывал легко справиться с молокососом, инициированным два года назад. Однако от первого файерболла мальчишка легко увернулся, и сразу, не вопя, не возмущаясь и не пытаясь убежать, ответил несколькими воздушными атаками. Наглец оказался быстрым!
И нестандартно мыслящим!
Увидев, что первые атаки воздушные, Вальтрен решил, что противник непременно перенесет бой вверх — воздушникам это удобнее — и сразу же взлетел, чтобы не отдавать преимущество. Но Жнец удивил, наоборот, бросившись на землю и послав какое-то резко закрученное по спирали заклятье из положения лежа, по нижней проекции Вальтрена. Герцог еле увернулся, но одну ногу это воздушное заклятье задело, на миг вызвав острый приступ боли. Вальтрен снова развернулся, чтобы ударить по мальчишке еще одним файерболлом — и увидел, что тот уже успел прямо так, из положения лежа, взлететь. Держась в воздухе плашмя, так, что Вальтрену было трудно по нему прицелиться, он выпустил целую пулеметную очередь сравнительно маломощных, но неприятно бьющих заклятий, вроде воздушных игл. От них сложно было увернуться, а каждая ошибка оборачивалась коротким, но мощным всплеском боли.
«Да он садист!» — пронеслось в голове.
Вальтрен крутанул меч, окутавшись сплошной стеной огня, чтобы выбить себе секунду передышки — и вдруг этот заслон прорвал Жнец! Просто физически прорвал, телом, не озаботившись никакой защитой и не обращая внимания на вспыхнувшие от высокотемпературного пламени волосы и рубашку!
…Чтобы напороться прямо на меч Вальтрена, которым тот его без затей встретил!
Впрочем, безумец и это проигнорировал, рванувшись вперед и в сторону так, чтобы лезвие распороло его бок. На миг Вальтрен совсем близко увидел его глаза: на удивление спокойные, почти равнодушные. Пораженный, он не успел увернуться, когда Жнец двинул его коленом в солнечное сплетение, а затем, когда Герцог согнулся пополам, приложил сверху сомкнутыми руками с такой силой, что обычному человеку и хребет мог бы сломать!
Поскольку Жнец еще раньше не дал ему взлететь высоко, Вальтрен рухнул на землю, не успев подхватить себя телекинезом. Удар вышиб из него дух, пальцы сами разжались на рукояти меча. Он закашлялся, когда чужая рука схватила его за волосы, запрокидывая голову, и острое лезвие коснулось его горла.
— Последние слова? — спросил Жнец на ухо.
— Ты победил! — прохрипел Вальтрен.
Рука в волосах тут же разжалась, лезвие у горла исчезло. Вальтрен упал на колени, заходясь в кашле.
— Воды хочешь? — спросил Жнец у него над головой.
Вальтрен кое-как сел, удивленно разглядывая недавнего противника.
Жнец стоял напротив, чуть более встрепанный, чем раньше: обожженные волосы, обожженные брови, розовые пятна ожогов на лице и руках. Впрочем, это быстро заживет. Алое пятно справа на рубашке тоже уже начало исчезать, хотя сам порез наверняка потребует больше времени: бок Вальтрен ему знатно разворотил. В руке Жнец держал маленькую плоскую фляжку — похоже, из кармана достал. В таких обычно носят коньяк.
Не колеблясь, Вальтрен принял у него фляжку и глотнул. Внутри действительно оказалась обыкновенная вода, а он уже от этого типа чего угодно ожидал!
— Извини, что так получилось, — сказал Жнец, будто это он остался относительно целым, а Вальтрен сидел тут весь израненный. — Я не сразу вспомнил, только когда ты меч достал. Ты правда здешний герцог, я о тебе читал. Если в следующий раз буду кого-то преследовать и он на твою территорию забежит, постараюсь тебя подключить. И вообще поаккуратнее постараюсь.
— Угу… — Вальтрен сел и протянул фляжку обратно. — Благодарю за любезность. Все-таки, погляжу, манеры тебе не чужды.
— Меня тоже учили всегда быть вежливым, — Жнец пожал плечами. — Кстати, меня Аркадий зовут. А тебя? А то я забыл.
