Клайв Стейплз Льюис - Хроники Нарнии

Позже, вспоминая свои приключения, Джил и Юстэс никак не могли понять, правда ли было так; но они верили, что сам Хмур в это верил.

– Ладно, веселиться так веселиться, – согласился Юстэс. В этот момент дверь открылась и няня-великанша торопливо проговорила:

– Ну, детишки, хотите посмотреть, как король и придворные поедут на охоту? Ах и красота!..

Не теряя времени, они бросились мимо нее вниз по ступеням. До них доносились лай собак, звуки горнов, голоса великанов. Через несколько минут они очутились во дворе. Все великаны охотились пешими, потому что огромных коней здесь не было. Собаки тоже были, как у нас. Джил подумала, что толстой королеве никогда не угнаться за гончими и она останется дома, но увидела, что ее несут на носилках шестеро молодых великанов. Нелепая толстуха была одета во все зеленое, на боку у нее висел рожок. Великанов двадцать-тридцать, во главе с королем, говорили и смеялись так, что можно было оглохнуть; а внизу, на уровне самой Джил, толпились и лаяли собаки, тычась ей в руку носами. Хмур начал было веселиться (что испортило бы всю затею), когда Джил, изобразив самую очаровательную детскую улыбку, бросилась к королевским носилкам и закричала:

– Ой, вы не уезжаете? Вы вернетесь?

– Да, дорогая моя, – ответила королева. – Я вернусь к вечеру.

– Вот хорошо! – обрадовалась Джил. – А можно прийти на завтрашний праздник? Нам так хочется! Нам здесь так нравится! А пока вы охотитесь, можно мы побегаем по замку и все посмотрим? Можно, да?

Королева кивнула и что-то сказала, но смех придворных заглушил ее слова.

Глава девятая

О том, как наши герои узнали кое-что важное

Позднее все согласились, что Джил была в тот день просто в ударе. Как только король со свитой отправились на охоту, она стала бегать по всему замку и задавать вопросы в таком невинном детском духе, что никто ничего не заподозрил. Хотя язычок ее ни на минуту не умолкал, она не говорила – она лепетала, хихикала, любезничала со служанками, фрейлинами и старыми великанами, у которых дни охотничьих забав были уже позади. Она сносила поцелуи и ласки многочисленных великанш, называвших ее бедняжкой, не объясняя, правда, почему. Особенно она подружилась с поваром и узнала очень важную вещь: на кухне был черный ход, через который можно выбраться из замка, минуя двор и гигантские ворота. На кухне она притворилась страшно голодной и съела все поджарочки, которые удалось наскрести обрадованным кухаркам. Наверху, среди дам, она спрашивала, как будет одета на празднике, и долго ли ей разрешат побыть со всеми, и сможет ли она потанцевать с каким-нибудь малюсеньким великанчиком. А потом (ее просто в дрожь бросало, когда она вспоминала об этом) она наклоняла головку набок, как полная идиотка (великаны – они же взрослые – тут же умилялись), и, встряхивая кудрями, сюсюкала: «Ах, никак не дождусь завтрашнего вечера! Как медленно время идет!» Тогда некоторые прикладывали к глазам огромные носовые платки, словно собирались заплакать.

– Какие они славные в этом возрасте, – сказала одна великанша другой. – Такая жалость, что…

Юстэс и Хмур тоже старались изо всех сил, но у девочек такие вещи получаются лучше, чем у мальчиков, а у мальчиков лучше, чем у кваклей.

Позже случилось то, от чего им еще больше захотелось сбежать. Второй завтрак им накрыли в огромном зале, на маленьком столике у камина. Метрах в десяти от них за большим столом завтракали человек семь старых великанов. Они так шумели, что дети вскоре перестали обращать на них внимание, как не обращают внимания на уличный шум. Все ели холодную солонину, которой Джил до сей поры не пробовала, и вдруг Хмур так изменился в лице, что бледность проступила даже сквозь серовато-болотный цвет его кожи.

– Не ешьте больше, – сказал он.

– А что такое? – шепотом спросили дети.

– Вы не слыхали, что они говорят? «Отменный задок. Значит, тот олень просто врал». – «Почему?» – «Ну, когда его поймали, он сказал: не убивайте меня, я жесткотелый, я буду вам не по вкусу».

Джил не сразу поняла смысл этих слов и вздрогнула только тогда, когда Юстэс просто вытаращил глаза от ужаса.

– Значит, мы едим говорящего оленя, – сказал он. Открытие это подействовало на них по-разному. Джил, не привыкшая к этому миру, просто жалела бедняжку оленя. Юстэс, побывавший здесь раньше и друживший с говорящим зверем, пришел в ужас. А Хмур, урожденный нарниец, был почти в обмороке.

– Мы навлекли на себя гнев Аслана, – сказал он. – Вот что значит не следовать знакам. Вероятно, на нас падет проклятие. Нам бы зарезаться этими ножами, но нельзя, запрещено.

Никто из них не мог больше есть, и они тихо выскользнули из зала. Близилось то время дня, на которое они наметили побег, и волнение их усилилось. Они слонялись по переходам, ожидая, когда кругом все стихнет. На кухне убирали и мыли посуду, и было истинным мучением ждать, когда великаны уйдут. Наконец осталась одна старая великанша. Она суетилась без толку, и путешественники с ужасом поняли, что она вовсе не собирается уходить.

– Ну, дорогие мои, – сказала она, – с работой я управилась. Поставим-ка чайничек, напьемся чайку, отдохнем немножко. Загляните-ка в сени, будьте паиньками, и скажите, открыт ли черный ход.

– Да, открыт, – сказал Юстэс.

– Вот и хорошо. Я всегда оставляю его открытым, чтобы киска могла погулять.

Затем она села на стул и положила ноги на другой.

– Можно бы и вздремнуть, – протянула она. – Если только эти чертовы охотнички не вернутся слишком скоро.

Дети обрадовались, когда она сказала «вздремнуть», и скисли, услышав про охотничков.

– А когда они возвращаются? – спросила Джил.

– Кто их знает! – ответила великанша. – Ну, посидите тихонько, мои лапочки.

Они отступили в дальний конец кухни и уже собирались шмыгнуть в сени, как вдруг великанша приподнялась, открыла глаза и отогнала муху.

– Надо подождать, пока она совсем не уснет, – прошептал Юстэс. – Иначе все пропало.

И они сгрудились в углу, выжидая и наблюдая. А великанша никак не успокаивалась. Когда они думали, что она уже совсем заснула, она шевельнулась снова.

«Мне этого не вынести», – подумала Джил и, чтобы отвлечься, осмотрелась вокруг. Прямо перед ней стоял чистый широкий стол, на нем были два блюда для пирогов (конечно, гигантских). Джил подумала, что она вполне могла бы улечься на одном из них. Лежала там и открытая книга; взобравшись на скамью у стола, Джил заглянула в книгу и прочитала:

«ДИКАЯ УТКА. Из этой птицы можно приготовить множество вкусных блюд».