Далекие странники (перевод новеллы) - Тяньтянь Сяо
Цао Вэйнин потянул Гу Сян за руку и сказал:
— Пойдём, А-Сян.
Гу Сян без лишнего слова послушно последовала за ним. Цао Вэйнин приблизился к Мо Хуайяну:
— Шифу, этот младший не оказывает должного сыновнего почтения, поэтому не смеет более называться вашим учеником. В силу ограниченных талантов, даже усердная практика не сделает меня прославленным мастером. Молодость даёт мне шанс избрать другой путь. Может, я стану крестьянином, и, вместо взмахов меча, буду полагаться на взмахи мотыги, в надежде получить богатый урожай. Не сомневайтесь, вы будете первым, кому доставят выращенные мной свежие фрукты и овощи.
Мо Хуайян уже успокоился и перестал излучать ярость, но его взгляд, брошенный на Гу Сян, был далёк от одобрительного. Несмотря на безусловную красоту, девушка не походила на благовоспитанную дочь хорошей семьи. Глава школы Цинфэн чувствовал витающую вокруг неё неописуемую злую ауру.
Затянувшееся молчание прервал громкий смех Мо Хуайкуна:
— Ха-ха! Я всегда знал, что ты безнадёжный болван! Когда твоя маленькая жена подарит тебе щекастого наследника, я стану его дедушкой-шишу и буду по праву угощаться вином в день его первой луны![457]
Цао Вэйнин сдержанно усмехнулся разыгравшемуся воображению своего шишу. Скулы Гу Сян вспыхнули, но было очевидно — дозволение старших получено, наконец-то можно дышать полной грудью! Они с Цао Вэйнином уже направились прочь, когда кто-то подал голос из толпы. Говорил мужчина из свиты Чжао Цзина — тот самый, что обнажил оружие при атаке скорпионов. Его лицо вплоть до самой шеи диагонально пересекал шрам от глубокого пореза.
— Барышня, погодите минутку! Этот скромный человек хочет задать один вопрос.
Гу Сян повернулась, пытаясь распознать говорившего в толпе, а тот вкрадчиво продолжил:
— Неужели никто не заметил, что эта девушка пришла сюда с территории Долины? Она вторглась на гору Фэнъя, но почему же призраки беспрепятственно её пропустили?
Гу Сян мгновенно побелела как полотно.
— Могу предложить две вероятных причины, — заявил мужчина со шрамом. — Либо перед нами… весьма сомнительная личность, либо ей и в самом деле удалось прошмыгнуть мимо стражей Долины. Но каким образом? Юная девушка смогла остаться незамеченной призраками — разве это не подозрительно?
Намёк был яснее ясного. Даже Цао Вэйнин понял, о чём речь, и растерянно оглянулся на Гу Сян, не в силах произнести ни слова.
Отпустив его руку, Гу Сян сделала шаг назад. И ещё один.
Чжао Цзин прищурился, рассеянно похлопал говорившего по плечу и громко спросил:
— О… И кем же может быть столь юная дева?
— Знать человека в лицо — не означает знать, что у него на сердце,[458] — улыбнулся мужчина со шрамом.
Чжао Цзин задумчиво огладил подбородок и, поразмыслив, сказал:
— О, вопрос личности девушки решается очень легко! Все обитатели Долины носят на пояснице татуировку маски призрака. Будь здесь только мужчины, прояснить её наличие было бы затруднительно. К счастью, в наших рядах присутствуют представительницы школы Эмэй. Если осмотр проведут женщины, приличия будут соблюдены. Проверить наличие метки можно в уединённом месте, а мы поверим школе Эмэй на слово.
Глава школы Эмэй кивнула, выражая согласие.
Цао Вэйнин всё понял, как только увидел застывшее лицо Гу Сян. Осознание настолько оглушило его, что слова Чжао Цзина пронеслись мимо невнятным гулом. Цао Вэйнин всегда знал Гу Сян как весёлую простодушную девушку, пренебрегающую основами этикета. Никогда ранее он не видел такой бледности и мрачной обречённости на её лице.
Гу Сян перестала улыбаться, её большие яркие глаза сейчас светились не тёплым озорством, а холодной злобой. Она смотрела не на Цао Вэйнина, а на мужчину со шрамом, и действительно походила на призрака.
В памяти Цао Вэйнина сами собой всплыли слова Вэнь Кэсина, сказанные перед их отъездом на поиски Е Байи: «Ну, а если А-Сян не та, кем кажется? Если ты вдруг поймёшь, что совсем не знаешь её, что тогда?» Что он ответил? Цао Вэйнин был огорошен этими вопросами, но всё равно уверенно поклялся: «Не сомневайтесь, я знаю А-Сян».
Неожиданно Гу Сян фиолетовой вспышкой пронеслась вперёд. В один миг она оказалась перед незнакомцем со шрамом. Никто даже представить не мог, что девушка осмелится напасть при всём народе. Было очевидно, что Гу Сян действовала не из добрых побуждений, поэтому мужчина инстинктивно отпрыгнул назад. Гу Сян насмешливо фыркнула и резко вскинула руки. Из её рукавов вылетели две железные цепи. Противник отпрянул, чтобы увернуться, но цепи, словно живые, обвили его шею.
— Ты ломишься в преисподнюю, куда нет входа,[459] — зловеще прошипела Гу Сян. — Хочешь в чём-то обвинить меня? Ну попробуй… — и она со всей мочи дёрнула цепи, намереваясь оторвать врагу голову.
Чжао Цзин с сердитым криком обнажил меч и замахнулся на Гу Сян. Та, словно её жизни ничто не угрожало, не стала уклоняться, а выжидала, когда Чжао Цзин раскроется в выпаде, чтобы контратаковать скрытым оружием.
— А-Сян! — во всю мочь заорал Цао Вэйнин.
Без лишних мыслей он кинулся наперерез Чжао Цзину и отразил его клинок, а потом схватил Гу Сян за руку, которой она тянула цепи:
— Отпусти! Давай отправимся домой! А-Сян, отпусти его, прошу!
Гу Сян замерла и невольно разжала пальцы. Цепи с лязгом упали на землю. Цао Вэйнин оттащил девушку на несколько шагов назад, после чего она заторможено пробормотала:
— Домой?
— Домой, А-Сян, — глубоко вздохнул Цао Вэйнин.
— Очень хорошо! — усмехнулся Чжао Цзин. — Раз выяснилось, что ты — маленький призрак Долины, необходимость в церемониях отпала. Думаешь, мы позволим тебе приходить и уходить, когда вздумается?..
Сильный порыв ветра ударил Чжао Цзина в спину, оборвав его речь. Мечник Цюшань резко развернулся, чтобы отразить нападение, и осознал, что его атаковал Е Байи. Тот оставался в седле и держал Лунбэй, однако меч не покидал ножны. Белый всадник одним взмахом руки направил мощный поток энергии, который чуть не смёл героя Чжао.
Даже не поглядев на Чжао Цзина, Е Байи обратился к Цао Вэйнину:
— Друг, о котором ты говорил, — это мальчишка по фамилии Чжоу, верно? Отведи меня к нему, и я доставлю вас в безопасное место.
Ошарашенные герои могли только беспомощно наблюдать за тем, как Е Байи уводит из их рук Гу Сян и Цао Вэйнина.
— Цао Вэйнин, ты осмелишься уйти? — наконец-то подал голос Мо Хуайян.
Цао Вэйнин напряжённо выпрямил спину, остановился, обернулся и тихо отозвался:
— Шифу…
— Отправишься с ними, — процедил его наставник, — и в ту же секунду перестанешь быть учеником школы меча Цинфэн. Ступишь на тёмный путь… и я, и все последователи праведных
