Ониксовый шторм - Ребекка Яррос
У меня кружится голова, и мир снова замедляется, мои мысли заглушает стук моего бешено колотящегося сердца. Он колотит меня по ребрам и отдается в ушах, когда я смотрю направо.
Руки Дрейка вытягиваются вперед, когда он удерживает Кэт, закрывая ей рот ладонью.
Этот приглушенный звук.
Это ее крик.
Лицо Дрейка на мгновение искажается, когда он шепчет ей на ухо.
Ее ноги перестают дрыгаться, и она обмякает у него на груди.
Гаррик возвращает Ридока в строй, его ошеломленный взгляд прикован к земле. Нет, не к земле. Тело Трэгера. Руки Гаррика удерживают плечи Ридока еще на пару ударов сердца, прежде чем он оставляет его стоять в одиночестве перед безмолвной, ожидающей толпой.
“Насилие”, - требует Ксаден.
Мое внимание переключается на него, но оно застывает, когда я смотрю мимо Ридока на другой конец поля. Каждый дракон держит голову опущенной и направленной в нашу сторону, но все грифоны обращены внутрь — к Силарейн.
Она, спотыкаясь, идет вперед, выгнув шею, ее серебряные перья сверкают на солнце. Три шага. Четыре. Пять.
Киралайр следует за ним, затем встает сбоку от Силы, принимая на себя часть веса грифона. Сайла делает еще один шаг, как будто может дотянуться до Трэгера, если просто постарается как следует. Но ее лодыжки подкашиваются, затем плечи, и она падает, ее клюв скользит по боку Киры, прежде чем ее голова ударяется о землю.
У меня щиплет в глазах, ногти впиваются в липкие ладони, когда грифоны медленно поворачиваются лицом к толпе, их глаза сужаются в такт взглядам наших драконов.
Андарна с ревом разрывает связь приливной волной горя и ярости, которая сотрясает мою душу.
-Она ушла, - говорит Таирн, и Кира простирает крыло над телом Сайлы.
Что-то мокрое стекает по левой стороне моего лица.
“ВАЙОЛЕТ!” Ксаден кричит, и его голос прорывается сквозь дымку. “ Я не могу сделать это за тебя. Я бы хотел, но они знают, что ты командуешь.
Командовать. Никогда еще я так не ненавидел эти слова.
Я делаю один полный вдох, затем другой, и мир возвращается к нормальной скорости. От гнева мой позвоночник напрягается, и я отсекаю ту часть себя, которая взывает к Трагеру и Силе, оставляя только оружие, которым выковал меня Басгиаф. Но ситуация требует использования не моего клинка.
Сражаться было бы слишком легко. Убить их всех за то, что они сделали, было бы подходящим наказанием.
Безжалостное солнце обжигает мою кожаную форму, когда я вырываюсь из объятий Хадена и медленно поворачиваюсь к толпе. Я смотрю мимо Эйрика и его сжатых, кровоточащих кулаков, мимо Гаррика, когда он возвращается в строй возле ведра, и обнаруживаю, что Мира смотрит на меня. Ее глаза говорят то, чего не могут сказать ее губы.
Разберись с этим. Даже обнимая Марен и держа флаер вертикально, она никогда еще не была так похожа на нашу мать.
И наша мать умерла, чтобы у нас был шанс вести эту войну. Если мы потерпим неудачу здесь, мы потеряем армию, которую они предлагают. Если я потерплю неудачу, мы потеряем еще одного товарища по команде, еще одного одногодка ни за что.
Кивнув, я расправляю плечи и поворачиваюсь лицом к Каликсте, обнаруживая лучницу рядом с ней.
Я делаю два шага, которые приводят меня к телу Трэгера, и встречаюсь взглядом с обветренным мужчиной, который лишил жизни его и Сайлы. Тяжесть молчаливых взглядов толпы только укрепляет мою решимость, когда я поднимаю подбородок, прежде чем склонить голову.
И изгнать еще одну частичку моей человечности.
-Спасибо.
Пошли они нахуй.
• • •
Eспустя несколько часов полета Мира, Хаден, Айрик и я возвращаемся на залитое лунным светом поле, где нас ждет остальная часть нашего отряда с телами Трэгера и Силы. Разрозненная группа зевак все еще сидит на трибунах, выпивая и празднуя.
При моем приближении Таирн открывает один золотистый глаз, затем закрывает его и снова засыпает, положив голову Сгэйля себе на спину. Андарна находится в отключке достаточно близко, чтобы чувствовать себя в безопасности, но на длину крыла дальше, чем когда она была подростком.
Все грифоны и драконы, кроме Кэт, спят, а красный взмахивает своим меченосцем, словно напоминая всем зрителям, которые прячутся на трибунах, что он на страже. Я не могу винить их за усталость. Они практически без перерыва вылетели из Уннбриэля и сегодня облетели этот остров в поисках сородичей Андарны, пока мы вели переговоры.
И иридов здесь нет. Они, блядь, нигде нет. Огонь разгорается у меня в животе, и впервые я позволяю себе подумать о том, что произойдет, если мы их не найдем. Андарна будет раздавлен. Мельгрен будет в ярости. Этос бросит нас всех в камеру за неисполнение служебных обязанностей.
Мы можем проиграть войну темным владыкам.
Я не позволю этому случиться.
“По крайней мере, мы уже на стороне врага”, - ворчит Таирн.
-Возвращайся ко сну.
