Игорь Рябов - Гоша Каджи и Венец Гекаты

Близняшка небрежно отмахнулась от спутника, словно от чего-то несущественного, но шибко надоедливого. Она величественной походкой звезды театральных подмостков направилась к ступеням лестницы, ведущей, как запоздало сообразил Гоша, к храму культуры. Взгляд Янки лениво мазнул по застывшему напротив перил неопрятному бродяге, рука ее непроизвольно нырнула в изящную сумочку в поисках мелкой подачки сытого голодному.

— Ягодка моя вкусненькая, я как твой агент, договорился с одним из режиссеров о пробах на вторник, — между тем продолжал безостановочно тарахтеть колобок. — Ты наверняка слышала о нем. Николай Первотрубов. У-у, восходящая звезда российского кинематографа. Он собирается снимать длиннющенький сериальчик. Что-то там про любовь-морковь, слезы, сопли и прочую лабуду в придуманном волшебном мире. Ты же знаешь, рыбка, как это популярно, особенно в последнее время. Главная роль — твоя. Нужно только очаровать режиссера и пройтись перед камерой взад-вперед. Ну да я не сомневаюсь, что у тебя это получится запросто, очаровать-то, — мужичонка, семенивший позади, окинул ладную фигурку примадонны маслянистым взглядом, на краткий миг задержавшись им чуть ниже спины и судорожно вздохнув. — С твоими талантами и красотой пора уже в Голливуде сниматься, но сперва мы должны примелькаться на наших экранах. После сериала все ведущие режиссеры мира будут к тебе в очередь выстраиваться за благосклонностью, завалят тебя предложениями о съемках, а мы еще посмотрим, кого стоит удостоить такой чести… Опять, ты всяким бомжам помогаешь? Янусик, это же вредно сказывается на твоем имидже. А вдруг какой проныра-папарацци тебя рядом с этим чудищем сфотографирует? Ты же не хочешь появиться на обложках таблоидов в подобной компании?

Монетка ударилась о дно жестянки с глухим звуком корабельного якоря, по случайности воткнувшегося в давно затонувшее судно. Взгляд сильно повзрослевшей близняшки, собиравшийся переместиться с небритости субъекта на ступени лестницы, испуганно вздрогнул узнаванием и замер на миг в оцепенении. А затем она посмотрела прямо в слезящиеся глаза Каджи. В ее серо-голубой бездне прогремел термоядерный взрыв эмоций, окативший зрачки девчонки слезной пеленой на один единственный взмах длинных ресниц, до сих пор предпочитающих обходиться без туши. Потом там засверкали трескучие молнии, так же быстро сменившиеся звездной туманностью равнодушия.

Она всего лишь едва слышно щелкнула пальчиками, и окружающая Вселенная застыла в почтительном молчании. Мужичонка так и не успел еще что-то сладостно-приторное проворковать, остатуившись с раскрытым ртом. Голубь, вспугнутый пушистой полосатой кошкой от поедания хлебных крошек, завис на полувзмахе крыла, устремившись ввысь. Сама виновница внезапного отлета стояла, подняв обе передние лапы и растянувшись в напряжении прыжка. Даже свет фар проезжающих мимо машин материализовался и загустел в смоге города, став вязким и липким. Теперь его наверняка можно было потрогать, и наконец-то узнать, каков он на ощупь.

— Янк…, - обрадованный Каджи не успел даже имени толком досказать, как схлопотал звонкую пощечину.

— Опять ТЫ! — со зловещим присвистом сквозь зубы прошипела близняшка. — Предупреждаю в первый и последний раз, моя вина, что тогда забыла объяснить доходчиво: попадешься вновь на моем пути — УБЬЮ! Ты и так чуть всю мою жизнь не сломал. Тебе этого мало? Надеюсь, ты догадываешься, Каджи, что я не привыкла шутить и слово свое сдержу? Чтобы лучше запомнилось, выпей на посошок и убирайся ко всем чертям! — в порыве гнева Янка едва не вывернула наизнанку свой кошелек, отправляя его чрезмерно богатое содержимое в жестяное чрево банки. — Здесь еще и на билет на край земли хватит. Вот туда и катись! Вряд ли я в тех местах на гастролях окажусь, даже случайно. А значит, у тебя появится шанс еще немного пожить. Исчезни! Не-мед-лен-но.

Она вновь щелкнула пальцами, и в этот застывший магловский мир вернулась жизнь. Голубь улетел, кот вразвалочку удалился, словно и не больно-то хотел поймать пернатого, машина пронеслась мимо, обдав Каджи выхлопными газами. А близняшка уже была на верхних ступеньках лестницы, сопровождаемая недоумевающим спутником. Он в очередной раз с тоской подумал обо все учащающихся провалах в памяти. Как поднимался по лестнице, мужичонка совершенно не помнил.

— Янка, — беззвучно прошептал Гоша, крепко прижимая ладонь к полыхающей щеке, словно не хотел делиться с промозглым отсыревшим ветром теплом прикосновения ее руки.

В глазах Каджи могли бы появиться слезы. Но, по всей видимости, он, нынешний, уже давно разучился плакать. И даже сочувствующе-прискорбная мина Вомшулда, скромно присевшего на уголок облюбованной им скамейки, не смогла их вызвать из небытия.

— ЭТО МОЕ БУДУЩЕЕ?

— Балда ты, Каджи, и двоечник, — со вздохом ответил Нотби, поднимаясь. — Это один из вариантов нашего с тобой будущего. И чему только тебя на теории магии Монотонус учит, если ты не понимаешь элементарных вещей? Прощай.

Магловский мир колыхнулся и плавно растаял, сменившись уютной темнотой спальни. Колокол ударил всего три раза, но до самого утра Гоша больше не сомкнул глаз, напряженно всматриваясь в сумрак ночи и отчаянно пытаясь понять. Понять парнишка хотел самого себя.[113]

Глава 29. Частичное воссоединение

— Нет,[114] ты определенно сошел с ума, Гоша, — тихо произнесла Янка, чтобы их случайно не подслушали вяло толкающиеся вокруг ребят одноклассники, которые скромно отводили душу на перемене. — И учти, я слишком мягкий диагноз тебе поставила. По правде, так ты с катушек слетел, рехнулся и сбрендил одновременно. А подобная клиника уже не лечится. Тебя проще пристрелить, жаль только не из чего, а то ты мне уже все уши прожужжал насквозь. У меня скоро там сквозная дыра образуется, буду фокусами на жизнь зарабатывать. В одно ухо засовываешь шелковый платочек, а из другого вынимаешь.

Близняшка, отвернувшись от собеседника, вновь уставилась в окно, за которым грустная одинокая березка сиротливо мокла под мелко моросящим дождем, который и не думал заканчиваться уже который день. Хотя чего уж там скромничать, эта гнусность продолжала литься с небес весь сентябрь. А сейчас уже вторая неделя октября подходила к логическому завершению. И конца-краю ненастью не видать! Настроение у школьников соответственно тоже не отличалось бодростью, покрывшись из-за причуд погоды серым налетом тоскливой измороси. О беседующей сейчас парочке говорить и вовсе не приходится.