Наталия Некрасова - Мстящие бесстрастно

Первый щелчок по носу я получила, когда для Хорни вовсе не оказались секретом убийства эсо. Оказывается, Араугуд был прекрасно осведомлен обо всех тайнах кланов и с любопытством и азартом наблюдал за их раздорами и ссорами. Впрочем, это была лишь одна из многочисленных забав черни. Например, не меньше, а то и больше сплетен вызывал очередной любовник какой-нибудь кайриэш или новая наложница похотливого архуша храма священных близнецов Анхаса-бари и Рутхи-бари. Во-вторых, Хорни чуть ли не сразу раскусил, кто я.

— Э, госпожа, — нахально прищурившись, протянул он, — а не эсо ли ты?

Я внутренне сжалась, но не подала виду. Улыбнулась — скорее, оскалилась, сузив глаза.

— А если и так? — мило произнесла я. — Знать эсо в лицо — привилегия не для всех. Не боишься, что живым отсюда не выйдешь?

— Если так, — вдохновенно улыбнулся он, — то обо мне будут говорить, что я погиб от руки прекрасной женщины, и сочинят что-нибудь такое о великой любви, которая убивает, и скажут, что я умер счастливым! А это будет не такая уж неправда, — невинно посмотрел он мне в глаза.

Я так и не поняла — догадался он, что я эсо или нет?

— Чего ты хочешь, госпожа? — спросил он. — Меня просто так не зовут к себе домой, тем более такие красивые и высокородные женщины, как ты. Что тебе нужно от меня?

— Мне нужен твой длинный болтливый язык, Хорни-эмаэ.

— И что же должне сказать мой длинный болтливый язык?

— Что Шахумай-эшхани знает, кто и зачем убивает эсо.

Он испытующе посмотрел на меня и покачал головой.

— Нет, я не сделаю этого.

— Почему же? Я хорошо заплачу тебе…

— Денег не хватит. Я не стану подставлять под удар женщину. Даже если эта женщина, может быть, эсо, — он быстро глянул мне в глаза.

— А ты знаешь, — сказала я, — что тогда ты мне не нужен, и я буду вынуждена убить тебя?

— На это я уже ответил. И вот что я скажу тебе, госпожа. Тебя наверняка убьют. Даже обязательно убьют. Знаешь, почему? Посмотри вокруг. Я чужак, мне лучше видно со стороны. В Араугуде пять кланов. Два — очень сильных. Три — послабее. Но сколько народу в клане и сколько во всем Араугуде? Малых кланов я вообще в счет не беру. Тут же большинство народу — хинам! Малые! Без клана! Вы "опекаете" тех, кто просил вашего покровительства или вынужден его принять. Они платят вам за это. Но все ли этого хотят? Ты не подумала? Не потому ли все эти убийства?

Честно говоря, у меня язык отнялся. Он слишком много знал. Слишком хорошо все понимал. А я себя выдала прямо с потрохами. Мне оставалось только убить его.

— Шахумай-эшхани, — серьезно промолвил он, — поверь мне, я никому не скажу, что ты есть на самом деле. Я помогу тебе. Просто потому, что ты хорошая женщина.

— Если ты ждешь награды…

— Нет, — покачал он головой. — Я спал со многими женщинами, но люблю только одну. И она сейчас там, в Таргарине. Вы с ней чем-то схожи… Послушай — я распущу слух, что обо всем знаю я. Этому скорее поверят.

— И что?

— Меня попытаются заткнуть.

— И заткнут.

— Меня защитит старая кровь, госпожа. Старая кровь.

— Мне нужно узнать самой.

— И ты думаешь, что если к тебе подошлют убийцу, ты сумеешь от него что-нибудь узнать?

— Сумею. Старая кровь, Хорни-эмаэ. Старая кровь.

Он с любопытством уставился на меня.

— Это оч-чень, очень любопытно. Старая кровь? Что ты хотела сказать, эшхани?

— Да то же, что и наш наставник. Старая кровь — кровь богов. В каждом человеке есть хотя бы одна-единственная капля божественной крови. Но она и есть то, что делает нас людьми. И надо уметь использовать силу это одной-единственной капли. Этому нас учили четыре года, но, как верно говорят, этому не научишься и за всю жизнь.

— Ну, это красивые слова, но что ты все-таки можешь?

— Не думаю, чтобы тебе это было бы приятно испытать на себе. А вот что ты имеешь в виду?

Хорни расхохотался.

— Я тебе отвечу теми же словами.

Теперь пришла пора удивляться мне. Я, честно говоря, думала, что старая кровь так почитается только у нас, в Эшхарине, стране благородных. Слова Хорни несколько задели меня — всегда неприятно получать по носу и терять свою исключительность. А он продолжал:

— Старая кровь — это хорошо, конечно. Но если ищешь, то надо бы сначала знать, что и где искать. А этого ни ты, ни я не знаем, Кстати, твой друг не намерен, случаем, сейчас появиться? А то если он поймет, что я узнал, что ты эсо, то он меня прирежет на месте. Мне как-то невесело думать об этом, эшхани.

— Ну, хоть кого-то прирежет эсо, а не эсо прирежут, — невесело усмехнулась я.

— Ладно-ладно, — примирительно поднял руки Хорни. — Давай лучше думать.

— Давай. А то вдруг Кайаль придет?

Хорни хмыкнул.

— Тогда ты меня защитишь. Разве не так? — сощурился он.

Я ничего не ответила. Хорни посерьезнел.

— Хорошо. Давай снова разложим все по порядку. — Он взял хлеб и отломил краешек. — Во всех вместе кланах не более пяти десятков эсо. Скорее всего, даже меньше.

— Откуда ты знаешь? — спокойно спросила я.

— Я просто взвесил все возможности и понял, что их должно быть примерно столько.

— Так. Ты, Хорни, либо умрешь, либо будешь вынужден стать эсо. Ты слишком умен, чтобы жить просто так.

— Только инут! — в страхе возопил он. — Не хочу служить никаким кланам!

— Продолжай, продолжай.

— Самые сильные кланы — Таруш и Уллаэ. Они держат две трети города. Прочие более-менее сильные кланы — Мархук, Архин и Куник делят остальное. Вот тебе первое противостояние — слабые кланы хотят спихнуть сильных, опираясь на помощь кого угодно. Кто может оказать эту помощь? Наверное, те, кого не устраивает ваша власть в городе. Кого? А всех остальных, обычных людей, которые давно уже называют себя клановым именем лишь по привычке, либо совсем оторвались от кланов. В Араугуде же народу пропасть — ты никогда не думала, что тут осколков кланов этак ста наберется? И они уже не клановые — они араугудам. Просто люди города. А ваши кланы им ходу не дают. Вот тебе еще враги, которые могут помочь мелким кланам спихнуть вас. А потом и мелочь придавят. Кто еще может этого хотеть? А Таггван. Это даже мне, дураку, понятно. — Он обмакнул хлеб в подливу и положил на него хороший ломоть копченой телятины. — Эсо же клановые — очень большая сила, которую можно использовать, — чавкая, говорил он, — против глав кланов. И держать их в страхе и покорности. Говорят, на севере эсо уже почти и не осталось. Боятся их держать. Перекупают, понимаешь ли! А вот здесь верность роану еще дело святое. Пока. Видишь — убили эсо не из самых сильных кланов. Из трех более слабых. Значит, тянут на свою сторону мелочь. Инут — те не хотят, чтобы ими кто-либо командовал. Тоже, видно, отказались. Но — сколько согласились и кто? Мы не знаем. И насколько верно то, что я сказал о мелких кланах и простых араугудам — тоже не знаем. Мы никогда не узнаем всего. Это только в сказках и романах герои могут в одиночку спасти мир. Мы же можем спасти только свою шкуру, да и то получится ли… Разве что мы найдем того, кто отдает приказы.