Евгения Кустова - Закатная звезда

Кошка, спокойная как под действием плодов липриса, ступала вглубь полуподвального помещения. Откуда-то из глубины слышался уверенный мужской голос, и Кошка решила, что именно он и станет ее маяком. С каждым шагом голос становился громче, уверенней, властней, его все больше хотелось слушать, ему все больше хотелось подчиниться, он словно бы сливался с ритмом сердца, усиливая его тысячекратно. Наконец, свернув в очередной проем, кошка увидела его обладателя.

Им оказался молодой мужчина, рослый, но не высокий, с густой щетиной и дерзким голодным взглядом. Он чуть сутулился и порой хрипел, глаза его горели неистовой чернотой, чернее чем даже самый далекий уголок Вселенной. Он гипнотизировал, примагничивал к себе всех окружающих, коих было в комнат не менее двух дюжин. От этого человека невозможно было отвести взгляд: на него хотелось смотреть, хотелось слушать его и во всем повиноваться, потому что он во всем был заведомо прав.

- …Земля погибает под их натиском. Наш Святой Долг защитить себя и свои дома. Они не будут больше упиваться нашим бессилием. Народ заслужил право знать! Право быть свободным! Скоро, совсем скоро мы даже дышать не сможем без указа на то. Я не желаю быть рабом. Я свободен – и в этом моя жизнь.

Кошка как завороженная следовала к нему, на звук манящего голоса, она всем существом желала прикоснуться к человеку, проповедующему так смело, так свободно. Она двигалась по проходу меж рядами стульев, столов и тюков, когда вдруг чья-то рука преградила ей путь. Человек сию же минуту замолчал и вмиг стал серым и совершенно неприметным. Кошка посмотрела вниз на руку, остановившую ее, перевела взгляд на лицо ее обладателя и увидела уже знакомое лицо.

Человек с базара злобно смотрел на нее и цедил сквозь зубы:

- Я предупреждал. Она шпионка. Она следит за нами и хотела убить Найза! – он вцепился в горло Кошки, к нему подбежал Лось, и начал было отрывать его руки от тонкой шейки.

- Прекрати! Погоди! Она ни в чем не виновата! - он попытался оттащить душителя от жертвы, но тот сам разжал руку и схватился за собственное горло.

Кошка стояла перепуганная и злая, шипела на обидчика, а тот, кажется, задыхался, как будто вокруг него был абсолютный вакуум, ловил воздух, но никак не мог его вдохнуть.

- Что ты творишь? – испуганно крикнул ей Лось, она тут же отвела взгляд от человека, сползшего на пол, на Лося. Бедолага перестал извиваться и вдохнул. Как ни в чем не бывало, Кошка улыбчиво заговорила с Лосем:

- Тебя не было, и я начала беспокоиться. Пришла сюда, а тут он говорит. – она указала пальцем на небритого оратора, - и мне понравилось, как он говорил про свободу и про жизнь.

- Как ты меня нашла?

- Я не знаю. Я думала про тебя и шла, и потом еще шла, ну и пришла вот. А о чем вы тут говорите?

- Не смей даже рот открывать! - рявкнул человек, поднимаясь с пола.

Оратор подошел к суетной группке.

- Ты, значит та самая, находка, о которой говорил Саррин? – он поинтересовался и, не дожидаясь ответа, продолжил, - надо сказать: я и сам хотел с тобой повидаться, больно уж это все странно. Все эти совпадения, а я в совпадения не верю.

- А во что ты веришь? – Кошка уставилась на него как на экспонат в музее.

- Верю, что девицы, не падают как снег на голову, и не следят за незнакомцами из праздного любопытства.

- Я не следила. Просто пришла, - упорствовала Кошка.

- Зачем ты пришла? Хочешь сдать меня инспекции?

- Кто такая эта «инспекция»? Я получу когда-нибудь ответ на свой вопрос? – она начала нервничать.

- Инспекция – это такие люди, которые вычисляют и уничтожают несогласных с Советом Высших, - ответил Лось.

- А почему они это делают?

Найзи отправился к своему прежнему месту, взял стул и сел на него. Видимо, рассказ ожидался серьезный.

- Многие тысячи лет планеты жили собственной политической жизнью, а Коалиция была лишь объединением независимых друг от друга планет. Но однажды появляются некие Высшие, целый Совет Высших, и говорят: «теперь мы будем главными, а вы будете делать то, что мы вам велим». И никто с ними не спорит. «Да, пожалуйста, делайте с нами, что хотите». И вот уже во всех учебниках истории написано, что Вселенной управляют эти самые Высшие, Коалиция – единое государство. И так было всегда. И у нас все меньше прав, а все больше рамок и обязанностей. Но все довольны. Ты когда-нибудь видела недовольных людей на улице?

- Это плохо? Счастливые люди – это ведь на самом деле на такая уж и проблема.

- Дело не в том вовсе, что все стали довольны. Дело в том, что недовольных нет.

- А если везде написано, что все это было всегда, то откуда вы знаете, что было иначе?

- А ты мне нравишься. У тебя есть мозги. Значит, ты не могла не замечать.

- Вы повстанцы. Вы затеваете переворот, - Кошка нахмурилась и вопросительно взирала на Найзи, - Но почему вам должны верить, а не им? Они же ничего плохого не делают.

- Они делают куда больше «плохого», если можно так выразиться, чем ты можешь себе представить. Исчезают планеты, звезды. Но никто словно не замечает. А теперь, с этим запретом, мы и вовсе окажемся клонами на цепочке, -

Главарь повстанцев горестно посмотрел в свою ладонь и сжал ее в кулак.

В помещение вбежал тощий пацан, запыхавшийся и пыльный. Он остановился в самых дверях и громко, задыхаясь, сказал:

- Они уже едут. Будут через 10 минут, не больше. Надо сматываться и побыстрее. Нас кто-то сдал.

Глава 11. Лес.

Тащить Лося было все сложнее. Кошка уже выбилась из сил, и ноги перестали ее слушаться, однако, она заставляла себя идти.

Облава настигла заговорщиков, когда те уже разбежались по разным сторонам, но, видимо за Лосем следили, и ему с Кошкой еле удалось скрыться в лесу, несмотря на то, что тот был серьезно ранен.

- Почему они от нас отвязались? Это странно. Это совсем на них не похоже, - причитал в полубреду изнемогающий от боли Лось.

- Что толку рыскать в потемках по лесу за раненым одиночкой? Рано или поздно тебе придется вернуться в город и искать врача, а если нет, то так и помрешь в лесу с такой серьезной дыркой – на проблему меньше. Как ни крути, преследовать тебя им нет никакого смысла, - Кошка бросила взгляд на рану на плече Лося: она была весьма велика, и кровь из нее буквально лилась рекой.

- Я больше не могу идти. Брось меня и уходи. Ты на беду меня повстречала. Лучше бы я сдал тебя в приют.

- Но не сдал. Все неслучайно. Я неслучайно нашла тебя в том подвале. Значит нельзя бросать друг друга, - ее голос, как и прежде, звучал по-детски непосредственно, но теперь в нем появилась та глубина суждений, какая может быть присуща только зрелому человеку, - потерпи. Скоро сделаем привал, только найдем место поудачнее.