Евгения Кустова - Закатная звезда

- И что ж мне с ней делать? Ее наверняка кто-то ищет.

- На вот, - существо протянуло стеклянную планшетку и стилус, - пиши заявление. Ее пока определим в приют, а как найдутся родственники – заберут.

Лось никогда не бывал в приюте для бездомных, но все же имел об этом месте некоторое представление. Нарисовав себе в воображении, каково там будет хрупкой девушке, он осекся:

- А может она пока пожить у меня, раз уж я ее нашел?

- Вообще-то не положено. Но приют и так переполнен всякими там, а эта не выглядит бродяжкой. Да и мороки меньше: кормить ее там, оформлять сейчас ехать. Забирай.

Лось написал заявление и вывел Кошку из участка. Он все еще не мог спокойно смотреть на пятно на юбке василькового сарафана и решил, что разумнее всего будет сдать его в чистку, а новой знакомой купить что-нибудь на смену.

Они зашли в лавку, и Лось обрядил ее в первые попавшиеся шмотки: цветастый топ и легкие шорты. Они уже было выходили с базара, когда Кошка встала как вкопанная.

Она в упор глядела на красивый музыкальный инструмент на одном из прилавков, он привлекал внимание каждого проходившего мимо, но та не смогла обойти его стороной, как это удавалось сделать остальным. Инструмент был восхитительно искусно выполнен: длинный черного дерева гриф почти метр в высоту венчался множеством длинных, похожих на ключи, колков, коих насчитывалось не меньше дюжины. В основании гриф упирался в небольшую дугу, находящуюся внутри «подковы» - если посмотреть на инструмент снизу, то он напомнил бы туго натянутый лук с тетивой, плечи которого излишне выгнуты и чуть приподняты на концах, и сам он весь полностью выполнен из древесины, вместе с собственно тетивой, соединяющей изогнутые конца внешней дуги. От вершины грифа, к самому основанию – к внешней дуге тянулось множество струн: золотых, серебряных, медных, чуть зеленоватых, чуть синеватых – каждая струна обладала собственным цветом, отливая на солнце и образуя некое подобие купола, притом вверху они были плотно прижаты к едва изогнутому грифу, а к низу расходились как солнечные лучи – во все стороны.

Пока Кошка изумленно смотрела на вещицу, к Лосю подошел человек и о чем-то гневно начал шептать ему на ухо и теребить рукав его мятой рубахи. Лось отвечал ему вполголоса и активно жестикулировал. Кошка прислушалась и уловила обрывок разговора:

-А что я мог поделать? Не бросать же ее на улице!

- И ты поперся с ней в участок. А если ее к тебе нарочно подослали, зная, что ты у нас такой мягкий и сердечный?

- Да ты погляди на нее: еще утром она и знать не знала как ходить и разговаривать.

- Откуда тебе то об этом знать? Или ты у нас телепат: мысли ее читаешь? А если она уже обнаружила что-то у тебя дома? И скоро побежит все докладывать инспекции?

Кошка подошла к собеседнику со спины, и обогнув его, прислонилась к Лосю:

- А эта штука дорогая? – спросила она, указывая пальцем на инструмент.

- Какая? А, лирфель. Ну он недешевый. А ты на нем играть умеешь?

- Нет, - она пожала плечами, - а может и да. Но если не умею, то точно научусь. А кто твой друг?

- Не важно, - отстраненно сказал собеседник Лося.

- А кто меня подослал? И почему вы ссорились из-за меня? И что у тебя дома можно найти? А кто такая «инспекция»? И почему я должна ей рассказывать про тебя? - она была похожа на ребенка, впервые увидевшего радугу.

- Сколько сразу вопросов, - насупился Лось.

- А я Кошка. Ты тоже какой-нибудь зверь? – она обратилась к собеседнику Лося.

- Да никакой я не зверь, - он развернулся чтобы уйти и напоследок бросил, - а тебе вечером стоит прийти на почту. Мне кажется: тебя там будет ждать письмо. И лучше бы тебе прийти одному и подготовить объяснения на ее счет, - последнюю фразу он договорил, уже уходя от них.

- Он странный, - констатировала Кошка, инфантильно пожав плечами, - Пойдем домой, - она потянула Лося за руку, - ты расскажешь мне про лирфель. Мне он понравился.

Глава 10. Найзи.

- Почему мне с тобой нельзя? – Кошка скорчила обиженную рожицу.

- Я скоро вернусь. Ты главное никуда не уходи, а то опять потеряешься.

Лось сам не понимал, отчего он так волнуется за эту девчонку, ведь она стала для него настоящей занозой в заднице. Он погладил ее по румяной щечке и вышел за дверь в прохладную синеву вечерней улицы.

Кошка видела в окно, как одинокая фигура постепенно удаляется от дома, семеня быстрыми шагами. Вскоре темный образ растворился в тенях деревьев, и Кошке ничего не осталось кроме как сидеть и послушно исполнять просьбу Лося.

Достопримечательностей в квартире не оказалось, и потому Кошка искренне недоумевала: «что такого могла она увидеть и показать кому-то, если здесь вообще ничего не было?»

Кошка плюхнулась на диван, целеустремленно уставившись в точку на противоположной стене, как будто бы там был написан ответ на вопрос «Кто она такая и откуда взялась тут?». Но, как бы это ни было странно, ответа там написано не было, как впрочем, и чего то иного. До этого Кошке не приходило в голову задуматься над тайной своего прошлого, хотя Лось не раз ее об этом успел спросить. Она просто не знала, а почему она не знала, ее как-то не тревожило, как не тревожит, обычно, людей точное количество звезд во Вселенной, хотя его, как тонко подмечено астрономическим обществом Коалиции, никто не знает.

Прошло уже не меньше часа после ухода Лося, но так до сих пор ничего и не произошло – во всем этом ощущался некий дискомфорт, ей показалось как-то странно, что ничего не происходит, это вызывало все больше беспокойства.

Кошка тихо встала, сделала пару мягких шагов, открыла дверь и вгляделась в полумрак на улице, сгустившийся до сплошной сапфировой шелковой синевы, и двинулась по дороге туда, где скрылся среди теней высоких деревьев Лось. Она мягко ступала, прислушиваясь к неясным звукам пустой улицы. Вечер насвистывал чудную мелодию спящего города.

Она шла уже довольно долго, интуитивно следуя по маршруту Лося, сворачивала в маленькие улочки, выходила на безлюдные бульвары, проникала в гулкие проулки, пока, наконец, не остановилась у тяжелой двери в сыром тупике. Дверь почти сливалась со стеной, и если бы кто-то шел мимо этого закаулка по широкой улице, будь то ночью или же днем, никогда не заметил бы ее. Кошка плечом подтолкнула дверь вперед, та бесшумно отворилась. Кошке даже не показалось ничуть странным, что увесистый лист цельного железа никак не запирался, ведь мало кому пришло бы в голову ломиться внутрь, учитывая, что вообще мало кто е бы нашел.

Кошка, спокойная как под действием плодов липриса, ступала вглубь полуподвального помещения. Откуда-то из глубины слышался уверенный мужской голос, и Кошка решила, что именно он и станет ее маяком. С каждым шагом голос становился громче, уверенней, властней, его все больше хотелось слушать, ему все больше хотелось подчиниться, он словно бы сливался с ритмом сердца, усиливая его тысячекратно. Наконец, свернув в очередной проем, кошка увидела его обладателя.