Светлана Крушина - Хроники империи, или История одного императора

Место и впрямь оказалось глухое. Старые мощные деревья так плотно обступали дом, что его совершенно невозможно было заметить с дороги. Если бы Илис не указали точно, где нужно свернуть, она проехала бы мимо. И вот она, выскочив из экипажа и заплатив вознице, стояла посреди заросшего бурьяном двора и в недоумении оглядывалась по сторонам. Все, что она видела, настолько не состыковывалось с ее представлениями о светском, едва ли не манерном, Рувато, что Илис даже подумала, уж не дали ли ей ложную информацию. Но экипаж уже уехал, отступать было некуда, и она решительно поднялась по трем ступеням ветхого крыльца и постучала в дверь.

Долго никто не открывал, и она начала уже думать, что дом соответствует первому впечатлению, и хозяева давно оставили его. Для очистки совести она поколотила по двери еще с минуту, размышляя, как опрометчиво она поступила, отпустив экипаж, но тут дверь дрогнула и медленно отворилась. Илис оказалась лицом к лицу с пожилым неприветливым мужчиной. Одет он был скорее как крестьянин, а не как слуга аристократа, хоть и обедневшего.

— Что вам угодно, барышня? — спросил он по-медейски, тоном еще менее приветливым, чем его лицо.

— Мне угодно видеть твоего хозяина, — радостно известила его Илис, широко улыбаясь своей дежурной улыбкой.

— А вы кто такая будете? — осведомился слуга без малейшего почтения. — Хозяин никого не принимает.

— Меня примет, — заявила Илис без особой, впрочем, уверенности. Чтоб Рувато держал при себе такого грубого неотесанного слугу?.. — Скажите ему, что приехала Илис Маккин.

Слуга ушел, не пригласив гостью войти в дом, но Илис вошла и без приглашения. Внутри было чисто, но очень сумрачно; обстановка была самой простой, почти деревенской. Недоумение Илис росло.

Из боковой двери торопливо вышел человек, при взгляде на которого все сомнения Илис тут же развеялись. Это был Рувато. Он показался ей похудевшим и побледневшим, и камзол на нем был какого-то провинциального покроя, из темного сукна; только глаза остались прежними — светлыми и ясными. На лице его застыло выражение крайнего изумления, выражение почти страдальческое. Она думала, что он бросится к ней, но он сдержался и спросил только:

— Откуда вы тут взялись, Илис?!

— Хорошенький прием, — надулась Илис. — Я два года по крупинкам собирала информацию о вас, а вы меня так встречаете! Как не стыдно!

— Вы что — искали меня?

— Ну да, искала. Терпеть не могу, когда знакомые исчезают без предупреждения и объяснений.

Рувато вдруг рассмеялся.

— Но ведь вы и сами миллион раз поступали так же!

— В самом деле? — искренне удивилась Илис и улыбнулась невольно. — Не может быть. Мне казалось, что я… Впрочем, неважно. Скажите лучше вот что: Робер Аскан — это ваше имя?

— Да, здесь я зовусь именно так.

— Ага! А я-то сомневалась до последнего момента. К тому же этот ваш новый дом… какой-то он…

— Не произвел на вас впечатления? — улыбаясь, спросил Рувато.

Илис кивнула.

— Зная вас по Эдесу, я голову готова была заложить, что вы ни за что не согласитесь жить в подобной развалюхе, да еще в безлюдной глуши. Я, конечно, собрала кое-какие сведения и о причинах вашего бегства, и насчет вашего разорения, но такого я никак не ждала.

— Разорение? — переспросил Рувато.

— Да, так говорят в Эдесе. Но Сумеречная братия считает… — Илис запнулась, в очередной раз проклиная свой длинный болтливый язык. Рувато перестал улыбаться и взглянул на нее пристально.

— Сумеречная братия?

— У меня широкие связи, — поспешно ответила Илис, делая невинные глаза.

— Кажется, даже слишком широкие. Не ожидал от вас.

Илис пожала плечами.

— Просто вы меня плохо знаете.

— Да, наверное. Но продолжайте… только пойдемте, устроимся более удобно, не разговаривать же стоя.

Они перешли в некое подобие гостиной. Стены здесь были обшиты деревянными панелями, мебель стояла старая и потемневшая; все дерево было источено жучками. Илис аккуратно опустилась в предложенное кресло, обивка которого была хоть и кожаной, но такой древней, что, казалось, могла легко лопнуть от неосторожного и резкого движения. Рувато наблюдал за ней с нескрываемой иронией во взгляде.

— Как же вы дошли до такой жизни? — вздохнула Илис, озираясь.

— Хотите чаю? Ничего другого, к сожалению, предложить не могу.

— Н-нет… не надо.

— Тогда продолжим. Так что считает Сумеречная братия?

— Кхм… — Илис не сразу смогла перестроить мысли. — Она считает, что к вашему разорению приложил руку… император.

— Они почти угадали, — спокойно заметил Рувато. — Но скажите, Илис, неужели вы приехали сюда только затем, чтобы выяснить обстоятельства моего разорения?

— Вы всем гостям задаете этот вопрос?

— У меня не бывает гостей.

— Ну, извините, что побеспокоила, — ядовито сказала Илис. Она с трудом узнавала Рувато — он казался ей каким-то деревянным и почти грубым, от его спокойной, улыбчивой иронии остались едва заметные следы. — Если я вам мешаю, так и скажите, я уеду, — она встала с решительным видом.

— Простите, — Рувато, всегда такой прямой, вдруг ссутулился в кресле и потер шрамы на лбу каким-то устало-безнадежным жестом. Лицо его разом как будто обмякло, и стали видны резкие складки по сторонам рта. Раньше их не было. — Илис, я рад видеть вас сильнее, чем вы можете себе представить, но… Безымянный, я должен был объяснить вам все с самого начала.

— Так и я о том же! — поддакнула Илис, глядя на него с новым удивлением.

— Сядьте, прошу вас… Вы напрасно приехали сюда, — продолжал он, когда она села. — И напрасно меня разыскивали. Видите ли, я в немилости у вашего учителя… то есть, бывшего учителя, — поправился он, увидев, как негодующе вспыхнули глаза Илис.

— Ну да, я это знаю, — нетерпеливо прервала она. — Я же говорила, что наводила про вас справки…

— А вы знаете, что Карлота Шлисс, сестра императора, находится в тюрьме? Я был бы там же, если бы меня не предупредили друзья. Мне пришлось бежать из столицы, из империи, и просить о помощи медейского принца. Этот дом, это поместье и деньги, на которые я существую — его дар мне.

— Не слишком-то он щедр, — заметила Илис.

Рувато невесело улыбнулся.

— Принц щедр, но я сам просил его… просил его, скажем так, не увлекаться. Я должен был стать как можно более незаметным… Так я потерял даже свое имя. Укрывшись здесь, я с большой осторожностью навел справки о своем касотском имуществе и титуле — и узнал, что я лишен как первого, так и второго. Все, что у меня есть — вот этот дом.

— Не понимаю, почему вы делаете из этого такую трагедию, — пожала плечами Илис. — Имя, деньги, поместье — какая ерунда! Десять лет я живу без всего этого и прекрасно себя чувствую. Тем более не понимаю, почему мне не следовало приезжать.