Наталья Бульба - Поставить мир на кон

— Может, ты сам ответишь на свой вопрос, — он, наконец-то, отвлекся от происходящего за окном, и вернулся в кресло.

Я же… тихонько зверел от одной только мысли, для чего еще могла понадобиться Яланиру Лера. Так уж случилось, что в отличие от своей жены, к ее подруге я относился, как к существу, недосягаемому для моего понимания. Я знал, что она не просто смертна, но и срок жизни, отпущенный ей, будет значительно меньше, чем у Таши, которую будет поддерживать связь Единственной. Я видел, как она играет со своими детьми, сама становясь похожа на шаловливого ребенка. Я осознавал, что ее способности уникальны, но не более чем те, которыми обладал я сам или моя соправительница. Но некое благоговение, которое я к ней испытывал, не поддавалось анализу разума. И я не собирался с этим спорить.

К тому же, она и сама относилась ко мне скорее, как к сыну. Давая этим мне возможность отвечать нежностью и заботой на ее материнскую любовь.

— Кто будет ее охранять? — дав ему понять, что весь ход его рассуждений не стал для меня проблемой, уточнил я.

— Сэнар. Кадинар отправится со мной, а Айласа я оставлю беречь жену и сына.

— Сына?! — Я подскочил с кресла. — И ты молчал, что у меня есть брат!

— Да, — счастливо усмехнулся он, — завтра познакомишься. Лера решила взять его под свою опеку. Ты же знаешь, как она относится и к своим, и к чужим детям.

— Еще бы! — Продолжая с волнением смотреть на отца, заметил я. — Когда они с Асией начинают суетиться вокруг их с Рамоном отпрыска, я перестаю верить в то, что одна из них беспощадная черная жрица, а вторая вышла победительницей из схватки с тобой.

— Я ей поддался. — С нескрываемой теплотой произнес он.

Я же… вынужден был снова вспомнить о его чувствах к Лере.

— Об этом знают немногие. — Заметил я, возвращая бесстрастность не только на лицо, но и в душу. — Как ты его называешь?

— Искандер.

Его ответ заставил меня вздрогнуть. Я слышал это имя, когда пришло время наречения сына сестры. И я знал не только, какой скрытый смысл оно несет, но и… его связь с тем, которое носит советник темноэльфийского правителя.

— Я верю, что он будет достоин данного тобой имени. — Произнес я ритуальную фразу, и с грустью улыбнулся.

Вместо того чтобы наслаждаться жизнью, к которой он так долго шел, ему вновь предстояла борьба.

Впрочем, наши души были душами воинов и покой, мысль о котором только что мелькнула в моей голове, претила самому нашему существованию. И не огорчаться я должен был сейчас, сожалея о коварстве судьбы, а испытывать удовлетворение от того, что руке еще придется сжимать рукоять меча, а сердцу захлебнуться кипящим потоком крови.

— И я в это верю. — Ответил он мне и, словно ощутив мой настрой, достал из внутреннего кармана камзола те самые листы из лабораторного журнала, которые заставили его вернуться из небытия.

Мы оба жаждали мира, но… были готовы к битве.

Лера Д'Тар

В своих покоях я появилась только к рассвету, утомленной событиями и взволнованной. Несмотря на то, что бесстрастная сдержанность Вилдора и безмятежная уверенность Кадинара меня несколько успокоили.

Олейор ждал меня, замерев в ставшей уже привычной позе: стоя у окна. Он любил вглядываться в игру света, пробивающегося сквозь яркую листву. Парк с этой стороны дворца больше напоминал лесную чащу, чем объект усердия садовника. Только теперь за распахнутыми створками была ночная мгла, да россыпь звезд на еще темном небе.

Но стоило мне лишь войти в гостиную, как он бросился навстречу. Крепко прижал к себе, зарываясь лицом в волосы и чуть заметно вздрагивая, от тщательно скрываемых чувств. Было похоже, что он успел убедить себя в том, что я к нему уже не вернусь.

— Он с Закиралем. — Стараясь не выдать охватившего меня волнения, произнесла я, когда его объятия стали чуть менее крепкими. — Все соберутся ближе к вечеру. Предупреди в портальном зале, что мы ждем гостей: графиню Авинтар с сыном и их охрану.

Ожидание далось ему с большим трудом. И не только ожидание. Столько событий успело произойти всего лишь за два, оказавшихся очень беспокойными, дня.

— Ты уверена, что права в своих предположениях? — Позволив мне выскользнуть, неожиданно спросил он меня, пытаясь найти ответ в моих глазах, еще до того, как я его произнесу.

В отличие от меня, Закираля, Таши, Арх'Онта и даже Элильяра, Вилдор для моего мужа так и остался врагом. Хотя он и знал значительно больше других. Было ли это последствием их встречи на Дариане, когда бывший ялтар ставил условия будущего мира, или он продолжал ощущать в даймоне соперника, но согласившись с тем, что без него нам не разобраться с происходящим, дал понять, что решение это вынужденное.

— Мне тревожно, Олейор. — Я присела в ближайшее кресло и кивнула, когда он взглядом показал на стоящую на столе бутылку с вином. Я чувствовала, что начавшийся разговор будет непростым, и не только потому, что все случившееся выглядело таким. Так что немного вина мне не помешает. Пусть я и относилась к этому напитку равнодушно. — И я очень надеюсь на то, — продолжила я, сделав глоток, — что окажусь не права. Но я не хочу рисковать, успокаивая себя тем, что так и не научилась настолько ловко разгадывать чужие планы, как делаете это вы. Тем более что мои чувства просто кричат о том, что нам всем грозить опасность.

— А я беспокоюсь за то, что ты опять оказываешься втянутой в события, разбираться с которыми должны мужчины. — Резче, чем когда-либо сказал он, пододвигая свое кресло ближе и беря меня за руку. — Двух лет оказалось слишком мало, чтобы я сумел забыть ужас Дарианы. И я не хочу вновь испытать подобное.

— Оли, — прекрасно осознавая, что одними словами его ни в чем не убедить, — я не собираюсь брать на себя то, с чем прекрасно справитесь и вы. Но ты должен понимать, что ни один из вас не сможет действовать на Земле так же свободно, как я или Сашка.

— Я знаю это. — Отводя взгляд к окну, с горечью в голосе произнес он. — Но это очень тяжело принять. Я до сих пор помню глаза детей, когда был вынужден признаться, что ты можешь к ним не вернуться.

— Это запрещенный прием! — взорвалась я, вскакивая с кресла. — И ты прекрасно знаешь, что у меня достаточно слов, услышав которые, ты испытаешь стыд, потому что неоднократно и сам ставил их себе в упрек.

— Я могу приказать тебе не вмешиваться. — С неожиданной яростью, поднимаясь вслед за мной, произнес Олейор. Всем своим видом напоминая мне то, что он не только любимый и любящий меня мужчина, но и правитель. — Ты моя жена и мать наследника. И твое место здесь, рядом со мной.