Максим Волосатый - Псы Клевера

Странный какой-то этот сенбернар…. И тут справа от пытающейся быть добродушной собачьей морды возник выходец из ночного кошмара. Севилье даже стало немного легче. Ну, наконец-то, приличествующий случаю атрибут: раскосые глаза, оскаленный рот, полный острых зубов, уцелевший клок волос на макушке, грязно свисающий на покатый лоб.

– И чего у нас тут? – каркнул кошмар.

Похоже, пора опять в темноту….

– А чем это я не устраиваю? – обиделся торк.

– Ты его испугал, – пояснил Шаман.

– Я? – искренне удивился Тор, разинув рот.

Парень задергался сильнее.

– Нет, б…ь, Папа Римский, – обозлился Шаман.

– Чей папа? – не понял Тор.

– Бенин, – просвистел сквозь сжатые зубы Шаман. – Свали отсюда.

– Да пожалуйста, – торк обиделся окончательно и отошел.

Узоры, висящие на руках парня, чуть сжались. Если он вырвется…. Срочно нужна была помощь. Кто?

– Каще-е-ей!

Нет ответа. Кто?

– То-о-ор!

– Здесь, – обиженный торк опять появился за плечом.

Парню, судя по лицу, стало хуже.

– Свали, – зарычал Шаман. Рычание бодрости пациенту не добавило.

– Сам же звал, – растерялся Тор.

– Д-р-ругой, – рыкнул Шаман.

– Понял, – торк, наконец-то, что-то для себя уяснил и исчез.

– Гема-а-ар, – раздался сзади его крик.

Через несколько секунд над тем же плечом возникло лицо кривящегося от боли Тооргандо.

Бред не проходил. Появившийся кошмар исчез, потом вынырнул снова, исчез опять. Сенбернар сначала оскалился, потом зарычал, потом начал кого-то звать. Севилья прислушался. Он ошибается, или этот глюк зовет Кащея? Бессмертного? Тогда точно все в порядке, это свой глюк.

Севилья попытался двинуть руками. Не получилось. Глюк оказался качественным: руки по-прежнему не двигались. Еще раз….

И тут сбоку от сенбернара, на месте давешнего кошмара появилось новое лицо. Для разнообразия нормальное. Принадлежащее какому-то молодому парню.

– Что случилось? – поинтересовалось лицо.

Может, не совсем глюк? Может, поговорить? Севилья прочистил горло. Надо что-то умное ведь сказать.

– Слушай, ты кто? Где я? – правда умно получилось?

– Что случилось? – поинтересовался высунувшийся из-за спины Тооргандо.

Ответить Шаман не успел. Парень внезапно перестал дергаться и уставился на гемара. Несколько секунд осмысленного выражения лица, и вдруг парень хекнул, прочищая горло.

– Слушай, ты кто? Где я? – хрипло спросил он.

Шаман чуть на землю не сел от облегчения. Ну, теперь главное, чтобы кто-нибудь вроде Ольми не высунулся. Зеленоватые волосы и острые уши парень еще не готов воспринимать.

– О, – обрадовался гемар. – Живой. Ничего себе ты дал. Это ты Паука с тиххином оприходовал?

Незнакомец моргнул. Осознанности в его лице не прибавилось.

– Тор, он не понимает ничего, – углом рта прошипел Шаман. – На тебя он нормально реагирует, объясни ему, что все в порядке, мы не враги. А то он тут такое устроит…. Глянь на узоры.

Тооргандо послушно всмотрелся в готовые к применению узоры.

– Ничего себе, – присвистнул он, возвращаясь к незнакомцу. – Вот теперь я верю, что эта парочка – твоих рук дело. Ты, это, останавливайся, давай. Мы не враги. Все в порядке.

– Где я? – повторил незнакомец.

Парень выглядел… нормально. Как обыкновенный парень. Вот только говорил какие-то непонятные вещи. Причем тут паук? Какой паук? Сенбернар прошипел что-то парню, и тот начал смотреть куда-то сквозь Севилью. Вот он вернулся.

– Ничего себе, – присвистнул он. – Вот теперь я верю, что эта парочка – твоих рук дело. Ты, это, останавливайся, давай. Мы не враги. Все в порядке.

В чем останавливайся? Севилья потихоньку начал теряться. И вновь пришел страх, как замена всех мыслей.

– Где я? – повторил Севилья. Рукам начало становиться больно, и он попытался их выдернуть.

– Э-э-е-ей, – заволновался парень. – Не надо, мы тебе ничего плохого не сделаем.

«Вот и не делайте», подумал Севилья и дернул руку. Сенбернар напрягся – оказывается, это он держал их. Севилья дернул другую. Фальшивая улыбка сенбернара начала превращаться в оскал. «Ничего плохого?», зло плеснулось в голове у Севильи. Он сжал зубы и начал тянуть руку. Сенбернар не отпускал. Страх усилился, начал заполнять голову, потихоньку переходя в откровенную панику, но Севилья держался. Тем более что «нормальный» парень всем своим видом показывал, что беспокоиться не о чем. Севилья не знал, что и думать….

И тут появилось новое действующее лицо: оскаленный череп, кое-как обтянутый кожей, всунулся между парнем и сенбернаром.

Это оказалось последней каплей….

– Что у вас тут творится? – доковылявший до центра площадки Кащей всунулся между гемаром и Шаманом.

– Да вот, посмотри, какой кадр…, – начал Шаман, и тут ситуация взорвалась.

– А, черт, – Шаман рывком развернулся к незнакомцу, который умудрился выдернуть руку. Над собравшимися магами замерцал воздух. – Тор, накрой его!

Тооргандо бросился вперед, хватая руку, с которой, казалось, стекает нечто бледно-голубое, при одном взгляде не которое становилось дурно. Ухватил. Парень вывернулся, рука опять заметалась в воздухе. Бледно-голубое нечто коснулось Шамана и тот зашипел рассерженным тиххином, с трудом превозмогая боль.

– Кащ-е-ей!

Ничего не понимающий Кащей заворожено смотрел на все это действо, участником которого он неожиданно стал. Смотрел он до тех пор, пока одно из щупалец бледно-голубой дымки не мазнуло по нему, заставив заверещать от боли. Вот тут и пришло понимание. Резко сунувшись вперед, маг оказался лицом к лицу с извивающимся незнакомцем, схватил его голову своими руками и вперил немигающий взгляд в его глаза. И незнакомец замер. Обмяк. Перестал вырываться. Ядовитая дымка начала рассеиваться, исчезать. Вот глаза незнакомца закатились, и он мешком свалился под ноги облегченно вздохнувшим магам.

– Вот примерно так, – пробормотал Кащей, глядя на неподвижное тело.

– Ну хоть что-то ты по-человечески сделал, – ворчливо отозвался Шаман, с трудом распрямляясь. Он потрогал плечо, скривился и тоже посмотрел не распростертого незнакомца. – Дохлые твари, кто ж он такой? Всю защиту эта пакость пробила с одного удара.

– Да уж, – выдохнул Тооргандо. – Силен, бродяга. Это он в яйце у Паука прятался?

Маги переглянулись. К месту «сражения», прыгая через поваленные деревья, спешили вольды.

Глава 4

– Ну извините, – в пятисотый, наверное, раз попросил прощения Севилья.

– Да нечего тут извиняться, – прогудел со своего места Тронд, наливая в кружку что-то из походного котелка. – Держи вот.

Он передал кружку Севилье, замотанному во все тряпки, которые нашлись в походных сумках вольдов.