Надежда Первухина - Имя для ведьмы

Они вернулись очень быстро, картошка только-только закипела. На кухонный столик были выгружены сервелат, балык в нарезке, сыр, банка оливок, креветки, фаршированный перец, бананы, коробка конфет «Держава» (видимо, для меня) и как апофеоз — здоровенный шмат натертого чесноком сала. В качестве горячительного мужчины купили себе парочку «Смирновок», а для меня присмотрели марочный совиньон урожая 1972 года.

— Ай, молодцы, — только и сказала я.

Давно я так не отдыхала своей измученной душой. Мозг беспечально хихикал, отказывался заглядывать в будущее и ничего не боялся. Мыкола устраивал кулинарное шоу, демонстрируя хохляцкий бутерброд: сало-хлеб-сало. В качестве инновации он водрузил поверх сала последнюю несъеденную креветку. Оборотень культурно кушал банан и делился воспоминаниями о своем отдыхе в альпийских лугах.

— Верите ли, Вика, нигде я не чувствовал себя человеком так, как там, хотя и был волком! Ох, странная у нас судьба, не так ли?

— Наша служба и опасна и трудна! — громко подтвердил Мыкола и хлопнул рюмочку. — Эх, сала нет, одни бананы остались. Голод, голод!

— Вы, Вика, не теряйте с нами связь и не переживайте сильно по поводу своих проблем. Теперь это не только ваши проблемы. Я буду часто вам звонить, спрашивать, как дела.

Все хотят мне позвонить… Тенденция, однако.

— У меня телефона нет.

— Только-то? Держите мой, — Мулен Руж протянул трубку. — У меня этого добра навалом. Ведь я вообще-то генеральный директор компании мобильной связи.

— Правда? Вот это лихо. Никогда бы не подумала…

— Не похож?

— Будто я встречаю генеральных директоров пачками…

— Мы пачками не ходим, — засмеялся Мулен Руж. — Мы в основном стаями.

— А что, среди бизнесменов много оборотней?

— Да через одного! — встрял в разговор Мыкола, наконец расправившийся с жалкими остатками сала.

— Вот уж никогда бы не подумала, что скромный посетитель моей библиотеки ворочает миллионами…

— Что вы, Вика, какие миллионы! — даже руками замахал Мулен Руж. — Долгов немерено, от налоговой полиции бегаю… Бизнес есть бизнес. Правда, оборотнем быть выгодно. Вот, помню, как-то одному авторитету моя компания сильно помешала. Он меня и заказал. Киллер три дня у меня на хвосте висел, все удобного случая ждал, чтоб меня шлепнуть. А тут как раз полнолуние… Я перекинулся, да и встретил в глухой подворотне этого киллера, тот и винтовку уронил, не знает, куда бежать. Я его-то рвать не стал, киллер человек подневольный, что закажут, то и делает, а вот адресочек конкурента своего взял.

— А дальше? — потребовали мы продолжения триллера.

— Да что уж там… — вздохнул Мулен Руж. — Вынюхал, определил, что авторитет на загородной вилле отдыхает, вот и пожаловал на эту виллу… В полночь.

— Кровищи небось было, — протянул ведьмак.

— Инфаркт был. У него, как меня увидел, — суровым тоном заключил волк. — Я для очистки совести потом даже «скорую» вызвать пытался. Я ж не зверь!

Да уж. Чего на свете не бывает…

После рассказа Мулен Ружа за нашим столом воцарилось задумчивое молчание. Я грустно шуршала фантиками от съеденных конфет и думала, как жить дальше…

— Скучно мы сидим, прямо как люди. — вдруг заявил ведьмак.

— Чего ж тебе еще надо, кацап ты недорезанный?! — возмутился Мулен Руж и быстренько притянул к себе остатки сервелата.

— Та я ж не за жратву! — пояснил Мыкола. — Душа гарного видспрашивае… Чо мы песен не поем?!

И незамедлительно подал пример, затянув хорошо поставленным баритоном:

Нiчь яка мiсячна, зоряна ясная,Выдно, хоть голки збирай…Выйди, коханая, працею зморена,Хоть на хвылыночку в гай.

Да, совершенно верно. Эта песня была первой в нашем концерте для ведьмы, ведьмака и оборотня без оркестра. Самое интересное, что я, сроду не знавшая языка великого Шевченко, подпевала вовсю. То же самое можно сказать и об оборотне. Он старался, как мог, причем для волка у него оказался неплохой басок с эффектной хрипотцой Юрия Шевчука. Мы быстро покончили с лирической темой, выпили по стопочке и ахнули стопудовый хит любого магического застолья:

Розпрягайте, хлопцi, конiТа лягайте опочивать,А я году в сад зеленийВурдалаченьку ховать!

Потом зазвучало нечто совсем непереводимое:

Кину кужiль на полицю,Сама пiду на вулицю.Нехай мишi кужиль люблять,Нехай мене хлопці люблять!Я нікого не любила,Tiльки Петра та Данила,Грицька, Стецька та Степана,Вийшла заміж за Івана.[1]

Мыколина защита хорошо работала, даже обычные соседи не слышали нашего безумного трио. А пели мы много и со вкусом (под это дело все-таки пришлось поднаколдовать водки, и пошла она хорошо, хоть и припахивала хлоркой).

Только посреди веселья мне не давала покоя мысль о том, что я не сказала Мулен Ружу о своем втором противнике. О ведьме Наташе.

Концерт закончился импровизированным гопаком «Гандзя душка, Гандзя любка», после чего мы поняли, что наша ночь весьма затянулась. Конечно, при помощи магии можно подчинить себе ненадолго любую категорию тварного континуума, но хорошего в этом мало. Попранная в правах категория может влепить тебе пощечину, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Особенно это касается времени. Поэтому мы порешили со временем не шутить и пьянку завязывать.

Мыкола махнул рукой, превратив остатки нашего пиршества в легкий дымок с ароматом апельсинов. «Чтоб посуду не мыть и бутылки не сдавать», — деловито пояснил он.

— Благодарствую, хозяйка, — откланялся он, седлая метлу на моем балконе. — Хорошо посидели. Ежели что, всегда обращайся, помогу. В Киев к нам прилетай пошабашить, дюже у нас гарно!

— Поторопись, Мыкола, а то третьи петухи скоро заблаговестят! — тревожился Мулен Руж.

— Ладно, — сказал Мыкола и, махнув рукой, скомандовал метле: — Поихалы!

Я смотрела на удаляющуюся фигурку на фоне еще ночного неба, вдыхала свежий воздух уходящей ночи полнолуния и приходила в себя.

— Мне тоже пора, Вика, — напомнил оборотень.

Мы посмотрели друг на друга абсолютно трезвыми глазами. Вот еще один минус магии — никакое спиртное не сможет опьянить тебя до конца.

— Я понимаю, Мулен Руж. Я очень благодарна вам, вы меня спасли, хотя… вовсе не обязаны были…

— А кто говорит об обязанностях? Просто когда-нибудь, смею надеяться, и вы поможете мне.