Василий Сахаров - Степные волки

— Теперь, вам точно не жить, — раздается смешок с пола. — Вас везде найдут.

Как же не сдержан на язык, этот смотритель, бывший. Почему бывший? Хм, наверное потому, что с отрезаной головой, сложновато ему будет присматривать за парком Пяти Художников и, городской администрации, наверняка, придется искать ему замену.

Из дома выбрались тем же самым путем, каким в него и проникли. Гулянка в доме продолжается, нас никто не заметил, жирные пожилые педрилки все так же спят. Вновь перелезаем забор и здесь нас встречают босяки. Всей гурьбой бежим к мосту, нашему заветному месту и, уже здесь, разбираемся с добычей. Рядовым босякам знать ненадо, что у нас есть деньги, золото не одного человека погубило. Мы их отпустили, а сами развели костерок, и у нас пошел серьезный разговор.

Как ни странно, но все были заодно — деньги не светить и, до лучших времен, спрятать. Скоро зима, самое тяжелое время для уличных оборванцев, да и для нас, приютских. Вот и найдется на что золотые империалы потратить. Кроме того, монеты все же приметные, а кто убил Гнуса, искать будут точно, уж про связи в высшем обществе, он не врал. Решили так, поделить деньги на три части и прятать по отдельности. Одну часть взял Длинный Лог, вторую Курбат и Звенислав, а третью прятал я. Не знаю, кто, где и как прятал свои золотые, а я запаковал их в кусок мелкоячеистой рыбацкой сетки, привязал к расколотому ручному жернову и утопил в илу под опорой моста. Здесь не глубоко, вода грязная, ни рыбы, ни раков, не водится, а значит и лазить некому.

С бумагами было посложней и, поначалу, когда мы разобрались, что же нам попало в руки, то скажу честно, перепугались сильно. Здесь были описания всех тех мерзостей, которые творили клиенты покойного смотрителя над бездомными детьми, да и просто над случайно попавшимися к ним в лапы горожанами. Тварь, легко отделался, и если бы он нам попался сейчас, после прочтения этих бумаг, то мы бы его на куски резали. Имена, фамилии, титулы, адреса, привычки, грешки — картотеку Гнус собрал серьезную. Конечно, здесь не все, но зато самые что ни есть влиятельные и богатые.

— Спалим эту мерзость, — высказался Звенислав. — Спалим и забудем.

— Согласен, — поддержал его Длинный Лога.

— Что думаешь, Пламен? — спросил Курбат.

— Спрячем, нам эта картотека еще пригодится, — подытожил я.

— Зачем? — хором спросили Длинный и Звениславка.

Вместо меня ответил Курбат:

— Это же картотека, пусть небольшая, но подробная, — он приподнял одну папочку. — Вот вам полное описание привычек маркиза Бозрона, а он, между тем, очень богатый человек, имеет дом в Белом Городе, от дворца неподалеку. Не век же нам по трущобам лазить.

Глава 6

— Корн, — капитан Штенгель был удивлен. — Объясните мне, как вы умудрились потерять мальчишек из виду? Вы матерые филеры, самый лучшие из тех, что есть в Тайной Страже. Как?

— Господин капитан, — оправдывался наблюдатель. — Сам не понимаю, как это могло произойти. Все было как обычно, вы правильно заметили, что мы лучшие, ложная скромность нам чужда. Мне было приказано обеспечить постоянное наблюдение за тремя мальчишками в ночное время в пределах города, но если первая ночь прошла нормально, то во вторую, все сразу пошло не так. Они как будто чувствовали, что за ними наблюдают.

— Чувствовали?

— Так точно, господин капитан. После того как они покинули территорию приюта, то сразу же начали петлять по закоулкам, а судя по тому, что им удалось задержать нас, наше присутствие они заметили еще вчера. Мы смогли определить куда они направились, это Старая Гавань. Ваш приказ был категоричен, не соваться в этот район города, поэтому мы отследили следы только до границы бандитского района. Все подробно изложено в рапорте.

— Что же, я ознакомлюсь с ним, а пока, вы свободны, Корн.

Филер покинул комнатку, которую отвели в замке для группы капитана Штенгеля, а сам руководитель наблюдательной группы, задумался. Уже неделю Гельмут Штенгель занимался разработкой трех мальчишек, а результаты не радовали. Складывалось впечатление, что не обстоятельства пригибали их под себя, а они, направляли все до чего только дотягивались. Конечно, одна неделя не срок, но если такие результаты изначально, то что будет потом, когда мальчишки наберутся опыта? Наверняка, ничего хорошего.

В приюте полностью поменялся персонал, но на сближение с новыми воспитателями они не шли. К ним подсылались люди со стороны, дабы посмотреть на их реакции в разных жизненных ситуациях, но и здесь ничего определенного сказать было нельзя. Пусть, они еще не волки, но волчата точно, близко никого не подпускают, настороженно относятся ко всему чего не понимают. Филеры, и те их потеряли. Поперлись за ними вслед по закоулкам и напоролись на пятерых пьяниц, которые набросились на них с кулаками. Хорошо еще, Корн понял, что это подстава, и филерам хватило ума не махать своими жетонами. Да, ребятишек они из виду потеряли, но и сами свою принадлежность не засветили.

Группа капитана состояла из шести человек: он сам, три филера Тайной Стражи переброшенные, на всякий случай, из других городов, жрец бога Белгора, и консультант, бывший купец Бойко Путивой, арестованный в незапамятные времена за контрабанду и посаженый по этой причине в тюрьму.

Счастливчик-купец, пережил все катаклизмы потрясшие каганат Дромов и, когда вышел на волю с чистой совестью, домой возвращаться не захотел, остался жить в Квирингорде, богатом герцогском владении, оженился, открыл лавчонку и жил как можно спокойней да незаметней. Будущему консультанту пообещали денег, и он, не отказался поработать на благо своей новой родины. Тем более, все что от него требовалось — информация, которая никак не была секретом. Кстати, только вспомнишь про кого, а он тут как тут. В дверь постучали и в проем протиснулась дородная и солидная тушка Бойко Путивоя. За ним следом в комнату прошел, только-что прибывший, жрец бога Белгора и правая рука Верховного, достопочтенный Фриге Нойм, человек с изуродованным до неузнаваемости лицом и белым шрамом перечеркивавшем его горло.

— Разрешите, господин капитан? — спросил бывший купец.

— Да, проходите, Путивой. Добро пожаловать, достопочтенный Фриге Нойм, — сказал Штенгель.

Бойко Путивой с трудом уместился на стуле напротив капитана и положил на стол стопку документов, предоставленных ему для обработки, а жрец, молча и не проронив ни слова, сел в углу, как мышь какая, затаился. Купец немного поерзал на стуле и заговорил:

— Плохо, господин Штенгель.

— Что значит, плохо? — капитан резко вздернул голову и посмотрел в глаза своему консультанту.