Вадим Панов - Запах страха

– Такое случалось, – согласился Сантьяга.

– А зная ваше трепетное отношение к режиму секретности…

– Нет, – твердо произнес комиссар. – С учеными мы всегда договаривались. Практически никто из них не отказался от предложения поработать в наших библиотеках.

– Но попадались упрямцы?

– Попадались, – признал Сантьяга. – В этом случае мы стирали их в порошок с помощью подкупленных научных оппонентов и отлично сфальсифицированных доказательств. Этот способ очень надежен.

– Надежен?

– Смерть порождает подозрения, а осмеянная теория становится безопасной навсегда. – Комиссар развел руками: – Поверьте, Андрей Кириллович, Служба утилизации умеет работать, а уж на проблеме ваших ученых, всех этих исследователей и подвижников, она собаку съела. Нам нет нужды их убивать.

– Все когда-нибудь случается в первый раз.

– Вы до сих пор мне не доверяете, – грустно улыбнулся нав.

– Я полицейский, – спокойно ответил Корнилов. – Никому не верить – моя прямая обязанность. Я должен все проверять и перепроверять. – Майор понял, что ответ прозвучал чересчур жестко, и решил смягчить высказывание: – Но я догадываюсь, что лично вы и ваш Великий Дом не имеете отношения к смерти профессора.

– Спасибо и на этом, – с иронией отозвался Сантьяга.

– Не за что.

– И еще. – Комиссар поднял указательный палец. – Надеюсь, вы по-прежнему верите, что мы не убиваем челов просто так, ради развлечения. Если к убийству Лужного причастен житель Тайного Города, значит, речь идет о преступлении.

– Виновные в побоище в Битцевском парке до сих пор не найдены, – напомнил майор.

– Я не всемогущ, – кротко ответил нав.

Корнилов понимающе улыбнулся. Сантьяга вздохнул.

– Хорошо, Андрей Кириллович, обещаю лично проверить квартиру профессора Лужного и выяснить, не причастен ли к его убийству кто-то из жителей Тайного Города.

Глава 2

Берег Волги, где-то между Ульяновском и Саратовом,

за две недели до описываемых событий

Они разбили лагерь на дне небольшого, густо заросшего кустарником оврага, на маленьком пятачке, который пришлось расширить с помощью топориков, потому что иначе на нем бы не поместились две палатки. Странный выбор, учитывая, что родник с питьевой водой находился в полумиле к северу, а по ночам овраг затягивал промозглый туман. Странный, но вполне объяснимый, если предположить, что владельцы палаток не желали лишний раз привлекать к себе внимание.

А сделать такое предположение было нетрудно, ибо на обычных туристов владельцы палаток не очень-то походили.

– Мурза, сколько еще мы будем здесь копаться?

Мужчина, к которому был обращен вопрос, поднял голову от миски с кашей, облизал ложку и спокойно ответил:

– До тех пор, пока не выкопаем.

Он был единственным, кто вышел к ужину в чистой одежде, но произошло это отнюдь не потому, что Сергей не работал, – просто остальные предпочитали переодеваться непосредственно перед сном, а до тех пор щеголяли в перепачканных землей комбинезонах. К тому же он, опять же – единственный, был гладко выбрит и аккуратно причесан.

– Леший прав, – поддержал приятеля Глыба. – Мы уже пять дней здесь пасемся, а толку нет.

Две ржавые, не подлежащие восстановлению «трехлинейки» едва ли не Гражданской войны да несколько патронов к ним – вот и весь улов. Совсем не то, на что рассчитывали копатели. От энтузиазма, с которым мужчины ехали на Волгу, не осталось и следа. Но если Сахар и Мурза оставались спокойны, то Глыба с Лешим, ожидавшие, что экспедиция даст быстрый результат, уже второй день пребывали в угрюмом настроении.

– Что, если карта врет?

– Карта не врет, – коротко ответил Мурза и вернулся к каше, давая приятелям понять, что тема закрыта.

– Лужный мог ошибиться, – не отставал Леший.

– Карта подлинная, – вступил в разговор Сахар. – Три историка не могут ошибиться.

– Тогда где этот хренов клад?

– Найдем.

– Когда?

– Устал? – осведомился Мурза.

– Надоело «трехлинейки» выкапывать. – Леший зло сплюнул. – И не факт, что здесь есть что-нибудь еще!

Первый звонок. До сих пор Леший предпочитал копить неудовольствие в себе, теперь же вынес его на всеобщее обсуждение. Имеет право.

Сергей безмятежно прожевал очередную ложку каши, потянулся, взял металлическую кружку с чаем, сделал глоток и напомнил:

– Промежуточные результаты мы всегда подводим через неделю.

Несколько лет назад, когда команда только формировалась, Сахар и Мурза объяснили друзьям, что археологическая экспедиция – это не поход в магазин и делать выводы после двух-трех дней работы глупо. Договорились на неделю. Но эта поездка стояла особняком. Слишком уж легкой она показалась. Подробная карта с указанием местонахождения клада расслабила ребят, Глыба и Леший решили, что дело займет пару суток, и теперь злились.

– Такие результаты стыдно подводить.

– Неделя еще не прошла.

– Но…

– Тихо! – Глыба предостерегающе поднял руку. – У нас гости.

Мужчины замерли.

– Сколько? – прошептал Мурза.

– Один, – ответил Леший.

В свое время они с Глыбой служили в разведке ВДВ, где и научились читать шорохи леса.

– Нормально, – едва слышно произнес Сергей.

Один – это немного. Но существовала вероятность, что приятели приближающегося незнакомца где-то рядом, поэтому Леший метнулся к своей палатке, вытащил лежавшую у самого входа кобуру с пистолетом и мягким движением ушел в кусты. Глыба положил под левую руку нож. Сахар тяжело вздохнул. Мурза с сожалением посмотрел на недоеденную кашу – опять придется разогревать, – облизал ложку и прищурился на вышедшего к палаткам парня.

– Добрый вечер.

– Д-добрый вечер. – Пришелец огляделся. – Можно погреться?

– Присаживайся, – кивнул Сергей и бросил взгляд на Глыбу. Тот едва заметно мотнул головой: других гостей не слышно.

– Спасибо.

Парень уселся прямо на землю и уставился на огонь. Все правильно – дает возможность себя разглядеть.

Лет двадцати, хлипкий, тощий, узкоплечий. Свитер, куртка, джинсы, ботинки, на плече болтался небольшой рюкзак, теперь лежит рядом – в таком виде парень легко затеряется в городе, а вот для длительного похода экипировка не самая лучшая. Значит, не конкурент, не парламентер от другой команды копателей.