Из сказок, еще не рассказанных на ночь... - Мира Кузнецова
Тяжелая рука в окованной серебром краге из драконьей кожи легла на плечо. Повелитель оторвал взгляд от поверженного великана и ликующих воинов. Тяжелый взгляд уперся в такой же взгляд друга.
— Ты думаешь о том же? — Хэлтор ухмыльнулся.
— Такое чувство, что «птичка» сама желала стать убиенной. Ведь все наши стрелы ему не больше, чем занозы. Он вполне мог улететь после первого болта. Да и наши с тобой копья… Он просто сложил крылья и рухнул вниз, сломав себе все, что можно. Он и огнем-то не тронул никого. Только лед топил.
— И я вот… о том же. Словно удавленнику веревку мылом натерли… сдуру.
03 — Айса
Ставни визжали под порывами ветра, и бились о стены башни, будто просясь, чтобы их впустили в тепло жилья. Второй день свирепствовала вьюга, и ветра, соперничая друг с другом, меняли направление. Так всегда бывает перед наступлением весны, Айса это давно заметила и теперь с нетерпением ждала ночи. Ночью… ночью можно было забыть о том, что ты — королева. Особенно в такую погоду, когда за воем ветра не слышно ни тихих всхлипываний, ни громких рыданий — только ты, ночь и смех матери. А еще прикосновение ее рук, тихое пение и ощущение полета, когда она, сидя у камина в спальне, раскачивалась на своем «странном стуле», укачивая дочь. «Отец придумал», — улыбнулась девочка воспоминаниям. Посильнее зажмурив глаза, чтобы не вспугнуть, всплывшее из памяти мгновение, Айса нырнула в цветной калейдоскоп образов и ощущений.
Ма — ма… Королева Сванвейг. Айса так любила, как отец произносил ее имя, когда, отсылав слуг, они оставались одни. «Сваан — вейг — лебединая дорога. Сва — а — нвейг. Айса, наша мама похожа на лебедя. Смотри!», — и мать, под неотрывным взглядом мужа, медленно расплетала косы и заведя ладони за голову, выгибалась. А ее пальцы скользили в белом облаке за спиной, поднимаясь все выше и выше, а потом руки, поднятые над головой, вдруг разлетались в разные стороны и водопад волос обрушивался на плечи и спину. А мама, смеясь, взмахивала руками еще и еще, пока две пары глаз заворожено смотрели на нее.
— Папа, она летит? — и девочка прижималась к отцу.
— Нет. Она зовет в полет, — улыбался отец, — Тебе не пора спать?
— Не хочу, — и она цеплялась ручонкой за большой палец отцовской руки, и тогда мама брала ее на руки и садилась на свой стул и начинала раскачиваться. «Странный стул», стоящий на полозьях от детской колыбели Айсы. Девочка вспомнила ворчание старого плотника Явора, когда он делал его. «Странная королева. Странный стул. И дался же он ей». Голос отца, как сквозь вату:
— Не ворчи, старик. Айса засыпает только у нее на руках. А ведь ей уже три года. Тяжело Сванвейг ее носить.
— Вот и отдала бы нянькам. А то все сама и сама. Эх! Я и говорю — странная королева. И стул — странный.
Отец еще о чем — то спорил со старым плотником, а мама тихонько напевала, качая Айсу, крепко прижав к груди, и ее голос заглушал вой ветра и стук ставень, а руки закрывали от прощального дыхания уходящей зимы. Айса вздохнула и заснула.
А на стене башни, зацепившись когтями за камни, распластался, заслоняя собой окна королевской спальни, красный дракон.
04 — Гуннар
Весна пришла на Северные земли стремительно, как горный обвал. Солнце смотрело своим жадным глазом на смерзшуюся белую землю и, взамен стерильной чопорности зимы, торопилось ввести новые порядки. Сначала под его страстным взглядом стал проседать и рыхлеть снег, то там, то сям нехотя сдаваясь и медленно тая. Но вскоре светило поднатужилось, и робкие ручейки слёз уходящей зимы, хлынули, грозя слиться в сплошной поток вешних вод.
Вес — на! Огрубелые лица воинов светлели от невольных мыслей о доме, и улыбки на них все чаще пробивались сквозь бесконечную усталость. Но и сани, с укрепленным на них громадным арбалетом, все чаще и чаще стали вязнуть в рыхлом снегу, и тогда Правитель Северных земель принял решение возвращаться домой.
Уже шестые сутки они шли, помогая лошадям тащить сани по тающему снегу, и стараясь как можно быстрей добраться до селений. Ноги лошадей были изрезаны жесткой коркой утреннего наста, и их приходилось обматывать льняными тряпками, от чего лошади становились похожими на несуразные тряпичные куклы. Еще целых два дневных перехода отделяли воинов Северных Земель от перевала, за которым начиналась долина, где уже можно будет сказать: «Мы вернулись домой».
— …Знаешь, я в который раз убедился, что мы не зря взяли с собой скальда. Мальчишка снова меня удивил. Я сейчас объезжал обоз и вдруг понял, что не слышу криков Эрла. Решил — уж не помер ли он? — и повернул к саням, в которых он лежит связанный. Гляжу, а рядом с санями идет Эйнар и что — то тихонько ему говорит. А тот слушает. И взгляд у него осмысленный… — голос друга вывел Повелителя из задумчивости.
— Скальд очень просил взять его в поход, и я просто не смог
